Мастер на все руки (Jack of All Trades)

– Итак, вот мой план, - Джек развернул перед Норрингтоном лист бумаги, на котором значились контуры острова, - Удобнее всего подойти к острову с севера, посему наш основной удар мы нанесем именно отсюда. Однако, есть еще и западная сторона. Пока мы здесь будем отвлекать на себя все внимание испанцев, наш десант на шлюпках высадится с запада. Местность там низинная, болотистая, но уж я позабочусь о том, чтобы наши парни не увязли в трясине.

– Испанцы наверняка выстроили укрепления и там, - заметил Норрингтон.

– Верно! Но они куда менее мощные, и я уже придумал, как ослабить их еще больше. Прежде чем начинать атаку, необходимо полностью, или, по крайней мере частично разрушить северные укрепления. В результате – испанцы мобилизуют сюда значительную часть своих людей и орудий. Кроме того, наша вылазка окончательно убедит их в том, что мы собираемся атаковать именно с севера. Это значительно облегчает нашу задачу. Итак?

У Норрингтона возникло ощущение, что он плывет по горной реке, его стремительно увлекает быстрое течение, и сопротивляться этому потоку нет никаких сил. План Джека казался удивительно продуманным и удачным. Но тот факт, что ни командор, ни его офицеры не принимали участия в разработке данного плана, серьезно беспокоило Норрингтона. Джек фактически принял на себя руководство операцией, а командору оставалось лишь соглашаться с ним, либо придумать альтернативный план, что требовало времени и тщательного изучения дислокации сил противника, очень хорошо известной Воробью. Норрингтону не оставалось ничего иного, кроме как полностью положиться на пирата.

***

Ночь опустилась – душная, безлунная, с одинокими проблесками звезд на непроницаемом черном покрывале небес. Ни звука. Лишь шелестящий плеск весел и размытое дрожание бортовых огней «Черной Жемчужины», бликами падающее на неподвижное водяное зеркало.

Норрингтон, сидевший на носу шлюпки, втянул ноздрями неподвижный воздух и, уже в который раз, внимательно прислушался к своим внутренним ощущениям. Как человек с богатым военным опытом, он привык слушаться интуиции, и эта привычка не раз помогала ему принять правильное решение и даже спасала жизнь. На этот раз интуиция молчала, и, помимо неизбежного в преддверии ответственной и опасной операции волнения, он ничего особенного не ощущал. «Жемчужина», словно призрак из тьмы, вдруг придвинулась вплотную левым бортом, дыша тишиной и загадкой, подобно мифическому Левиафану; ее округлые борта казались маслянисто – черными и гладкими как стекло. Поднимаясь на борт, командор не мог избавиться от ощущения, что он вот – вот окажется в царстве мертвых. Однако люди, встретившие его на палубе, отнюдь не были похожи на покойников.

– Командор?! – Джек удивленно уставился на Норрингтона. – Признаться, я не ожидал… Нет, конечно же я рад видеть вас на борту своего корабля, но я ждал ваших людей и не надеялся, что вы посетите нас лично.

Разглядев при тусклом свете фонаря, что Норригтон избавился от своего мундира и одет как простой матрос, или даже пират, Джек изумился еще больше.

– Что тут непонятного? – отвечал Норрингтон, - по нашей взаимной договоренности, в операции должны были принять участие четверо моих матросов под командованием одного офицера и четверо ваших людей.

– Уж не хотите ли вы сказать, что этим офицером будете вы сами?

– Вы очень догадливы, - отвечал командор со своим неизменным сарказмом.

Джек неодобрительно поморщился.

– Какого дьявола вам это понадобилось?! Я, как никто, знаю остров, поэтому и веду своих людей сам. Но вы… Случись что с вами, и мы останемся без командующего.

– Я не обязан давать вам отчет в своих действиях, капитан Воробей, - тон командора был холоден и надменен, - Но я поясню вам свою точку зрения. От нашей вылазки слишком многое зависит, и я руководствуюсь мудрым правилом: «если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, сделай его сам».

Джек лишь пожал плечами. Несмотря на его всегдашнюю самоуверенность, вид у него был слегка растерянный.

– Что ж, как знаете. Но имейте в виду – сейчас вам придется выполнять мои приказы.

– Тогда я жду команду к выступлению… Мой командир!

И снова темнота, тишина и легкий плеск весел. И теплый шепоток Джека над ухом.

– Все-таки зря вы в это ввязались. Это не ваше дело, командор.

– Если вы беспокоитесь, что после моей гибели некому будет действовать на нервы, то зря. Меня заменит Джилетт.

Тихий смешок в ответ.

– На вашем месте я бы оставил командовать мистера Тернера. Юноша неопытен, но безумно талантлив.

– Вот как? Тогда всем нам очень повезло, что вы не на моем месте.

Молчание, впрочем недолгое.

– А знаете, командор, без мундира вы смотритесь гораздо лучше!

Норрингтону почему-то стало ужасно смешно.

– Капитан Воробей, заявляю вам со всей ответственностью, что у вас есть все шансы стать великим человеком. Только для этого вам необходимо сперва отрезать себе язык.

Снова молчание, потом едва слышный вздох.

– Буду иметь в виду.

Остров все ближе. Кажется, их не заметили.

Едва заметная тропинка открылась в монолитной на вид скале; ноги скользили на влажных камнях, а темнота еще больше затрудняла путь. Джек шагал впереди. Каким образом он умудрялся ориентироваться в почти полной темноте оставалось загадкой. Следом цепочкой двигались остальные, неся на спинах по увесистому бочонку пороха, а командор замыкал шествие, вглядываясь во мрак до боли в глазах. Подъем оказался труден, и последние метров тридцать пришлось практически карабкаться по скалам, но затем тропинка круто пошла вниз, и некоторое время они шли по высохшему руслу узкого горного потока. Наконец, идущий впереди Норрингтона матрос остановился; командор практически наощупь пробрался вперед и увидал Джека, что стоял у входа в какой-то темный тоннель и зажигал факел.

– Нам сюда! – Джек весело подмигнул ему, сверкнув в неярком свете золотыми фиксами. – Именно этим путем я в свое время выбрался с острова. Тоннель проходит прямехонько под фортом, который из-за особого расположения скал невидим со стороны моря, и в некоторых местах толщина каменной перемычки чуть больше локтя. Стоит нам только разрушить перемычку, как добрая половина укреплений обвалится вниз. За дело, джентльмены!

Углубившись в тоннель примерно на сотню метров, лазутчики принялись за работу, которая оказалась весьма нелегкой. Необходимо было выдолбить в скале неглубокие выемки и заложить туда взрывчатку. Двое пиратов стояли на стреме, остальные трудились в поте лица, сменяя друг друга. Не миновала сия доля и Джека с командором, который и не подумал отлынивать, а обдирал свои холеные пальцы, яростно взгрызаясь в неподатливый камень. Время летело незаметно, и ближе к концу их бурной деятельности в манерах Джека начала явственно проскальзывать некоторая нервозность.

– Нас наверняка услышали, - пробормотал он так тихо, что слышать его мог лишь Норрингтон, - Но пока еще не поняли, что к чему. Однако, они могут вскоре догадаться.

– В таком случае надо торопиться, - отвечал тот, вытирая пот со лба.

Они удвоили усилия, и спустя еще час, Джек, осмотрев результаты их трудов, остался доволен. Подозвав одного из пиратов, он произнес:

– Ждите меня в лодке. Я подожгу фитиль и буду на месте минут через десять. Это касается и всех остальных, - он обвел глазами свою команду.

Пираты подчинились без лишних слов, однако матросы остались на месте, вопросительно глядя на командора.

– Сэр, а нам что делать?

– Выполняйте приказ капитана Воробья, он здесь главный.

– А вы, сэр?

– Я присоединюсь к вам позже.

Наконец, Норрингтон и Джек остались вдвоем. Джек суетливо копошился возле бочек с порохом, прикручивая фитиль и не замечая присутствия командора. Когда он, наконец, обернулся, то лицо его приобрело недоуменно – раздраженное выражение.