Мастер печатей. Том 2

Все начали расходиться в сторону лестниц, ведущих к трибунам, разделенных на четыре больших сектора. Практически к каждому гостю был представлен лакей рода, чтобы достопочтенные господа ненароком не заблудились. Я достал приглашение, где действительно было указано даже о таких мелочах. Мои места находились в четвёртом секторе, пятого яруса.

От следовавшего за мной слуги я отмахнулся. Место и сам найду, а терпеть подле себя слугу рода графа не слишком хотелось. Сев на подписанное красивым шрифтом золотой краской место, я выдохнул. Едва зародившийся холодок в груди, оповещающий об опасности, рассеялся. Вроде бы все шло своим чередом, но какое-то беспокойство все же меня не отпускало. Почему-то мне не верилось, что мы после торгов сможем просто так покинуть гостеприимный дом Иглобрюхова.

— Как же я устала от этой шкурки зашуганной графини, — Валерия села рядом со мной и прикоснулась к моей руке. Но тут же ее одернула, когда мимо нас прошел какой-то мужчина, искоса глянув при этом на Петра, который протискивался через узкий ряд, стараясь никого не зацепить своим телом.

— Думаю, тебе не так плохо, как ему, — хмыкнул я, кивая в сторону брата, который двумя руками придерживал свое огромное болтающееся брюхо и тяжело дышал. — Что тебе дома не сиделось?

— Как я могу оставить супруга одного, когда вокруг него обвиваются всякие змеи, — с угрозой в голосе проговорила Лера, недобро при этом улыбнувшись. Хотя, улыбкой это можно было назвать с большой натяжкой, скорее кровожадный оскал, усиливающий впечатление промелькнувшими в ее глазах сиреневыми вспышками.

— Это ты про баронессу? — решил уточнить я, повернувшись уже полностью в сторону супруги.

— Если я еще раз увижу эту дрянь рядом с тобой, то выдавлю из нее весь яд, сломаю хребет и спущу шкуру, из которой потом сделаю замечательные сапоги на высоком каблуке, и раздавлю ими ее отвратительную рожу, — проворковала она мне на ухо, но потом резко отстранилась, услышав характерное покашливание Петра в облике барона Чайкина.

— Так, народ, хватит миловаться. Мне конечно все равно, но не следует портить репутацию этих милых людей, поделившихся с нами своими телами, — проворчал он. — Если и дальше все пойдет в таком духе, то я буду вынужден вызвать тебя на дуэль, чтобы смыть позор с имени Чайкина, или разорвать отношения с его женой, но тогда ты будешь вынужден содержать ее до конца своих дней. Первый вариант не устроит меня, в виду явного проигрыша, второй, как понимаю, тебя.

— Я знаю о правилах и нормах высшего общества, — резко обрубила Лера, нехотя отворачиваясь от меня. — Знаешь, Костя, я могу показаться тебе эгоистичной стервой, но пока еще не готова даже поднимать разговор о второй жене для тебя, — добавила она, садясь прямо. — Так что извини, если в некоторых моментах действую слегка импульсивно.

— Ну об этом я даже как-то и не думал, — немного ошарашенно проговорил я. — Что она тебе сделала? Ведь дело не в том, что кто-то решил обратить внимание на твоего молодого, успешного, подающего большие надежды привлекательного мужа. Мне она сказала, что соскучилась по тебе, ведь давно тебя не видела, а вы были чуть ли не лучшими подругами.

— Наша дружба закончилась в пять лет, когда она украла у меня куклу, а ее отец пару десятков миллионов у главы рода, еще и вдобавок подставив его перед императором, — холодным тоном проговорила Лера. — Если она появилась так внезапно, да еще и ведет себя на людях, как продажная девка, стирая те остатки репутации, что у нее остались, это неспроста. Будь осторожен.

— Я это учту, — с благодарностью проговорил я, отвлекаясь на небольшую перебранку возле входа.

— Ваше сиятельство, ярусы вплоть до восьмого не предназначены для людей вашего статуса, — суетился вокруг мужчины, стоявшего ко мне спиной, один из слуг, следящих за порядком.

— Мне запрещено находиться здесь? — вкрадчиво поинтересовался он. — Я вижу здесь пустующие места, а цифра пять для меня является счастливой.

— Нет, что вы, ваше сиятельство, вы вправе находиться там, где посчитаете нужным, — поклонился слуга, меняя свой тон на слащаво лебезящий. Граф еще некоторое время постоял, видимо, прожигая взглядом мужчину, учитывая, что поклон с каждой секундой становился все ниже, после чего мужчина резко развернулся и продвинулся вглубь ряда.

— Подвинься, — пробурчал Шмелев, устраиваясь рядом со мной.

— Сменил амплуа? — спросил тихо я. — Так и знал, что одного насладиться этим вечером ты меня не оставишь. — Я повернулся к нему, пристально разглядывая. Пальто и костюм, которые были на нем отличались по фасону от того, в чем я его привык раньше видеть, а цвет волос с каштанового был изменен на светло русый, да и стрижка была несколько короче.

— Граф Пчелкин, — представился он, махнув рукой, устанавливая вокруг нас купол тишины.

— Пчелкин? — чуть не рассмеялся я. — А ты не мелочишься. Как же неприметная внешность прислуги?

— Мне необходимо быть здесь, а разносчика напитков на арену почему-то не пускают, — поморщился он. — Пчелкин гость иностранного государства, и его мало кто знает. И еще, вот ты сможешь с первого раза и быстро отличить рисунок шмеля от пчелы на перстне? Тем более связь с тотемом отсутствует, и наши родовые перстни всего лишь дорогое украшение, что играет нам на руку.

— Я помню Пчелкина, он играл с нами пару партий. Ты совсем на него не похож. Что ты с ним сделал? Он вообще жив? — поинтересовался я, глядя, как крыша амфитеатра закрывается и наступает полумрак. Внизу на сцене началось какое-то движение, что предвещало о скором начале аукциона. Начал постепенно зажигаться свет, освещая пространство внизу.

— Ты действительно хочешь об этом знать? — тихо спросил он, убирая купол.

— Пожалуй, нет, — немного подумав, ответил я и обратил все свое внимание на площадку, куда вышла обворожительная блондинка в серебристом платье. Она встала на специальную платформу, которая в мгновение вознесла ее вверх, остановив чуть выше того яруса, где мы расположились.

Девушка обвела собравшихся пронзительный взглядом. Сложилось такое чувство, что она взглянула в глаза каждого, хотя многие из присутствующих находились не на уровне ее синих бездонных, как глубины океана, глаз. Свет в помещении окончательно потух, оставив только направленный золотой луч света, что позволял во всех подробностях рассмотреть ее идеальную фигуру. Я тряхнул головой, сбрасывая наваждение, хотя на многих, включая Петра, который смотрел на нее, широко раскрыв рот и чуть ли не пуская слюну, она действовала просто завораживающе. Стояла просто невероятная тишина, которая не прерывалась даже шелестом одежды и тихими разговорами, которые практически всегда присутствовали в такие моменты.

— Дамы и господа, — разнесся по залу глубокий вкрадчивый голос, от которого сердце на мгновение замерло, вновь начав свой ход только тогда, когда она продолжила говорить. — Сегодня на нашем аукционе будут представлены исключительной редкости вещи и ингредиенты с изнанки, которые не были представлены ни на одних из известных и малоизвестных аукционах за последние несколько месяцев. Торги будут проводиться по немного измененной схеме, отличающейся от привычной вам всем, — ненадолго замолчала она, но эхо, усиливающее ее голос, еще несколько мгновений разносилась по всем уголкам помещения.