Мастера острых сюжетов

– Конечно, мистер Лонгваль.

– Не понимаю, почему во мне вдруг проснулся такой интерес к кинематографу, - улыбнулся старик.
– Месяц тому назад я ничего не понимал в фильмах, мне было противно смотреть на экран. А теперь у вас в студии я чувствую себя своим человеком.

В дверь просунулась голова секретаря Диккера.

– Угодно вам принять мисс Мендозу?
– спросил он.

Джек Небворт сердито нахмурился.

– Нет, - ответил он коротко.

– Вот ее я тоже видел прошлой ночью, - закивал головой Лонгваль. Сначала я думал даже, уж не крутите ли вы - кажется, так вы выражаетесь? какую-нибудь сцену по соседству. Но мистер Фосс сказал, что никакой съемки нет. Она удивительно красивая и милая девушка, не правда ли?

– Да, очень, - сухо согласился Джек.

– Замечательно нежное и доброе существо, - продолжал Лонгваль, не замечая, что атмосфера становится напряженной.
– Теперь, когда человечество с каждым днем грубеет в погоне за деньгами и наслаждениями, удивительно приятно встретить исключение.

– Нежное и доброе существо!
– фыркнул Джек Небворт, когда за стариком захлопнулась дверь.
– Вы слышали, Бриксен? Если Стелла кажется ему воплощением нежности и доброты, то как он представит себе дьявола? Из сахара и шоколада?

Глава 20. ГОЛОВА

Когда Майкл вышел из студии, он нашел Стеллу у ворот и вспомнил, что она сегодня приглашена завтракать в Грифф-Тауэрс. К его удивлению, она подошла к нему и протянула руку.

– Я хотела видеть вас, мистер Бриксен. Я просила разыскать вас и сказать, что я жду вас у ворот.

– И ваше поручение неправильно было передано мистеру Небворту, улыбнулся Майкл.

Артистка дернула плечом в знак презрения к Джеку Небворту и ко всей его студии.

– Я не его, а вас хотела видеть. Вы ведь сыщик, не правда ли?

– Да, - сказал Майкл, не понимая, к чему она ведет разговор.

– Мой автомобиль ждет за углом. Вы не можете проводить меня домой?

Майкл замялся. Ему хотелось поскорее увидеться с Аделью, хотя какого-то срочного дела к ней не было.

– С удовольствием, - ответил он после минутного размышления.

Стелла прекрасно правила машиной и так внимательно следила за рулем, что за всю дорогу не произнесла ни слова. В небольшой, роскошно обставленной гостиной, из окон которой открывался очаровательный вид на Соут-Лаунс, она сказала, снимая шляпу и бросая перчатки на стол:

– Мистер Бриксен, я хочу сообщить вам одну вещь, которую, мне кажется, вам полезно было бы знать.

Она была бледна и, видимо, нервничала.

– Не знаю, что вы подумаете обо мне, когда я вам скажу, но в конце концов мне все равно. Я больше не могу молчать.

Резкий звонок раздался в прихожей.

– Телефон. Простите меня, я сейчас вернусь.

Она убежала, забыв захлопнуть за собой дверь. Майкл слышал ее быстрые недовольные ответы кому-то на другом конце провода, потом наступило молчание. Стелла слушала своего собеседника, не прерывая. Прошло около десяти минут, прежде чем она вернулась; глаза ее блестели странным огнем, щеки пылали.

– Вы будете сердиться, если я вам расскажу в следующий раз то, что хотела сказать сегодня?
– спросила она.

Она разговаривала с сэром Грегори. Майкл не сомневался в этом ни секунды, хотя имя Пенна не было произнесено.

– Вряд ли вам представится более удобный случай, чем сегодня, попытался он ободрить ее.

– Да, я знаю, но есть причины, которые заставляют меня отложить этот разговор. Вы можете приехать ко мне завтра утром?

– Конечно, - ответил Майкл, в глубине души довольный, что беседа кончилась.

– Куда вас отвезти?

– Благодарю вас, я пойду пешком.

– В таком случае, я подвезу вас до выезда из города. Мне это по дороге, - предложила она.

Конечно, по дороге, подумал Майкл. Ее вызвали в Грифф-Тауэрс. Он так был уверен в этом, что не стал проверять и, сойдя на углу своей улицы, даже не посмотрел вслед автомобилю, помчавшемуся дальше из города.

– Вам телеграмма, сэр, - доложил швейцар и, сбегав в контору управляющего, подал Майклу синий конверт.

Майкл вскрыл его и прочел.

Сначала он не понял содержания. Не веря глазам, он перечел ее вполголоса:

"Голова найдена в Чобхеме сегодня рано утром. Немедленно приезжайте в полицейский комиссариат Литерхед. Стэнс".

Час спустя Майкл вышел из такси у дверей комиссариата. Стэнс встретил его на пороге.

– Найдена утром на рассвете, - сказал он.
– Личность убитого не выяснена.

Оба прошли в кабинет комиссара. На столе стоял деревянный ящик. Майкл поднял крышку, заглянул и, побледнев, отвернулся.

– Боже мой!
– прошептал он.

Это была голова Лоулея Фосса.

Глава 21. ДОПРОС

Майкл минуту стоял неподвижно, ошеломленный страшным зрелищем, затем медленно закрыл ящик и вышел на внутренний двор.

– Вы знаете его?
– спросил Стэнс.

– Да, это Лоулей Фосс, бывший сценарист в кинематографическом обществе Небворта. В одиннадцать часов прошлой ночью он был жив. Я сам слышал это от человека, который его видел. Он был в Грифф-Тауэрсе, замке сэра Грегори Пенна. Вам сообщили о ящике обычной запиской?

– Запиской, но иного содержания, чем прежние.

Стэнс показал Майклу клочок бумаги, на котором пишущей машинкой отпечатана была всего одна строка: "Голова предателя".

Ни слова больше.

– Я вызвал к телефону начальника полиции в Доркинге. Ночь была темная, и из числа автомобилей, проезжавших по дороге, постовые полицейские не запомнили ни одного.

– Вы не видели, появилось объявление?
– спросил Майкл.

Стэнс отрицательно покачал головой.

– Об этом я сам прежде всего подумал. Внимательно были просмотрены все газеты, все редакторы обещали немедленно дать знать, как только им пришлют для напечатания такое или подобное объявление. Но до сих пор ничего в этом роде обнаружить не удалось.

– Я сейчас же начну розыски на месте, - сказал Майкл.
– Можно считать установленным, что его убили между одиннадцатью часами вечера и тремя часами утра, вероятно, ближе к одиннадцати, чем к трем. Потому что, если убийца живет в Суссексе, ему понадобилось время, чтобы отвезти голову в Чобхем и вернуться домой до рассвета.

Майкл велел шоферу ехать в Чичестер, но, подъезжая к городу, попросил свернуть на дорогу в Грифф-Тауэрс. Было поздно, когда он туда приехал, и замок имел свой обычный мертвый и покинутый вид. На звонок долго никто не отвечал. Майкл снова позвонил, и, наконец, голос сэра Грегори ответил из верхнего окна: