Мать-ехидна лучше всех! Записки уборщицы-интеллектуалки

Кот как традиция

Сейчас уже кажется странным, что я никогда прежде не любила котов, считая их самонадеянными и слишком независимыми зверюгами. Мне не требовался компаньон, страдающий чересчур завышенной самооценкой и искренне любящий лишь себя самого. Мне не нужен был лохматый, полосатый и хвостатый аналог меня. Я искала поклонения и восхищения — именно поэтому прожила так много лет хроническим любителем собак.

А сейчас в моем доме живет уже второй по счету кот. Его по традиции принес муж откуда-то из окрестностей усадьбы.

Поначалу кот был тощим, ободранным и криволапым. С одного конца свалявшейся шкурки торчала пара грязных ушей, с другой — крысиный хвостик.

— Вырастет настоящим разбойником! — пообещал мне муж, размывая это сокровище антипаразитарным шампунем с эфирными маслами и экстрактами лекарственных трав.

Невнятно-серое существо оказалось светло-рыжим. Я хотела назвать котенка Понтием Пилатом — из-за звучности имени и за кривые задние лапы. Но он выглядел таким босяком, что пришлось искать более простые варианты.

— Августин?

— Маркиз?

— Бегемот?

Несостоявшийся Бегемот испуганно таращил гноящиеся глазки и жалобно мяукал.

— Пусть будет Бонифаций! — придумал глава семейства и придворный поставщик котов.

— Бони! — восхитился будущий ветеринар.

— Фаций! — насмешливо фыркнула ваша покорная слуга.

Месяца за два Бонифаций приобрел вполне себе товарный вид. У него появились недурственные усы и обнаружились щегольские коричневые полоски на шее и загривке.

— Как у джунгарского хомяка!

Что ж, Полине виднее: джунгарский хомяк у нас жил в нынешнем августе. Правда, всего одни сутки. Этого хомяка дочка вместе с подружкой подобрала прямо на городском газоне. Декоративный мыш размером со спичечный коробок так громко орал, что привлек внимание юных натуралисток и был благополучно спасен от голодных кошек и бесцеремонных ворон. И оставлен именно у нас, потому что подружкина мама как приличная женщина принципиально не устаивала у себя временных приютов и передвижных зверинцев.

Джунгарского хомяка удалось устроить в хорошие руки уже на следующий день, и это оказалось настоящим счастьем после бессонной ночи. Хомяк, празднуя чудесное спасение, неустанно раскачивал оранжевое пластиковое ведро, отведенное ему под спальню и лоток одновременно, и задорно клекотал зычным голосом. Периодически он угощался морковкой и мякишем белого хлеба, удобрял свою лежанку и фарфоровое блюдечко с кормом красивыми блестящими какашками, похожими на яблочные семечки, опрокидывал чашечку со свежей водой и возобновлял джунгарские песни и пляски.

Поэтому после хомяка меня сложно напугать присутствием в доме какого-либо зверя.

— Мы с тобой купим в зоомагазине сушеной ламинарии, измелем ее в муку в кофемолке и начнем добавлять в пищу Бонифацию вместе с рыбьим жиром. Йод, содержащийся в водоросли, сделает котовий окрас значительно ярче — сразу проявятся все блеклые полоски. И наш кот будет еще больше похож на родственника джунгарского хомяка.

Вряд ли Бонифаций мечтает о подобном вымышленном родстве. Его жизнь настолько плотно заполнена приключениями самого разного толка, что времени на мечты у него не остается.

Бонифаций гурман: он любит кальмары, мясо и объедки из помойки. Из всех предметов домашнего обихода он больше всего уважает мусорное ведро и холодильник. В мусорном ведре таятся настоящие сокровища, спрятанные от исследователя и естествоиспытателя злыми хозяевами. Если улучить момент, можно запустить лапу в это прекрасное ведро и разжиться славно шуршащим полиэтиленовым пакетом или обглоданной свиной косточкой.

В мусорном ведре таятся сокровища, спрятанные злыми хозяевами

А про холодильник Бонифаций думает, что это, наверное, его папа. Огромный белоснежный гигант в углу большой кухни натужно урчит важным басом. И в его недрах рядком лежат вкусные сырые куриные яйца, колбасы, сыры, стоят кастрюльки с супом, отварной говядиной и тушеной курицей. Когда холодильник распахивает дверь, нужно нырнуть вперед головой на нижнюю полку и не раздумывая ухватить зубами добычу.

Бонифаций любознателен и креативен: когда я работаю за компьютером, он сидит рядом, пристально всматривается в мерцающий монитор и трогает лапкой клавиши.

Бонифаций ласков: при каждом удобном и неудобном случае он взбирается мне на ручки, неуклюже целует в подбородок и змейкой сворачивается на моей груди.

Бонифаций домовит: он приучил меня не оставлять на столе пустую чашку и даже намекнул на необходимость поменять обои в маленьком коридоре, деликатно покоцав когтями вышедший из моды орнамент.

Бонифаций подарит всем нам еще немало поводов для улыбок, обсуждений и рассказов чтобы не сказать: даст прикурить и покажет небо в алмазах.

Как художник художнику

Нынче моя дочь — кто бы мог подумать, как быстро летит время! — пишет домашнее сочинение на тему будущей профессии.

— Наверное, художник? — деликатно подсказываю я.

— Или ветеринар? — размышляет дочь. — Если честно, я еще не решила окончательно, кем хочу стать, когда вырасту. А вот ты, к примеру, кем мечтала быть в детстве?

В детстве я мечтала быть певицей, актрисой, поэтессой, летчиком-космонавтом, учителем, врачом, в том числе и ветеринарным, химиком-технологом, археологом, геологом, продавцом и директором ресторана. И если кто-нибудь в те далекие времена предрек мне успешную карьеру финансового журналиста, ведущего собственную колонку, посвященную изменениям федерального налогового и даже гражданского законодательства, я бы весьма экспансивно фыркнула и посоветовала бы предсказателю не фантазировать.

Как ни странно, многие из моих наивных детских мечтаний неожиданно сбылись: жизнь сложилась так, что мне пришлось побыть человеком самых разнообразных и неожиданных специальностей и ремесел. Я работала поваром, бухгалтером, экономистом, риелтором, диспетчером, корректором, редактором, техническим писателем, владелицей торговых отделов по реализации трикотажа, вечерней уборщицей и даже директором геолого-промышленного предприятия на алмазных приисках.

Когда мы с подругами внезапно заговариваем о работе, я всегда важничаю: сменила так много профессий и, что характерно, во всех преуспела. Более того, меня порой посещают мысли поступить на заочное отделение юрфака или усовершенствовать свой довольно-таки средний английский на сетевых обучающих курсах, чтобы заняться вольными переводами классической британской поэзии или современной американской прозы. Оценивая свое место в сонме освоенных мною умений и квалификаций, а также важность каждой из профессий для меня в определенный момент моей жизни, я сумела сделать два важных открытия, которыми и поделилась с взрослеющей дочерью:

— Твое дело должно нравиться в первую очередь тебе самой. Пусть оно непрестижно в глазах карьериста, немодно в глазах почитателя гламура и даже невысокооплачиваемо в глазах любителя тугого набитого кошелька. Для меня, например, очень важна креативная составляющая любого процесса, будь то придумывание схем по оптимизации налогообложения или сочинение женской сентиментальной прозы. Да хоть бы и мытье полов в зале аптеки — полный простор для воплощения фантазий.

Я люблю творить в собственном ритме и по своим правилам, без оглядки на чужой опыт, чужие советы и чужие иллюзии мне с избытком хватает личного. А еще много значат внутренняя сила и свобода и возможность не растворяться в мутном бульоне корпоративной системы, не пропитываться ее духом и запахом, не становиться безликим ничтожным винтиком в огромном механизме. Мне важнароскошь оставаться собой, пусть маленькой, но автономной единицей.