Матабар IV

— При всем уважении, Артур, у нас с вами нет общих тем для разговора.

— При всем уважении, — медленно повторил Пижон. — Никогда, признаться, не понимал этой фразы. Если вы уважаете разум человека, Ард, то понимаете, что у него достаточно интеллектуальных способностей, чтобы осознать, что вы не пытаетесь как-то его задеть. А если вы уважаете тот факт, что у вашего собеседника есть более сильные стороны, нежели мозг, то сколько бы вы не заявляли про уважение, но он все равно почувствует себя задетым. В силу собственной глупости.

Ардан не сдерживал свой Взгляд Ведьмы. Просто потому, что у него не получилось бы удерживать Взгляд одновременно с тем, как он постоянно удерживал в разуме чертеж печати, готовый воплотить заклинание в любой момент.

Но при этом Бельский вел свой, практически, монолог вовсе не из-за Взгляда. В этом Арди тоже был уверен.

— Никогда об этом не задумывался, — вновь честно признался Ардан.

— Видите, Ард, мы уже с вами беседуем, — Артур позволил себе небольшую улыбку. — Еще немного и вы, возможно, спросите меня про происхождение моих… — Пижон поднял предплечья, демонстрируя черные татуировки. — А я, может даже, расскажу вам одну из десятка небылиц, которые, обычно, придумываю от скуки. Весьма, знаете ли, утомляющий вопрос и абсолютно пустое любопытство.

Ардан едва не сдержал рвущийся на волю вопрос. Если бы не ремарка Пижона, то Арду бы и дальше не было никакого интереса до татуировок Артура, но теперь ему казалось, что за ними скрыта некая тайна.

— Возвращаясь к нашей с вами, Ард, начальной теме разговора, то я не стану как-то на вас давить и, уж тем более, пытаться использовать госпожу Орман по той простой причине, что знаю, — Артур впервые за все время разговора посмотрел в глаза Арди и тот понял, что собеседник врет. Хотя бы относительно своего утверждения об отсутствии защиты, ибо нырнуть в разум Пижона Ардан так и не смог. — Я точно знаю, что после этого вы приложите все усилия, чтобы меня постигла участь возможно даже страшнее, нежели банальная смерть. Я вижу в вас эту черту, Ард. Жестокость. Легко увидеть в другом то, чем обладаешь сам… Она присутствует в вас, даже если вы сами пока о ней не знаете.

Перед внутренним взором Арди промелькнули глаза Лорловой, полные ужаса от осознания неминуемой участи.

— Или знаете… что же — тем лучше для вас, — Артур снова выдохнул облачко дыма и стряхнул пепел в… простую жестяную банку, которую, кажется, принес с собой. — Догадываетесь почему, несмотря на то что все мои, так скажем, недоброжелатели знают о том, кто моя жена и дети — с их головы не упадет и волосок?

Ардан вспомнил слова Милара о том, как Вторая Канцелярия обходится с теми, кто вредит семьям Плащей.

— Потому что боятся того, что вы с ними сделаете.

— Почти, Ард, почти… Видите ли, — Артур вздохнул и откинул голову назад — на мягкую подушку в изголовье кресла-стула. — подобное знание оно отпугивает лишь тех, кто не готов идти до конца. Тех, кто не уверен в своих силах. Кто не готов рискнуть всем. А таких подавляющее большинство. Ну а единиц, уникумов, не остановит ни что. И я повидал на своем веку достаточно и тех и других, Ард, чтобы научиться видеть в своем собеседнике то, что есть на самом деле, а не то, что тот пытается выдать за правду.

Ардан… промолчал. Он бы никогда не навредил жене и детям Пижона, какие бы события между ними не произошли.

В воздухе запахло весенними травами, растущими у ручья. Запах Тесс.

Или же… все же…

Арди посмотрел на Артура.

На миг ему стало страшно. До жути. До дрожи.

Но не из-за своего собеседника.

А из-за… самого себя.

И того секрета, который он только что о себе узнал. Секрета, который он постарается сохранить в тайне в том числе и от самого себя.

— Вся разница, между нами и вами, Ард, — Пижон явно имел ввиду не их двоих, а куда более крупные группы граждан. — В том, что нас жизнь заставила в первую очередь думать о себе, а вас о других. Но и мы, и вы… мы не такие, как остальные. Наша рука не дрогнет. И мы будем готовы выдержать последствия… или нам так кажется. В любом случае, я бы предпочел видеть в вас своего хорошего знакомого… когда вопрос не касается дел. А когда касается, то, уж извольте, противника и, возможно, если судьба сложится совсем уж в противном ключе, врага. Но не более того.

Не более того… Арди, возможно в силу ограниченности жизненного опыта, не понимал, как в области негативных отношений кто-то может оказаться за чертой «враг». Что там дальше еще находилось?

Но, видимо, Пижон знал ответ на данный вопрос.

— Позволите откровенность, Артур?

— Конечно, Ард. Не стесняйтесь.

— Вы очень странный человек.

— А вы думаете, что вы не странный? — мгновенно, с немного озорной улыбкой, отреагировал Пижон. — Но, боюсь Ард, на этом нашу с вами, признаюсь, не очень приятную беседу, ибо я не люблю вести монологи, придется закончить. Если я задержусь еще хотя бы на полчаса, то мне придется иметь дело не с просто огорченной, а расстроенной женой. Врагу такого не пожелаешь. Вынужден откланяться.

Артур приподнял несуществующую шляпу и, бросив сигару в банку, взял ту и поднялся с места.

— А…

— А Тесс, — перебил его Артур. — получила свое место в качестве жемчужины нашей программы еще на моменте, когда я лишь подписывал документы о вхождении в долю. Будьте уверены, Ард, не пройдет и пары лет, как о вашей… подруге будет знать вся столица, а еще через несколько — вся страна. И вам, уж простите мне мою бестактность, стоило бы к этому подготовиться.

Ардан нелепо хлопнул ресницами.

— Но я надеюсь, что вы сохраните мою уверенность, так же, как и род моих занятий в тайне от неё. Раз уж вы, зная кто я такой, не воспрепятствовали её здесь появлению, то значит в вас, Ард, присутствует житейская мудрость. А за такую услугу с вашей стороны, скажем… — Артур склонил голову на бок и улыбнулся. Одновременно как кот. И как лис. — … я буду должен вам маленькую ответную услугу.

Пижон развернулся и направился к выходу. А Ардан не нашел ничего лучше, кроме как окликнуть странного бандита.

— Тогда скажите, Артур, в обмен на услугу, что вы знаете об Ордене Паука и предстоящем аукционе?

Артур замер, остановившись будто вкопанный. Несколько мгновений он хранил молчание, а затем тихо, вкрадчиво, с расстановкой, совсем как когда говорил с Миларом, произнес:

— Я имел ввиду маленькую услугу, капрал, — Арди буквально кожей ощутил, как его горло скребет острое лезвие, только и ждущее, чтобы впиться в шею. — И если вы, капрал, хотите вести дела, то давайте вести дела, а не беседовать. Но тогда и на сцене не ваша подруга, а подруга капрала Второй Канцелярии.