Матрос с 'Бремена' (сборник рассказов)

Благотворитель засмеялся.

– - Эх ты, эксперт по эффективности!
– - И продолжал уже серьезно: -Послушай, Александр, тебе нужно уходить из нашего бизнеса. Прислушайся к совету немолодого человека. У тебя для него не хватает темперамента.

– - Я тебе ее верну!
– - упрямо повторил Алекс.-- Не забудь, что я тебе сказал.

– - Ах, генерал!
– - снова засмеялся Флэнеген.-- Этот ужасный грек!
– Подошел поближе, сильно ударил Алекса тыльной стороной ладони по затылку.-Прощай, Александр!
– - И вышел из комнаты.

Сэм подошел и положил ему руку на плечо.

– - Позаботься о себе, Алекс. Тебе пришлось пережить такое потрясение.-И последовал за Флэнегеном.

Минут десять Алекс просидел на стуле; глаза у него были сухие, из носа сочилась струйка крови,-- результат удара Флэнегена по затылку. Вздохнув, он встал, надел пальто; нагнулся, подобрал пятидолларовую купюру, положил в бумажник. Засунул пистолет с пустым магазином в верхний карман и осторожно, не торопясь, вышел на улицу, ярко освещенную теплым июньским солнцем.

Не спеша преодолел два квартала до Грин-парк и сел там, задыхаясь, на первую же скамейку. Несколько минут сидел, над чем-то размышляя, покачивая время от времени головой. Наконец вытащил из внутреннего кармана пистолет, огляделся по сторонам и бросил в стоявший рядом мусорный бак. Раздался глухой сухой звук,-- упал, по-видимому, на плотную бумагу.

Алекс заглянул в бак, выудил оттуда брошенную кем-то газету и развернул на странице под рубрикой "Требуется помощь". Сидя на солнце, все время моргая от яркого света, большим пальцем провел по газетной полосе, задержав его на заголовке -- "Требуется ваша помощь, молодые ребята". Так и сидел он на теплом июньском солнышке, в пальто, и отмечал что-то карандашом на полях газетной полосы.

"МОЙ БУТОНчИК!"

Моллой, открыв ключом дверь своего дома, неслышно вошел в гостиную. Осторожно положил сверток на библиотечный столик из пожелтевшего дуба, рядом с аккуратной пачкой старых журналов "Католическая стража". Полюбовавшись свертком, улыбнулся, и улыбка осветила его задубевшее от сурового климата старческое лицо. Сняв шляпу, как и полагается воспитанному человеку, заорал:

– - Бесси! Бесси!

Голос его зазвенел, как трамвайный звонок, по всем пяти комнатам квартиры.

Бесси впопыхах выскочила из спальни и стремительно вбежала в гостиную. Седые волосы развевались за спиной, а ее не спрятанная в корсет богатая плоть колыхалась под домашним халатом.

– - Что стряслось?
– - крикнула она, еще даже не видя Моллоя.-- Ты в своем уме, Винсент?

– - Моя дорогая Бесси!
– - Моллой подошел к ней и крепко обнял.-- Мой бутончик!
– - И неловко поцеловал ее, попав в правый глаз -- она в этот момент, дернув головой, отстранилась от него.

– - Ну и запашок!
– - констатировала она холодно, отбиваясь от его объятий.-- Ничего не скажешь!

– - Ты знаешь, какой сегодня день?
– - Моллой снова схватил ее в охапку.

– - Суббота.-- Бесси заталкивала его всем телом на стул.-- Да от тебя и разит так, как должно разить в субботу.

– - Сегодня,-- вещал Моллой со стула, глубоко в него провалившись,-- в этот день мы с тобой поженились! Четырнадцатое марта, такой счастливый день! Ну-ка, поцелуй меня, Бесси, мой бутончик! Это произошло ровно двадцать шесть лет назад, четырнадцатого марта. Моя дорогая девственница невеста. Неужели не помнишь, Бесси?

– - Конечно, помню,-- строго ответила Бесси; потом словно оттаяла: -Кто может тебя забыть, Винсент!

– - нежно произнесла она, целуя его в лысину и приглаживая оставшиеся редкие седые волоски.-- Это был великий день!
– - И снова поцеловала его в лысину.

Винсент ласково держал ее за руку.

– - Ну-ка, посмотри на столик, Бесси! Что там так и глядит тебе в глаза?
– - Свободной рукой он махал широко и вальяжно в сторону библиотечного столика.-- Двадцать шесть лет! Ну, давай, не стесняйся, вскрывай!

Поцеловав его еще раз в ту же точку, Бесси подошла к столику и разорвала бумагу на свертке.

– - Боже, "Четыре розы"!
– - радостно воскликнула она, поднимая бутылку.-- Какой ты все же предупредительный, внимательный муж, Винсент!

Винсент сиял от ее похвалы.

– - Целая четверть!
– - сообщил он.-- Самый лучший сорт, какой только можно купить за деньги. Купаж неразбавленного виски!

Бесси уже проворно открывала большую бутылку.

– - Знаешь, лежала я на спине в своей спальне, и меня вдруг охватила такая мрачная меланхолия. Ведь годы-то бегут, просто летят.-- Она с трудом отворачивала винтовую "шлюпку".-- С этим -- горя как не бывало!
– - И с наслаждением, закрыв глаза, понюхала бутылку.-- Странно: какой приятный запах у горлышка и каким ужасным он становится, когда им разит от мужчины! Винсент, очень приятно, что ты все же вспомнил обо мне!

Как и полагается настоящему мужу, Моллой подошел к ней и обнял одной рукой. Пальцы его провалились в мякоть ее большого, дряблого бедра.

– - Сегодня, моя старая леди,-- объявил он,-- мы станем самой счастливой парой во всем Бруклине!
– - И взял в руки бутылку.

– - Ах, Винсент,-- прошептала Бесси,-- ведь все было не так плохо, а,-что скажешь? Умоляю тебя, только не из горлышка! Это неприлично. Пойдем посидим на кухне, там довольно светло.

Взяв друг друга под руку, отправились на кухню. Моллой не расставался с бутылкой. Бесси принесла два стакана, для воды и вина, и устроилась за кухонным столом, напротив Моллоя, улыбаясь мужу. А тот со знанием дела разливал виски по стаканам. Наконец они подняли их.

– - За неумирающую любовь!
– - негромко провозгласил Моллой, с глазами на мокром месте.

– - За твою и мою любовь,-- откликнулась Бесси, тоже растроганно заморгав.

Осушили по стакану, улыбнулись друг другу. Моллой, не теряя времени даром, вновь их наполнил.

– - Вот это -- настоящее виски,-- объяснил он.-- Виски для торжественных случаев, для годовщин. В день нашей свадьбы шампанское текло рекой. В шесть утра торжество еще было в самом разгаре.-- И покачал, довольный, головой, вспоминая о прошлом; затем снова разлил виски по стаканам.

– - Да-а,-- задумчиво произнесла Бесси,-- милая компания тогда подобралась... Ты помнишь? Пятеро из приглашенных когда-то просили моей руки; все пели, танцевали, дурачились...

– - В то время,-- согласился с ней Моллой,-- ты в Бруклине была баба первый сорт, ничего не скажешь. Мой бутончик!
– - И, закинув голову, опорожнил очередной стакан.-- Да уж, кое-что мне досталось,-- кое-что стоящее...

Моллой громко хохотал, наливая себе и Бесси снова.

– - Боже мой, как все же приятно быть двадцатилетним парнем! Господи, какое счастье!