Мауи и Пеле держащие мир
Шрифт:
Подполковник кивнул, сразу вспомнив того парня — индуса, швартовочного матроса на причале северного моту на атолле Фараулеп. Потом, он сообразил, почему на Палау возник внезапный дефицит рабочих рук. В начале декабря президент Нгеркеа заявил, что мусульманская община внезапно покинула Палау из-за необоснованных слухов об эпидемии болотной лихорадки. Вся община, до последнего человека, снялась с места, и уехала неведомо куда. Это выглядело очень странно, тем более, что мусульманская община Палау вот-вот должна была увеличиться на три тысячи человек за счет скорого прибытия гастарбайтеров с Филиппин, из автономного района Мусульманский Минданао. Парадокс, но транспорт
— Гиена, а ты лично знаком с президентом Нгеркеа?
— Да, конечно. Микронезия большая, а людей немного. Так получилось, что бойфренд дочки Десмода мой приятель. На последнее католическое Рождество мы ходили в рыболовный круиз впятером: я с одной девчонкой, и он с дочкой Десмода и киндером. Такой смешной киндер!
Тут Гиена Ларсен снял одну руку со штурвала и сделал жест, будто укачивает младенца, что, вероятно означало: внуку президента Десмода Нгеркеа где-то около года от роду.
— В таком возрасте малыши всегда немного смешные, — улыбнувшись, согласился Томпсон и, сделав паузу, спросил, — А что за история была на Палау с мусульманами?
— С мусульманами? — тут инструктор выразительно фыркнул, — Разве это история? Это скорее эпизод. В середине ноября приперлись три хабиби, обвешанные ювелирными побрякушками. Сборная солянка из Брунея, Кашмира, и Эмиратов. Короче: исламские финансы. И, они что-то предлагали Десмоду. Какие-то миллиарды баксов на развитие сети отелей. Что-то мутное, как любые предложения от хабиби. А потом накатила эскалация войны, и тема сама заглохла.
Подполковник кивнул, делая вид, будто удовлетворен ответом, и поинтересовался.
— А что сейчас на Палау?
— Что там конкретно сейчас — не знаю. Можно вечером позвонить и спросить Сим.
— Спросить кого?
— Сим, это девчонка, с которой мы рыбачили на католическое Рождество, — пояснил Гиена.
III. Мини-Рагнарек
*42. Экстремальные события в воздухе и на море
Островок Нгеречур площадью треть квадратного километра, лежит чуть севернее Бабелдаоба (крупнейшего острова Палау, площадью 330 квадратных километров). Островок Нгеречур не выделяется среди прочих трехсот мелких островов этого архипелага. Если смотреть с моря, он напоминает панцирь титанической черепахи, решившей полежать в воде тысячу-другую лет. В результате, панцирь покрылся джунглями, а на неглубоко погруженной кромке образовались живописные мангровые заросли, иногда называемые «морским болотом». Люди тоже решили использовать панцирь черепахи и, по своей дурной манере, построили тут военный объект.
В данном случае, это случилось в 1940-м году, люди были японскими солдатами, а объект был комплексом из трех замаскированных блиндажей, 150-метровой ВПП и 200-метрового пирса, построенного почти вровень с уровнем моря, так что на приливе он оказывался под водой. Та война, для
которой все это строилась, давным-давно завершилась. А с ноября прошлого года, в соответствии с секретным пактом между Десмодом Нгеркеа (президентом Палау), Йети Ткелом (магистром клуба истории военной авиации «Hit-Takeoff») и Ури-Муви Старком, капитаном партизанского авиа-эскадрона «Нормандия-Неман», тут разместилась вторая скрытная авиабаза поддержки Народного флота Меганезии. (Первая такая авиабаза находилась с другой, южной стороны от острова Бабелдаоба на острове Пелелиу). Вот, собственно, диспозиция.10 января в 20:00 на ВПП Нгеречур один за другим приземлились два «летающих краба» с 4-метровыми панцирями. Для этих машин ВПП была более, чем достаточной, им хватало втрое меньшей дистанции. Крабоиды проехали на длинных передних лапах-шасси, застыли, опустив задние края панциря на грунт. Широкие пропеллеры на «клешнях» остановились. Фронтальная панель панциря первого крабоида раскрылась, и на грунт спрыгнул молодой мужчина. Это был типичный мексиканский метис, экипированный легким комбинезоном, пластиковой каской и массивными очками (тактическим Т-лорнетом). Сдвинув очки на лоб, он заявил встречающим:
— Сим сделала боевой дебют! Она убила «Bell-Eagle-Eye».
— Что, серьезно? — спросил мужчина, его ровесник, евро-креол, из группы встречающих.
— Абсолютно, — подтвердил метис, — Сим классно работает. В остальном обидно. На Палау такая красота, а я второй день тут летаю, и ни одного натурального цвета не вижу. Только кислотные искусственные цвета через ноктовизор Т-лорнета.
— Очень хорошие цвета, — возразил евро-креол, — а днем мы еще полетаем, Ми-Го.
— Хэх! — пилот снял очки и покрутил головой, — Ты, Пиркс, неисправимый оптимист!
— А ты, Ми-Го, исправимый пессимист. Ты исправишься, когда после войны мы с тобой в паре полетаем на малой высоте над коралловыми стенами Палау, высматривая самых симпатичных девчонок на верхушках рифов.
— Самая симпатичная девчонка на Палау, это я! — без малейшей тени сомнений заявила персона, выбравшаяся из кабины второго крабоида…
— …Или я, — высказала встречное предположение девушка из группы встречающих.
Непросто было бы подобрать двух молодых симпатичных особ, отличающихся друг от друга сильнее, чем эти две девушки — авиа-снабженец Сим и штаб-лейтенант Олле.
Симхистера Ашкенази (она же — Сим), еврейка родом из Хайфы худенькая, как подросток. Она запросто могла изображать малолетнюю, если хотела приколоться над кем-то из новых парней. Правда, долго в этой роли она не выдерживала: ее «пробивало на хи-хи, и тянуло на любовь».
Олеся Бобич (она же Олле) белоруска родом из Витебска, наоборот обладала фактурой, вполне подходящей для метательницы молота. Но, у нее была грациозность кошки, поэтому, когда она фланировала по пляжу, парни поворачивались в ее сторону, как стрелки компасов к полюсу.
— Сим, Олле вы вне конкуренции! — сообщил Ми-Го, — Ваша красота настолько ослепительна и невероятна, что Пиркс растерялся. А есть просто симпатичные девушки, и он говорил о них.
— Ну, ты закрутил! — оценила Олле, и повернулась к Сим, — Значит, ты убила «Bell-Eagle-Eye»?
— Ага, — ответила та, кажется, еще не совсем веря в успех своего первого боевого выстрела.
— Ну… — Олле потерла ладони, — …Будем рисовать на фюзеляже силуэт. Черт! Неплохая машина крабоид, но рисовать на нем неудобно. У самолета есть боковая грань фюзеляжа, а у этой штуки кромка, как у инопланетного тарелочного UFO из голливудского кино, греб его мать.