Мауи и Пеле держащие мир
Шрифт:
…Договорить она не успела, потому что в гостиную вихрем ворвалась Адели Дюран.
— Привет Сезар! Люблю тебя! Привет, Марго! Здорово, что ты приехала. Я бросила машину на дороге, чтобы не разворачиваться среди сугробов. Давай, пошли быстрее, а то полиция успеет прилепить мне тикет на стекло, там запрещена парковка!
— Подожди, Адели, я не поняла, куда… — начала было Маргарет Блэкчок, но была перебита.
— Слушай, Марго, я договорилась, что тебя включат в Круглый стол сегодня вечером. Я твой литагент, ты помнишь? А это мощнейшая раскрутка твоих книг. И абсолютно даром! Давай, одевайся, мы едем на TV-студию
— А что это за студия?
— Это «Quebec Universal Vision», она транслирует на двадцать стран. Марго! Почему ты еще сидишь? Сезар, любимый, помоги Марго одеться, и сам тоже одевайся. Давай, по — армейски.
— А я-то там зачем? — спросил он, мгновенно вставая на ноги и поднимая Маргарет из кресла с такой же легкостью и осторожностью, как если бы это был пушистый маленький котенок.
— Надо, — лаконично и авторитетно ответила Адели Дюран.
Ранний вечер. Квебек. Студия «QUV».
Ведущая, одетая в элегантный сине-красный костюмчик, широко улыбнулась в камеру.
— Салют, Квебек и салют, планета Земля! В эфире Сандра Трейси с круглой сковородки. Те, кто смотрят нас регулярно, помнят, что наш круглый стол называется сковородкой, потому что он здорово горячий. QUV не ищет простых вопросов, а берет самые острые и горячие! Сейчас мы собрались, чтобы обсудить дело «Кйоккенмонддингер».
В красном секторе — комиссар-ассистент федеральной полиции Кристоф Шевалле.
В синем секторе — известна новеллистка Маргарет Блэкчок из Виктории-Ванкувера.
В зеленом секторе — Алуэтта Шарден, студентка, художница-авангардистка из Монреаля.
В желтом секторе — французский генерал Сезар Леметри. Он недавно вышел в отставку, и мы надеемся с его помощью разобраться в военно-техническом аспекте этого запутанного дела.
Напомню: 15 юных канадских феминисток взяли на себя ответственность за взрыв самолета, в котором погибла делегация высокопоставленных бизнесменов и чиновников из Эмиратов. По предварительному заключению экспертов, самолет не был заминирован. Его сбили. А сейчас федеральная полиция Канады провела ночные обыски у феминисток по всей стране, и многие опасаются, что это «охота на ведьм». Офицер Шевалле, как вы объясните эту ситуацию?
Комиссар-ассистент федеральной полиции поправил мундир, улыбнулся и произнес:
— Прежде всего, не надо драматизировать ситуацию с обысками. Да, я понимаю, это неприятно, однако, это законная мера, служащая укреплению общей безопасности. Терроризм в наши дни угрожает каждому нормальному человеку, и для борьбы с ним нужны быстрые действия.
— Минутку, — сказала Сандра, — мы много раз слышали эти общие слова, но давайте перейдем к деталям. Я задаю вопрос генералу Леметри, у которого есть опыт настоящей войны, включая и войну с террористами. Скажите, генерал, какими военными средствами надо обладать, чтобы перехватить и уничтожить Boeing-797, летящий над Тихим океаном?
— Для этого, — ответил Леметри, — нужен боевой корабль с ракетной зенитной установкой класса «стратосфера» или истребитель дальнего радиуса действия.
— А если «Стингер» на яхте? — спросила Сандра.
— Никак нет. Высотная граница «Стингера» 4 тысячи метров, а тут надо 10–13 тысяч метров.
— Круто! — воскликнула Алуэтта Шарден, и повернулась к Кристофу Шевалле, — Мсье полисмен! Сколько зенитных ракет и истребителей хотели найти ваши
гориллы в моей квартирке?— Мадмуазель! — с укором произнес тот, — ваш тон не очень хорош для эфира.
— Извините, мсье Шевалле, — вмешалась Сандра, — возможно, тон Алуэтты не самый лучший, но вопрос серьезный: в чем была цель этих ночных обысков? Что конкретно искали ваши люди?
— Видите ли, — пояснил комиссар-ассистент, — террористические организации всегда построены пирамидально. Рядовые участники, которых мы выявили, это молодые люди из бедных слоев общества. Студенты, разнорабочие, люди без определенных занятий…
— Как мило! — произнесла Маргарет, — К 70-летнему юбилею я вновь стала молодой!
— Ваш случай особенный, мадам Блэкчок.
— Правда? И что особенного в моем случае? Расскажите! Телезрителям будет интересно!
Комиссар-ассистент федеральной полиции заколебался, и Сандра Трейси вцепилась в добычу.
— Офицер, это важный вопрос! Зрители подозревают, что полиция творит произвол под видом борьбы с терроризмом. Вот, на стене табло, и на нем данные текущего опроса в Интернете.
— Хорошо, раз вы настаиваете… — Кристоф Шевалле вынул из портфеля и высоко поднял в руке книжку в мягкой обложке, — …Это роман Маргарет Блэкчок «Любовь под Веселым Роджером». Я читаю первый лист: «С благодарностью: мистеру Ломо Кокоро и мисс Амели Ломо, оказавшим неоценимую помощь в знакомстве с местом действия романа: островами Гаити и Тортуга». Но, известно, что Ломо Кокоро это не только хозяин шоколадной фирмы «Нефертити-Гаити», но и крупный контрабандист в сфере наркотиков и оружия. Вы знали об этом, мадам Блэкочок?
— Я и сейчас об этом не знаю! — ответила новеллистка, — Какие у меня основания вам верить?
— Может быть, — вмешалась Сандра Трейси, — есть акт суда по поводу мистера Ломо Кокоро?
— Его деятельность, — ответил комиссар-ассистент, — расследуется международной юстицией а, к вопросу о суде, сообщаю: Амели Ломо, унтер-офицер флота Конвента, 1 февраля этого года по жребию избрана в верховный суд непризнанной Меганезии. Согласитесь, это подозрительно.
— Не соглашусь. Во-первых, роман издан год назад, еще до военного конфликта в Океании. Во-вторых, при чем тут флот Конвента и верховный суд Меганезии? Объясните, офицер.
— Мисс Трейси, я же сказал: случай особенный, и я не вправе отвечать на некоторые вопросы.
Сандра Трейси скептически покачала головой.
— Возьмем другой случай. В чем была цель ночного обыска у Алуэтты Шарден?
— Материалы, пропагандирующие экстремизм, — ответил он, — наши спецслужбы обоснованно предполагали, что мадмуазель Шарден изготавливает и хранит такие материалы, поскольку в прошлом году она уже получала официальные предупреждения за подобную пропаганду.
— Это вы про мою выставку «Меридиан-Зеркало», мсье полисмен? — слегка развязным тоном поинтересовалась Алуэтта.
— Вот видите, — сказал Кристоф Шевалле, — вы все отлично понимаете. И, если бы вы вели себя корректно, то полиции не пришлось бы проверять вашу квартиру. Я ответил на вопрос, и мне кажется, что мы могли бы сделать доброе дело, четко объявив о нашей общей позиции: любые идеологические и социальные споры должны решаться мирно, без экстремизма и террора.
— Не торопитесь, мсье полисмен, — уже откровенно издевательски произнесла юная художница-авангардистка, — на моей выставке полиция придралась к коллажу «Аллегория близнецов».