Мауи и Пеле держащие мир
Шрифт:
С точки зрения высотного (тем более — спутникового) наблюдателя, тут ничего не изменилось. Хорошо просматривались серо-бежевые крыши и навесы из высохших пальмовых листьев на берегу. А в примыкающем мелководном углу лагуны, стояли прямоугольные рафты-поплавки, служащие носителями подводной проволочной «бороды», на которой растут мидии… Точнее, должны бы были расти — будь это все еще устричная ферма. Но теперь тут была биостанция по исследованию трансгенного зоопланктона, а на проволочной «бороде», чрезвычайно аккуратно «причесанной», висели гирлянды маленьких нумерованных
…Из-под одного из рафтов вынырнула мулатка-тинэйджерка, одетая лишь в дайверские очки и яркий пояс — холдер с кармашками и крючочками для крепления всякого мелкого оборудования. Мулатка легко вытолкнула свое тело на край рафта, и уселась там рядом с женщиной постарше, примерно 30-летней «киви» умеренно-спортивного сложения, «одетой» почти так же. Только ее дайверские очки лежали на столике, зато на голове была вьетнамская коническая шляпа.
— Сделано, док Эвери! — объявила мулатка-тинэйджерка, — Все арестованные креветки — генные повстанцы, рассажены по камерам, я зачитала им их права, они молчат, по ходу все поняли.
— Не креветки, а морские дрозофилы, — немного рассеяно поправила доктор Эвери Дроплет, и с некоторым опозданием, добавила, — с тобой хорошо работать, Амели.
— С тобой тоже, док Эвери. А если ты мне вечером поможешь по методике расчета социальных взносов с металлургических партнерств на необитаемых островах, то будет совсем хорошо.
— Амели, а почему эту методику поручили тебе, а не одному из судей по рейтингу?
— Это просто, — мулатка подмигнула, — все знают, что мы с тобой дружим, и что ты гениальная.
Доктор Дроплет потерла ладонью лоб, а потом кивнула.
— Конечно, я помогу, но моя гениальность, это бред. Сейчас я чувствую себя просто идиоткой.
— Хэй, гло! — Амели Ломо, погладила ее по плечу, — что-то случилось? Проблемы?
— Просто, неспокойно, — ответила «киви».
— Неспокойно-неспокойно, — пробурчала Амели, — а чего вы оба так скисли? Магистр Хобо-Ван сидит в конторе, типа читает «Biophysics Review», а у самого глазки в потолок. Ты вообще, как обкуренная пифия.
— Как ты сказала? — переспросила доктор Эвери Дроплет.
— Пифия, — повторила юная мулатка, — про нее батя рассказал. Ну, помнишь, я летала на Гаити за голландскими «грибами Лакшми»?
— Помню. Только это не грибы, а протогидроиды. Примитивные кишечнополостные.
— Я знаю, что они протогидроиды, но на вид водяные грибы. Ну, как, они интересные, а?
— Да, Амели, они интересные, но при чем тут пифия?
— А вот при чем! У бати за столом пошла тема: чем закидывались в античности. В «Одиссее» у Гомера есть про галлюциногенную штуку на острове Цирцеи. А еще, батя вспомнил про пифию. Такая жрица-гадалка, вдыхала дым от травки, и ее пробивало на футурологию. Пифия не очень доступно излагала, но хрен когда ошибалась. А наука пока не может это объяснить, ага!
— Да, — отозвалась Эвери, — наука пока может объяснить не все.
— Ладно, — мулатка махнула рукой, — сегодня не объяснить, а завтра все получится. Короче: что случилось, а? У вас с магистром Хобо что, предчувствия плохие? Ты не
молчи, поделись.Доктор Эвери Дроплет отрицательно покрутила головой.
— Нет, Амели. Не предчувствия. Просто, эти двенадцать канадских девчонок…
— Пятнадцать, — поправила дочка наркобарона.
— Да. Всего 15, из них 3 отдельно, а 12 из моего ковена. Я — тринадцатая, старшая в ковене. Мы сегодня впервые встретимся в реале. До этого мы были вместе только через видео-сеансы.
— У-у, как! Типа, док Эвери, ты боишься, что в реале не потянешь на этот ранг?
— Еще хуже, — ответила доктор генной инженерии.
— Э-э, еще хуже, это как?
— Я ненастоящая, понимаешь, Амели? Я не феминистка, и не ведьма, я притворялась. Я только освоила несколько йоговских приемов для фридайвинга, и нашла тему «kjokkenmonddinger» по библиографии к переизданию книги Майоля «Человек-Дельфин». И все! А у тех девчонок это серьезно, это стало их религией, их жизнью. Потом они вовлекли в это еще трех девчонок.
— Но, — возразила мулатка, — ты же не просто прикалывалась, ты научила их классно нырять без акваланга. Блин! До пяти минут под водой! Это вообще! А ты говоришь: ненастоящая!
— Это другое, — лаконично ответила Эвери Дроплет.
— Ладно. Я поняла. Для тебя это фокусы, а для них религия. Значит, надо делать магию Вуду.
— Ты про внушение под токсином фугу? Зомби-трип? Вот уж, чего я точно делать не буду!
— Так я про другое, док Эвери! Вернее, я про кое-что похожее, только под «IceFire»!
— Амели, ты офигела! Мы получили только первые образцы «IceFire» меньше месяца назад. А собственные биогенные образцы эталонного состава у нас наработаны только позавчера!
— Ну, и что? — спросила мулатка, — Это же то самое вещество. А янки его проверяли на людях столько раз, что и не сосчитать. И когда они бомбили этой штукой Американское Самоа…
— …Я знаю, — перебил Эвери, — да, IceFire физиологически безвреден. Ну, а в чем смысл?
Амели Ломо широко улыбнулась и снова погладила ее по плечу.
— Ты очень много знаешь, док Эвери, но кое-что я знаю лучше. IceFire, это не то, что всякая там марихуана, или мескалин из кактусов, или псилоцин из грибов, или даже LSD. Это другое. Это легенда! Знаешь, почему мой батя и поляк-звездочет ввалили такую кучу денег в тему IceFire?
— Новый продукт на галлюциногенном рынке, — предположила «киви».
— Новый продукт, бла-бла-бла! — передразнила мулатка, — Я тебе говорю: легенда! Ты смотрела старое кино «Аватар», где такие синенькие баскетболисты с хвостами, и их богиня Эйва?
— Смотрела. А при чем тут это?
— Я тебе объясняю, док Эвери. Помнишь, как там эти синенькие рассаживаются вокруг дерева, сливаются, типа, сознаниями, и разговаривают с богиней Эйвой? В натуре общаются, ну?
— Да, помню, там это происходит несколько раз.
— Вот! Теперь слушай: под IceFire в натуре получается вся фантастика, которая там в кино!
— Ты шутишь? — неуверенно предположила «киви».
— Нет, док Эвери. И ты знаешь, что не шучу. Если ты не уверена, то прочти еще раз те репорты ученых-янки, которые украдены из архива. Там это называется «эффект астральной эмпатии».