Майкл Джексон (1958-2009). Жизнь короля
Шрифт:
Совсем не то хотели бы услышать его братья. Им не прибавляло уверенности и спокойствия, что Майкл все больше интересовался деловой, а не творческой стороной гастролей. Однажды на генеральной, в костюмах, репетиции кто-то дал ему копию контракта на перевозку оборудования. Майкл взглянул на него и сказал: «Подождите, я должен проконсультироваться с адвокатом».
«Это может подождать. Репетиция важнее», — возмутился Джекки.
Майкл не обратил на него внимания и ушел со сцены и, найдя телефон, позвонил Джону Бранка.
«Он хотел, чтобы я разъяснил ему параграф о том, что произойдет, если грузовик перевернется, сломается
Майкл вернулся на сцену, подписал контракт и продолжил репетицию.
Гастролировать и быть вынужденным сталкиваться с поклонниками, в какой бы части света он ни оказался — что случалось нечасто, — тоже было трудно для Майкла. «Иногда сталкиваешься с настоящими уродами, — рассказывал он о своих фанатах. — С такими, которые подваливают к тебе и говорят: «Сядь-ка! Подпиши это для моей беби». Я отвечаю: «У меня нет ручки». — Как, у тебя нет ручки? Ну так найди!»
— Господи! Как они могут быть такими наглыми и жестокими!»
«К тому же просто бывает больно быть в толпе фанатов. Не духовно, а физически, — продолжал Майкл. — Чувствуешь себя как макаронина, которую 10 человек тянут в разные стороны. Они не понимают этого. Они так влюблены в тебя, что просто хотят разорвать тебя на части. Они говорят: «Я заполучу кусок этого парня, будь это его рубашка, его волосы, его лицо — что угодно». Есть фанаты, которые узнают тебя с затылка, по фигуре. Я пытался проскочить через них, опустив голову или отвернувшись, чтобы меня не узнали — все равно останавливают. Это поразительно. Я не представляю, как они узнают».
Главными хитами шоу Джексонов всегда были сольные вещи Майкла из альбома Off the Wall. Там были спецэффекты, поставленные иллюзионистом Дугом Хэннингом: Майкл исчезал в клубах дыма после песни Don't Stop' Till You Get Enough. В реальной жизни он тоже, казалось, исчезал. Почти всегда был один, редко общаясь с братьями, коллегами, просто знакомыми.
«Это мое последнее турне, — сказал Майкл. — Я никогда больше не пойду на это. Никогда».
К сентябрю 1981 г., несмотря на громадные усилия фирмы Си-би-эс сохранить в секрете, что произошло между Кэтрин и Джиной Спраг, большинство музыкальных деятелей прекрасно знали все. Майкл дал ясно понять, что не желает общаться с репортерами, опасаясь просьб прокомментировать ситуацию. Однако их напор не ослабевал.
Я планировал интервью на 3 октября 1981 года. Я был предупрежден, что не следует упоминать имя Джины и спрашивать о том, что фирма называла «инцидентом». Я как раз составлял список вопросов, когда зазвонил телефон. Это был Майкл.
Он сразу перешел к делу.
— Существует условие, при котором я согласен дать интервью.
— Какое?
— Ну, мне понадобится помощь Джанет.
— Помощь в чем?
— Она будет присутствовать при интервью. Вы будете задавать вопросы ей, а сестра будет передавать их мне. Потом я буду ей отвечать, а она — передавать ответы вам. Только при этом условии я дам интервью. Надеюсь, вы меня понимаете.
Потребовалось несколько секунд, чтобы я смог вникнуть в смысл его инструкций. Он изложил все так логично, я решил, что чего-то недопонимаю. Попросил его повторить, что он и сделал.
— Майкл, я что-то не понимаю, — сказал я. — Вы даете интервью, но не разговариваете со мной? Это что еще за сумасшествие?
— Вам это может казаться
сумасшествием, но есть причины для этого. Просто попытайтесь понять.— Но... — начал я.
—- Если вы согласны на мое условие, я завтра с вами увижусь. До свидания.
Он повесил трубку. Дискуссия закончилась.
На следующий день, точно вовремя, я приехал в его дом в Энсино.
— Рад, что вы смогли, — сказал Майкл после рукопожатия.
На нем была черная майка и черные джинсы, он был бос, как и два года назад, во время нашего последнего интервью. Говорил странным шепотом, его фальцет казался еще тоньше, чем тогда. Теперь ему было 23.
После обмена любезностями в гостиную вошла 15-летняя Джанет. На ней была красная кожаная мини-юбка, черные ботинки и шотландский клетчатый свитер. Она не поздоровалась. Просто села рядом с Майклом. Он представил нас друг другу. Мы пожали руки, но девушка ни разу не посмотрела мне в глаза. Я сидел напротив них.
— Надеюсь, вы проведете интервью так, как вы мне обещали? — спросил он.
— Я ничего не обещал, Майкл, — напомнил я. Он поднялся с кресла:
— Тогда интервью не будет.
— Постойте, — воскликнул я, — ну, хорошо, давайте начнем с альбома Triumph. Что вы о нем думаете?
Взглянув на меня, Майкл кивнул в сторону сестры. Я переадресовал свой вопрос.
— Джанет, пожалуйста, спросите его: что он думает об альбоме?
Джанет «перевела».
— Скажи ему, что я счастлив, — сказал Майкл. — Работать опять с моими братьями было чрезвычайно полезно для меня. Этот опыт трудно переоценить. Это было волшебно. Джанет кивнула и повернулась ко мне:
— Он просил передать вам, что счастлив и что это неоценимо для него.
Последовала пауза.
— Ты забыла сказать, что это было волшебно.
— Волшебно? — повторил я.
— Да, — сказала она, — волшебно.
Майкл и я некоторое время смотрели друг на друга, пока я обдумывал следующий вопрос, который Джанет задала бы своему брату. Все запланированные вдруг показались слишком сложными.
Интервью продолжалось недолго. Вдруг Джанет вставила замечание от себя:
— Помнишь, как расстроилась та девушка, узнав, что ты якобы поменял пол? — спросила она брата. — Ты помнишь, что с ней случилось? Она так расстроилась, что выпрыгнула из окна. По-моему, она умерла.
Взгляд Майкла был устремлен вверх, он не произнес ни слова.
После еще пяти вопросов и пяти ответов через его сестру я сказал, что, пожалуй, не буду продолжать интервью.
— Почему нет? — поинтересовался Майкл. — Джанет рассказала бы вам, что случилось, когда я навестил Кэтрин Хэпберн в прошлом месяце.
— По мне, лучше бы вы рассказали, Майкл, — настаивал я. Джанет вздохнула с облегчением.
— Понимаете, я не могу.
— Послушайте, тогда просто забудьте. Давайте просто забудем обо всем этом.
— Хорошо, если вы так хотите, — сказал он, вставая, улыбнулся, пожал мне руку и исчез. Джанет — вслед за ним.
Что же случилось с Майклом, недоумевал я. Он был раньше таким восхитительным, счастливым пареньком, совершенно не испорченным шоу-бизнесом, или, по крайней мере, казался таким, когда он и братья впервые прославились в 70-х как «Пятерка Джексонов». Однако в день этого интервью он казался несчастным, не верящим никому. Он заявил свой фирме, что больше не имеет прямых контактов с журналистами из опасения вопросов, касающихся Джины Спраг.