Майкл Вэй. Арестант камеры 25

Мы все погрузились в «тойоту» и помчались к школе. Мама затормозила у самого входа.

— Где вы встречаетесь? — спросил она.

— Здесь, — ответил я, недоумённо глядя по сторонам.

— Может, их задержали? — предположил Осьтин. — Или она решила подождать внутри…

— Сбегайте и посмотрите, — велела мама.

Я открыл дверцу.

— Пошли, Осьтин.

В вестибюле Тейлор не оказалось. Мы заглянули в спортзал, где вовсю репетировали чирлидерши. Тейлор нигде не было видно.

— Где она, Осьтин? Включай свой Тейлодар.

— Её тут нет.

— Должна быть.

— Тем не менее.

У противоположной стены я заметил миссис Шоу, кураторшу группы поддержи, и поспешил к ней.

— Простите, миссис Шоу, не подскажете, где Тейлор Ридли?

Женщина без интереса посмотрела на меня.

— Тейлор отпросилась пораньше. Сказала, что плохо себя чувствует.

— Она пошла домой пешком?

— Не знаю. Может, родители забрали.

— Спасибо, — поблагодарил я.

— Ничего не понимаю! — пробормотал Осьтин. — Почему она нас не предупредила?

Но я не ответил. Уткнувшись в сотовый, по вестибюлю вышагивала Мэдди, одетая в спортивный костюм.

— Мэдди! Мэдди! — заорал я.

— Привет, Майкл, — улыбнулась она, бросив печатать эсэмэску. — Как жизнь?

— Отлично. Мэдди, ты случайно Тейлор не видела? У меня к ней срочное дело.

— Видела. У неё страшно разболелась голова, и она отпросилась с тренировки.

— А она точно ушла?

— Ну да.

— Ничего такого не говорила?

— Только жаловалась, что голова болит.

— Она ушла одна или с кем-то?

Мэдди криво ухмыльнулась.

— Стучать на подругу не собираюсь, и не надейся.

— Ты не то подумала, — начал я, но тут моё внимание привлёк сотовый. — Слушай, позвони ей, пожалуйста. Очень прошу.

— Тейлор сроду не берёт трубку. Сейчас кину эсэмэс.

— Спасибо. Просто узнай, где она.

— Не вопрос! — Мэдди принялась тыкать в кнопки большим пальцем.

Буквально через минуту телефон завибрировал.

— Она дома, — сообщила Мэдди.

У меня отлегло от сердца.

— Напиши, что я тут и спрашиваю, придёт она или нет.

Телефон завибрировал почти мгновенно.

— Она извиняется, что не позвонила заранее. Очень плохо себя чувствует, пробудет весь день дома, а тебя поздравляет с днём Рождения и желает хорошо погулять. У тебя день Рождения? — уточнила Мэдди. — Поздравляю.

— Спасибо, — кивнул я и повернулся к Осьтину. — По крайней мере с ней всё в порядке.

Мы вернулись к машине.

— А где Тейлор? — растерялась мама.

— Дома. У неё голова разболелась.

Я жутко расстроился, и мама это сразу почувствовала.

— Майкл, не грусти. Значит, в другой раз.

15. Незнакомец в тёмных очках среди ночи

Всю дорогу мы подавленно молчали. Праздничное настроение куда-то улетучилось. По-моему даже Осьтин расстроился из-за отсутствия Тейлор.

Мама припарковалась возле океанариума.

— Ну, парни, давайте веселиться! — Воскликнула она, натянуто улыбаясь.

— Ага. — Я уныло кивнул.

Несмотря на будний день, в океанариуме толпился народ. Была какая-то семейная акция, и билеты продавали со скидкой. В основном люди шли поглазеть на акул. Огромные рыбины с немигающими глазами и жуткой оскаленной пастью плавали буквально в миллиметре от стекла и казались живым олицетворением смерти, готовым настигнуть тебя в любую секунду. По крайней мере именно такие ассоциации пришли мне в голову. Словно какая-то дьявольская сущность витает надо мной, пытаясь улучить момент для атаки. Как выяснилось, нечто похожее испытывал и Осьтин.

— Как думаешь, Тейлор ничего не угрожает? — спросил он вдруг.

— Не знаю.

— А нам?

— Угрожает ей, значит, угрожает и нам.

Интерес к выставке у меня пропал. Не помню, как мы очутились в павильоне с электрическими угрями — на редкость уродливыми тварями с пупырчатой, как будто усеянной подсохшими прыщами кожей. «Electrophorus electricus» значилось на табличке.

Всего я насчитал трех угрей. Самый крупный, с тёмно-серой спинкой и оранжевым брюшком, был футов шесть в длину. На внешней стенке аквариума висел вольтметр. Его красная стрелка дёргалась, стоило угрю послать импульс. Движимый любопытством, я коснулся металлической окантовки стекла и дал слабенький разряд. Стрелка тут же подпрыгнула, а обитатели аквариума метнулись ко мне как по зову.

Может, мне и впрямь удалось их позвать. Я покосился на маму — заметила или нет. К счастью, она увлеченно копалась в сумочке, не глядя по сторонам. Меня так и тянуло рассказать ей про стипендию, но даже не представлял, с чего начать. Собравшись с духом, я двинулся было к ней, но не успел и рта раскрыть, потому что заговорил Осьтин:

— Вы в курсе, что электрические угри как бы не совсем угри?

— Неужели? — удивилась мама, предвкушая очередной заумный монолог. Осьтина она всегда слушала с неподдельным интересом. Думаю, во многом поэтому он и запал на неё, чем бесил меня до крайности.

— Они принадлежат к отряду гимнотовидных. Их ещё называют ножетелки или спинопёры. Биологически ножетелки ближе к сомам и карпам, нежели к угрям. Такие рыбы дышат воздухом, поэтому им приходится всплывать на поверхность каждые десять минут.

— Подумать только! — восхитилась мама.

— Угри находятся на высшей ступени пищевой цепи. Они не являются хищниками. Однако новорождённая особь может силой импульса парализовать крокодила.

Всё это было мне известно. По вполне понятной причине я с детства интересовался угрями. В девять лет даже ставил в уголке тетрадей метку «ЧУ», человек-угорь. Но прерывать сейчас Осьтина явно не стоило. Чего доброго лопнет, если не выговорится.

— По сути, они — живой аккумулятор. Три четверти их тела генерируют и хранят электричество. Максимальный импульс достигает шестисот вольт или пятисот ватт. Хватит, чтобы убить человека. А по словам некоторых исследователей, мощность разряда может превышать восемьсот вольт.

— Не дай Бог искупаться с таким в одной ванне, — улыбнулась мама.

— Или просто оказаться рядом с этой ванной, — добавил я.

Мама усмехнулась, вспомнив, как получила разряд, купая меня, трехлетнего. Потом она долго не могла встать, а меня старалась мыть исключительно под душем.