Майкл Вэй. Арестант камеры 25

— С помощью импульсов угри оглушают или убивают добычу, а низковольтное напряжение используют как радар, чтобы видеть в мутных водах. Электролокация, по-научному. Так они добывают пищу.

— Кстати, о пище, — перебила мама. — Есть никто не хочет?

Только так можно было заставить Осьтина замолчать.

— Шутите! — обрадовался он.

— Я тоже не прочь перекусить.

— Отлично! — кивнула мама. — Просто умираю с голоду. Вперёд, в «Пицца Макс».

На самом деле кафешка называлась «Фиолетовый поросёнок Макс: пиццерия с музыкальным сопровождением». Название длиннющее и совершенно дурацкое, зато пиццу они готовили — пальчики оближешь. Мы разок пообедали там, сразу после переезда в Айдахо. Спустя пару недель, когда мама спросила, где я хочу поесть, мне удалось вспомнить только «пицца» и «Макс». В общем, имя прижилось.

Мы заказали шесть ломтиков чесночного хлеба с сыром, фирменную пиццу «кинг-сайз», где было абсолютно всё, кроме анчоусов (терпеть не могу анчоусы!), и графин охлаждённой газировки «рут бир».

— А чем занимаются родители Тейлор? — поинтересовалась мама уже за столом.

— Отец работает в полиции, мать — в туристическом агентстве.

— Хорошая девочка, — задумчиво добавила мама. — Надеюсь, она к нам ещё придёт.

— Я тоже надеюсь.

— Ну как, часы пока не разонравились? — сменила она тему, чтобы хоть немного меня развеселить.

Я продемонстрировал ей запястье.

— Нет, конечно. Они супер!

Видно было, что маме приятно.

— Ты правда хорошо себя чувствуешь? — Она пристально посмотрела на меня.

— Правда.

— А почему такой тихий сегодня?

— Думаю много о чём…

— Расстроился из-за Тейлор?

— Немного.

Она положила мне руку на плечо.

— В жизни не всё бывает так, как мы того хотим. А после устаканивается.

— Наверное, — согласился я. В душе мне очень хотелось в это верить.

Где-то через час Осьтин отправился в туалет. Мама тут же пододвинулась вместе со стулом ко мне.

— Милый, в чём дело? У тебя жуткий тик.

Я наконец решился.

— Меня сегодня вызывали к директору.

Она нахмурилась.

— Почему?

— Не волнуйся. Просто мне дают стипендию. Тревожная складка у неё на лбу быстро разгладилась.

— Потрясающе! И что за стипендия?

— От очень престижной школы в Калифорнии.

Её улыбка стала ещё шире.

— Майкл, это же замечательно! А как называется школа?

Я облегчённо вздохнул. Слава Богу, мама не сердится.

— Академия «Элджен».

Улыбка моментально сползла у неё с лица, уступив место страху.

— «Элджен?»

— Ну да, — пробормотал я, до смерти напуганный такой внезапной переменой.

— В Пасадене?

— Откуда ты знаешь?

Мама побледнела. Казалось, она вот-вот упадёт в обморок.

— Мам, ты чего!

— Уезжаем, немедленно! — прошептала она дрожащим голосом. — Зови Осьтина и пойдём.

— Ты можешь по-человечески объяснить, что происходит? — потребовал я.

— Не здесь, Майкл, не здесь. — Она затравленно огляделась. — Эта стипендия… неспроста. Понимаешь, твой отец…

Но тут вернулся Осьтин.

— Готово! Освободил местечко для газировки.

— Собирайся, мы уходим, — выпалил я.

— Прямо сейчас?

— Да, — отрезала мама, вытаскивая из кошелька купюры. — Случилась беда.

На улице уже стемнело. Мы поспешили на парковку. По пути Осьтин вдруг спохватился:

— Чёрт, куртку забыл!

— Давай бегом, — велела мама.

Мама доставала ключи, когда рядом возник какой-то оборванец. Его лицо практически полностью скрывал тёмно-серый капюшон, надвинутый на самый лоб.

— Мэм, доллара не найдётся? — заклянчил мужчина.

— Конечно. — Сердобольная мама полезла за кошельком.

Стоило ей отвернуться, как бродяга вытащил из-за пояса пистолет и скомандовал:

— Давай сюда сумку, живо!

От неожиданности мама выронила ключи.

— Хорошо-хорошо, — затараторила она. — Вот, берите. Берите всё. Не надо оружия.

— Заткнись! — рявкнул оборванец. — Закрой рот и давай сюда сумку. Один писк, и я выстрелю!

— Не смейте так говорить с моей мамой! — не выдержал я.

Трясущимися руками он направил на меня пистолет.

— В случае чего тебя пристрелю первым.

— Не надо! Пожалуйста, не надо! — взмолилась мама. — Возьмите деньги и уходите. — Она протянула ему кошелёк. — Здесь кредитки, наличные. Забирайте.

Оборванец нервно выхватил кошелёк и резко попятился.

— Машина, мне нужна машина! — Он облизнул пересохшие губы. — Гони ключи и проваливай!

— Я их уронила. Они тут, у меня под ногами. Сейчас подниму.

— Не двигайся!

Теперь дуло пистолета уставилось ей в грудь.

— Пусть сопляк поднимет.

Я посмотрел на него, потом на маму.

— Шевелись — и твоя мамаша не пострадает.

— Ладно.

Подобрав ключи, я медленно двинулся вперёд. Замер в двух шагах от грабителя и вопросительно взглянул на маму.

— Эй, чего встал? Шевелись!

Угадав мои намерения, мама отрицательно покачала головой.

Но тут мне вспомнились все фильмы про супергероев. Вот он, идеальный момент применить сверхспособности! Нельзя позволить этому негодяю отнять у нас машину. Брелок металлический. Мне достаточно лишь раз шокернуть.

Я шагнул ближе и вытянул руку. Едва грабитель коснулся брелка, раздался оглушительный треск, и яркая вспышка света на секунду озарила улицу. Оборванец завопил и рухнул на землю. Разряд получился небывалой мощности. В воздухе даже висел дымок.

Бродяга лежал без движения и не подавал никаких признаков жизни. Время как будто застыло. Мертвую тишину нарушил низкий голос:

— Отлично сработано, Майкл.

Я подскочил как ошпаренный. В паре ярдов от нас стоял мужчина в коричневом костюме и оранжевом галстуке. Хотя был вечер, на незнакомце красовались тёмные очки в толстой оправе. Его тёмно-русые, местами выгоревшие волосы явно побывали в руках дорогого стилиста. Бросив взгляд на поверженного бродягу, незнакомец тихо зааплодировал.

— Браво! Очень впечатляет! Сколько же это получилось? Девятьсот вольт? Тысяча?

Я затравленно смотрел то на маму, то на него.

— Кто вы? — в испуге выкрикнула мама.

— Друг, Шэрон. Просто друг и преданный поклонник Майкла. И его таланта, разумеется. — Заметив наше изумление, мужчина улыбнулся. — Да-да, мне обо всём известно. Точнее, мне известно куда больше, чем вам.

Бродяга вдруг застонал и судорожно дёрнулся, пытаясь встать. Глядя на него, я чувствовал, как во мне нарастает гнев. И тут меня осенило! Если раньше я смутно подозревал, что мои разряды как-то связаны с эмоциями, то теперь в этом не было ни малейших сомнений. Электрические потоки так и бурлили, грозясь выплеснуться через край. Между пальцами у меня пробегали голубоватые искры. Прежде такого не случалось.