Майя для сурового

– Я его не надену! – категорично заявила я.

Бага подумал, посмотрел на меня, перевел взгляд на шлем и отложил в сторону, вызвав вздох облегчения.

– Пошли, - протянул он мне руку, когда сам переобулся. На себя Суворов защиту не надевал.

Я сидела на скамейке, пытаясь привыкнуть к роликам. Раньше я каталась только на коньках, два раза в жизни. Во второй неудачно упала и отбила копчик, пятую точку и желание вообще когда-либо надевать коньки.

Вложила свою ладонь в руку Богдана и аккуратно поднялась. Как и следовало ожидать, ноги разъехались в стороны, и я чуть было не встретилась носом с асфальтом:

– Так, ноги напряги и чуть согни колени, - тут же принялся давать наставление Богдан, крепко прижимая меня к себе. Сам он держался очень уверенно.

– Вот так? – пропыхтела я, выполнив требуемое.

– Ну почти, - Еле сдерживая смех, фыркнул Бага, - может все-таки шлем?

– Не надо, - буркнула я, заливаясь краской и вцепилась в плечи Богдана так, что он тихо зашипел. Но мужественно молчал.

Суворов поудобнее перехватил меня за талию, развернул к себе спиной и откатил на крытую площадку, где желающих покататься на жаре оказалось всего трое. Два парня и одна девушка, которая вытворяла такие невообразимые вещи, что я поневоле немного позавидовала. Человек умеет управлять своим телом, в отличие от меня.

– Научишься, обещаю, - словно прочитав мои мысли, убедительно пообещал Суворов.

Первые минут пятнадцать он просто катал меня, а потом попытался научить хотя бы просто стоять ровно, чтобы ноги не разъезжались в разные стороны. А я могла только смотреть на Богдана снизу-вверх и самой себе завидовать. Вот он. Со мной. И я законно могу протянуть руку и дотронуться. Или обнять, тогда, когда этого хочется мне. И смотрел… Так смотрел, что у меня колени подгибались. Его взгляд заставлял сердце учащённо биться, у меня словно крылья выросли за спиной, казалось, еще немного и я взлечу.

Грудь сдавило от щемящей нежности его прикосновений, словно я очень хрупкая, тонкая статуэтка, настолько бережно и аккуратно он касался.

– Майя, дыши и держи равновесие! – рычал Суворов, - Мышка, у тебя нарушены дыхательные рефлексы, - раздраженно высказывал он, - Я все время боюсь, что ты задохнешься!

И я задыхалась. От собственных чувств, которые не могла выразить словами. Хотелось просто впитаться в Богдана, чтобы ни на секунду не расставаться, всегда вместе быть. И боялась. Собственных чувств. Потому что становилась зависима. Он него.

– Мне нужен перерыв, - попросила я. Бага согласно кивнул и откатил меня к бортику. Схватилась за железные края, переводя дыхание и прикрыла глаза, ожидая, когда сердце перестанет колотиться как сумасшедшее и легкие перестанут гореть от недостатка кислорода.

– Твою мать, - выругался Богдан и вытащил из кармана джинс свой мобильный, - Это Даня, я должен ответить, - виновато объяснил он, отъезжая в сторону.

Я опустила голову, разглядывая свои ноги, когда ко мне подъехал незнакомый парень. Только в тот момент я осознала, что на площадке поприбавилось народу.

– Привет, - нагло поздоровался незнакомец, окидывая меня самоуверенным взглядом, особенно задержавшись на коленях, - твои родители случайно не пекари? Такой кексик получился.

И пока я соображала в какую именно сторону послать наглеца…

– А твои родители случайно не травматологи? – услышала я знакомый голос, который буквально вибрировал от ярости, - Я бы им работенки прибавил.

Повернула голову, замечая как Бага скинул вызов и спрятал телефон в карман. Его взгляд, устремленный на неудавшегося пикапера не обещал ничего хорошего, на челюсти играли желваки, а грудь ходуном ходила:

– Обалдеть, на минуту отвлекся, - пожаловался он мне, - Вали отсюда, - посоветовал он парню.

– Я думал она твоя сестра, - зачем-то стал оправдываться тот.

– Охренеть как она похожа на мою сестру, - саркастично пробурчал Бага, - Я непонятно сказал?

В воздухе буквально повисла угроза. И я знала это выражение глаз Суворова – он был в бешенстве и еле сдерживался. По старой привычке опустила плечи и постаралась стать меньше ростом. Кончики пальцев похолодели, и я посильнее сжала парапет.

– Да все, все, - тот приподнял вверх ладони и отъехал к двум друзьям, стоящим в стороне и напряженно на нас поглядывающим. Когда незнакомец поравнялся с ними, те дружно заржали.

– Пошли, - Богдан схватил меня за руку и поехал к выходу, везя меня на буксире.

– Богдан, я ничего не делала, он сам, - оправдывалась я, напряженно пыхтя в попытке не встретиться с полом, - Я их даже не заметила.

– Знаю, - Суворов застонал, перехватил меня за талию, и мы уже спокойно доехали до скамейки, где я, наконец, избавилась от надоевших роликов.

– Тогда почему ты злишься? – наблюдая, как сидевший рядом Богдан остервенело завязывает шнурки на кроссовках, поинтересовалась я.

– Я не злюсь, я – ревную, - буркнула Суворов и зарылся пятерней в волосы, опустив голову вниз.

Улыбка сама собой появилась на лице, а я кинулась к Богдану на шею, крепко обняла и поцеловала в ухо. До щеки не дотянулась, потому что предательские колени снова подогнулись.

Суворов посмотрел на меня каким-то диким взглядом, притянул к себе, разворачиваясь в сторону и накрыл губы поцелуем, обхватывая затылок горячей ладонью. И я сама потянулась навстречу, отвечая с той же страстью, жадно целуя своего очень ревнивого мужчину.

– Домой, - прошипел мне прямо в губы Богдан, поднимаясь и утягивая меня за собой.

Глава 42

До дома доехали быстро! Не соображая толком ничего, мы видели только друг друга и чуть было не занялись сексом прямо в машине, на ходу. Сил остановиться не было. Мы то целовались на светофоре как сумасшедшие, слушая раздраженное гудение стоящих позади машин, то пытались припарковаться где-нибудь, но в центре города слишком тяжело было найти безлюдную стоянку.

Наконец подъехали к дому Богдана. Суворов просто бросил машину во дворе и потянул меня домой. Шел быстро, я еле поспевала за ним. Возле подъезда, когда Богдан, ругаясь на чем свет стоит, искал ключи от домофона, услышала жалобное, до костей пробирающее: «Мяу». Огляделась и увидела крошечный серый комочек. Грязный и изможденный.

– Нет, – почти простонал Богдан, когда я сделала шаг к котенку.

– Бага, ну посмотри на него, он же такой несчастный, – я молитвенно сложила руки на груди.