Майя. Игрушка Шейха

Солнце неумолимо приближалось к морю, вот-вот готовое упасть в его объятия. Его красно-желтый шар сейчас был идеально четкими ровным. Впервые за этот изнурительный день в пустыне оно не ослепляло и не обжигало. Оно позволяло на себя смотреть…

– Пойдем к Риху, Майя. Хочу кое-что тебе показать?

– Мы снова куда-то поедем? Может стоит дождаться заката? Это так красиво…

Тамер обернулся на меня, увлекая, и улыбнулся.

– Сейчас будет еще красивее баннута…

Снова одним легким движением, словно бы я пушинка, Шейх помог мне взобраться на коня, и тут же сел рядом.

Тот переступал с ноги на ногу, но не двигался, покорно ожидая приказаний хозяина.

– Знаешь историю происхождения названия наших земель? Историю происхождения Киренаики…

Голос Тамера обволакивал. Его рука на животе, источающая жар даже через ткань, одновременно крепко держала меня в седле, прижимая к себе, и в то же время, нежно поглаживала. Дыхание обжигало шею. Меня вело в облаке его властного аромата. Вело от этого чарующего вида. Вело от того, как моя энергетика жадно подпитывалась сильнейшим местом силы, а именно таковым и являлись все древнейшие сооружения, я знала точно…

– У царя лапифов Гипсея родилась прекрасная дочь Кирена. Сам Гипсей был сыном речного божества Пенея и наложницы Креусы. Как-то неподалеку от горы Пелион, что у подножья Эгейского моря, белокурую красавицу со станом, воспетым самой грацией, увидел бог красоты Аполлон. Он настолько потерял голову от прелестницы, что похитил её. Чтобы произвести впечатление на красавицу, он приехал к ней на золотой колеснице, запряженной лебедями. Он перенес Кирену на эти земли и основал для нее прекрасный город Аполлония, ставший одним из величайших городов античности. От Аполллона она родила четверых героев- Номия, Аутуха, Агрея и Аристея[1], про славную жизнь которых было написано много мифов, но это уже совсем другая история, красавица.

Тамер остановил лошадь за уздцы, развернул мое лицо к себе за подбородок и прошептал прямо в губы.

– Мы начали не с того, Майя. Я был нетерпелив, совсем как Аполлон. И так же потерял голову от тебя, прекрасная нимфа. Аполлон получил свой шанс на благосклонность прекрасной Кирены. Дай его и мне…

– Шейх Тамер, -начала я хрипло, пытаясь вернуть в свое сознание зерно рациональности под действием его чар,- мы договаривались…

– Тсс…- нежно накрыл своим пальцем мои губы,- мы договаривались, что я не буду относиться к тебе как к вещи, Майя. Не было никакого договора о том, чтобы не относиться к тебе, как к нимфе, способной украсть покой самого бога…

Его полные чувственные губы накрыли мои. Я всхлипнула и отступила на встречу его натиску. Этот поцелуй был совсем другим. Не грубым и подчиняющим, как в машине, не сочащимся жадностью и нетерпением, как в хаммам. Шейх целовал так, словно я была самым ценным в этом мире. Словно бы для него сейчас ничего не существовало кроме моих губ и моего дыхания. Его горячий язык исследовал мой рот, пил его, ловил каждый мой вздох и делился своим. Его аура, словно бы отлитая из густой золотой патоки, наполняла меня теплым возбуждением. Мне не хотелось прерывать этот момент. Не хотелось возвращаться в реальность, где мое положение было унизительным. Сейчас я была его нимфой. А он Богом Всегда только Богом…

– Посмотри на море, баннута,- прошептал он, отрываясь от моих губ,- мы за этим сюда и приехали. Увидеть закат в Аполлонии, Майя. Посмотреть, как солнце окрашивает все вокруг своим теплом и благословением. Это Аполлон пришел к своей прекрасной нимфе Кирене. Времена меняются, люди достигают величия и превращаются в тлен, а этот закат снова и снова будет нашептывать нам легенды об этой прекрасной любви.

Руки Тамера гуляли по моему телу, но сейчас это не вызывало ни отторжения, ни раздражения. В этот момент я была захвачена моментом. Всё было слишком правильно сейчас между нами…

Завороженно смотрела на красный диск, который разбрасывал по небу пунцово-золотистые лучи света и глубоко выдохнула, когда почувствовала, как рука Шейха искусно поддела резинку штанов и проскользнула внутрь...

[1] Легенда об основании Киренаики является подлинным мифом древнегреческой мифологии (Примечание автора)

Девочки, скажите пожалуйста, нравятся ли вам вплетения реальных фактов из истории и культуры? Все это не мой вымысел- это та живая информация, которую вы спокойно можете использовать... Просто для общей эрудиции, а может... и чтобы своего шейха очаровать) а если серьезно, стоит ли продолжать в том же духе или больше сосредоточиться на чем-то более традиционном и привычном, без этих подробностей восточных...

Глава 21

Паника на секунду захватила мое сознание, я взбрыкнула, пытаясь отстраниться и зажать ноги, но он снова успокоил, прижав к своей груди мою спину.

– Тихо, баннута. Я не сделаю ничего из того, что бы могло тебя обидеть. Просто хочу, чтобы было еще красивее… Расслабься. Я даже не трону твою плоть. Только через трусики…

Меня резко дернуло, когда умелые пальцы шейха нежно сжали через ткань белья мой клитор. Он мастерски играл на мне, как виртуоз на струнном инструменте. Не прошло и пары мгновений, как тело стало отвечать предательской влажностью, которую он ощущал даже через ткань.

– Отзывчивая… Какая ты отзывчивая, Майя… Когда ты сдашься мне, от нашего жара пустыня превратится в стекло, а море- в кипяток…

Дьявол. Он околдовывал. Порабощал, гипнотизировал. Он уже проделывал это со мной в Москве, но сейчас, в этом антураже, его гипноз стал еще более сильным. Почти неподвластным сопротивлению…

Вторая рука снова собственнически развернула мое лицо к его. Он снова впился в мои губы, на этот раз вторя своим движениям внизу.

Я чувствовала, как жар опоясывает меня с агонизирующими спазмами. Непроизвольно стонала, подаваясь навстречу его дерзким пальцам, сама не понимая своей реакции. Самая не понимая, что делать и как себя вести. Ощущения полностью поглотили меня, лишив способности здраво мыслить.

Я выгнулась дугой, откидываясь назад и почувствовала, как низ живота болезненно-сладко прострелило дикой волной удовольствия.

– Майя,- прошептал он, слизывая капли проступившего пота с моей кожи,- маленькая Майя… Прекрасная…

Его взгляд сейчас был как губки. Он жадно впитывал каждую мою реакцию, каждую черту мимики, каждый звук. И даже биение моего сердца. Каждый его стук был нанизан им, собран, как бисеринки на тесьму.

Когда волна удовольствия начала отступать, Тамер притянул к себе, зарывшись в мои волосы. Наши грудные клетки опускались и снова поднимались в унисон.

Мы смотрели, как солнце опускается в воду. Молча, восстанавливая дыхание.

– Вот оно, Майя, твое первое бесценное воспоминание со мной…- шептал он горячо и хрипло,- только представь сколько еще я могу тебе дать… И для этого мне не нужно забрасывать тебя бриллиантовой пылью. Я тоже умею восхищаться закатом, Майя… И для меня он тоже бесценен. И ты даже представить не можешь, сколько всего общего еще может быть между нами…

Путь обратно занял не более получаса. Тепло его тела все еще будоражило и обволакивало одновременно. Приятная истома освобождения разливалась по венам. Так вот он какой, оргазм… Знал бы он только, что я впервые в жизни ощутила то, о чем так много слышала и читала.