Майя
Шрифт:
В выходной, Марк Александрович, пришёл ей на помощь и усыпал привезенным гравием дорожку к дому. А приведя её в порядок, он, вооружившись ножницами и рукавицами, остриг малинник, вначале удалил больные и слаборазвитые побеги, а затем подумав, подстриг все веточки на 15-20 см., чтобы ягоды будущего урожая уродились крупными.
»Папа, ты выглядишь, как настоящий хирург у операционного стола, только не хватает маски»-улыбалась отцу Майя. Пока женщины готовили обед, отец с дочерью взялись за покраску забора и входной калитки в тёмно зелёный цвет. Короткий забор всё никак не кончался, давно приготовленный обед, остывал и на подмогу к уставшим малярам вышла мама – Эмма Наумовна.
На
Отмываться им пришлось керосином да мочалками с мылом. Майя, выйдя первой из душа, стала наквакивать под музыку песенки «Чижык-пыжик,» но увидя грозно насупившуюся бабушку, замолчала, решив её больше не дразнить. Ида, отчитав сына и невестку, ещё долго бурчала :
»Какой пример вы подаёте ребёнку! Мне даже страшно представить, что о вас подумали соседи.»
На что вымытая тройка, усевшись за стол, и, весело переглядываясь между собой, дружно отвечала:
« Мы тоже любим тебя, Ида Соломоновна!»
Глава 2 Хасидская песня.
На семейном совете решили новоселье совместить с празднованием дня рождения Майи. Старшая сестра Иды Соломоновны ,Бася, пришла со своим сыном Яковом, его женой Хасей и двумя взрослыми, ещё не женатыми внуками Гришей и Мишей, друзья дома - семейство Шпильманов Этель и Барух привели с собой недавно вышедшую замуж дочь Дору и её мужа Изю, а также многоуважаемого дедушку Айзека. Две лучшие подруги Майи, Маня и Зина, уже давно помогали хозяйкам дома накрывать на стол. А накрывать было что. Уж, бабушка Ида расстаралась ради любимой внучки и кухня ломилась от яств: тут тебе и две большие овальные тарелки холодца из говяжьей ножки и курицы, украшенные нарезанными кольцами вареных яиц, и паштет, фаршированная куриная шейка и селёдочный форшмак, выложенный на тарелке в виде рыбы и посыпанный зелёным луком, салат винегрет и знаменитая бабушкина «гефилте фиш», бабка « кигл» и кнышики с мясной начинкой и ещё много разных блюд . На первый стол подали всё рыбное, салаты, бабку, на второй- всё мясное. Большое блюдо дымящего картофеля с кусочками тушеной курицы поставили посредине стола, а к нему две небольшие салатницы морковного цимеса с изюмом и черносливом. Вручив имениннице подарки, сидящие за столом гости пили домашнюю наливку, чествуя хозяев дома с новосельем и милую Майю с днём её шестнадцатилетия.
– Ах, Идочка, - обратился к Иде Соломоновне дедушка Айзек – какую замечательную шейку, вы, приготовили, просто пальчики оближешь, а, что за прелесть была ваша фаршированная рыба!
– Тётя, сегодняшний паштет тебе удался особенно хорошо.- вторил ему Яков, накладывая в тарелку очередную порцию .
Эмма, положив руку на руку Иды, заключила:« Мама, всё, как всегда, очень вкусно.» Марк, обнимая мать, добавил:
»Мамочка, всё не только, как всегда вкусно, но, как всегда обильно, ты столько наготовила, что вполне хватило бы накормить полк солдат» - И, обращаясь, ко всем: -«Приходите завтра, поможете доесть.» Громко смеясь, гости поднимали следующий тост за хозяев. Ида Соломоновна искрилась от удовольствия. Она любила готовить и радовалась, когда её стряпня нравилась другим. Вся её строгость, подчёркнутая черным бархатным платьем с большим белым кружевным воротником и седыми с желтизной волосами, собранными на затылке в пучок, куда-то растаяла, уступив место лёгкому румянцу и добродушной открытой улыбке на полном, одутловатом лице, а тёмно- карие глаза, весело поглядывая на всех, излучали бодрость духа .
Насытившись, гости балагурили о том- о сём. Марк рассказал, как третьего дня в приёмном покое больницы, где он работал, появился молодой человек. Он привёз с ближайшего села на врачебный осмотр свою жену. Мужчина сильно заикался и никак не мог произнести желаемое. Волнуясь, он терялся ещё больше и начинал весь процесс с начала. Из всего нагромождения слогов дежурная нянечка смогла разобрать повторяющиеся : «рож...ни...рож...ли..» и потеряв всякое терпение, полагая к тому же, что, если мужчина плохо говорит, то он и плохо слышит, заорала, что было сил :
«Если вы привезли роженицу, то немедленно ведите её сюда, если у вашей жены рожа лица, везите её в инфекционную больницу!»
Ошарашенный мужик в спешке выбежал из дверей больницы, но через минуту появился в них вновь, ведя беременную жену, вопившую от потуг не слабее нянечки. Через час жена родила ему сына, тут бы всем отдохнуть, но потуги начались по новой и узнав, что появилась вторая головка, мужчина заикаясь, выдал целую фразу:» Туши свет, это они на свет лезут!»
Когда волна смеха приутихла, Барух Шпильман предложил очередной тост:
«Давайте выпьем за главную заповедь Господа нашего–« пру ве рабу»- плодитесь и размножайтесь. Дора, Изя, вас, это в первую очередь касается. Лехаим !« Молодожёны, застенчиво обменявшись влюблёнными взглядами, дружно чокались со всеми присутствующими. К этому времени Яков,большой любитель анекдотов, вполне созрел для рассказа одного из них:
– Начался НЭП. Рабиновича пригласили в ЧК :
– Мы строим социализм, но у нас денежные затруднения, и мы рассчитываем на вас, товарищ Рабинович. Наверняка у вас припрятано золото. Сдайте его.
– Я должен спросить жену.
На завтра его снова пригласили:
– Что сказала жена, товарищ Рабинович?
– Она сказала:« Пусть не строят. У меня тоже нет денег – так я ведь не строю!»
Но войдя в свою стихию, Якову было сложно остановиться и он счёл своим долгом сказать пару слов о Залмане и ещё:
»Объявление: Дети-цветы жизни. Продаю семена. Залман.»- и не дав хохочущим опомниться, продолжал :
«Залман имел такой склад ума, что хоть сторожа нанимай.»
– Дядя Айзек, только не примите это на свой счёт- сказал Яков, вспомнив из своего репертуара следующий анекдот.