Майя
Шрифт:
– Верно, мой дедушка приобрёл их для своего племянника Семёна, когда тот учился в школе, рано осиротев, дядя Сёма вырос в нашей семье вместе с папой. С 1937 года, как ты знаешь об этом не хуже меня, еврейские школы стали закрываться и страна перешла на общеобразовательную систему, эти книги, если и переиздавались, то только для Биробиджана, единственного места, где ещё ведётся преподавание на « идиш» и постепенно превратились в редкость.
«Молодые люди, хотите чаю с домашним печеньем?»-вмешалась в разговор бабушка. Теперь Илья почувствовал себя неловко. Поблагодарив Иду за гостеприимство, он под предлогом, что его ждут дома, ушёл.
– Вот, что я скажу тебе Майя- обратилась Ида к внучке- если в наше время шестнадцатилетний мальчик ещё интересуется книгами на «идиш», он «наш человек». Так ты говоришь, что его фамилия Розенталь? Завтра поеду к Басе, она знает весь Киев и разузнаю всё об этих Розенталях, не волнуйся, я не раскрою ей истинную причину моего любопытства.
–
– Майя, мы говорим о Мирьям Коган ?
– Да, это её девичья фамилия, а ты, что с ней знакома ?
– Боже мой, как тесен мир, а я всё думала, кого мне напоминает этот мальчик. Последний раз я видела его лет десять тому назад, если не больше, с тех пор он вырос и превратился в красивого юношу. Его мама Мирьям, твой папа и Виктор Фёдорович, старый товарищ Марка, вместе учились в медицинском институте. Они дружили, часто бывали у нас, спорили о строительстве социализма, читали стихи Маяковского, Блока, иногда засиживались допоздна, готовясь к экзаменам. Твой папа выбрал хирургию, Виктор- кардиологию, а Мирьям стала психиатром. Её чёрные, обрамлённые длинными ресницами глаза, приворожили многих, особенно Виктора, который заметно по ней сох. Что тебе сказать, даже твой папа был в неё чуточку влюблён. Но Мирьям выбрала Григория Розенталя и, родив ему сына, просто сияла от счастья. Твой папа женился на Эмме и у нас появилась, ты дорогая, Виктор познакомился с Людмилой и так с ней и остался. Вскоре Григорий поехал на курсы по усовершенствованию квалификации в Москву, где повстречал молодую женщину. Между ними вспыхнул бурный роман, но пришло время решать и Григорий вернулся в семью. Любившая его Мирьям, простила мужа и родила второго сына. Время шло, а отношения между супругами не ладились и они всё больше отдалялись друг от друга, ведь сердцу не прикажешь. В какой-то момент, гордая Мирьям, переломив себя, сказала мужу: « Гриша, жить надо с теми, кого любишь, поезжай в Москву.» И он уехал. Мать его, Ребекка, за сыном не поехала, осталась жить с невесткой и все эти годы преданно помогала ей растить мальчиков. Мирьям вся ушла в работу, она известный в своём деле специалист, повторно замуж так и не вышла, хотя я слышала, что сватались к ней не раз. После развода, она замкнулась в себе и прервала с нами связь. Досадно узнать, что совсем ещё молодая женщина, так больна. Надо обо всём рассказать Марку, я уверена, что он найдёт способ ей как-то помочь. Наша почтальон, Клава, часто повторяет: «не родись красивой, а родись счастливой», иногда я думаю, что она права.
Вернувшиеся с работы, Марк и Эмма, услышав о беде свалившейся на Мирьям, наскоро пообедали и поехали её проведать. Увидев перед собой похудевшую, крайне бледную, но всё ещё привлекательную женщину, заглянув в её большие, ставшие совсем тёмными от боли глаза, Марк понял – дело плохо.
«Как ты? Почему ты не рассказала мне раньше? « -обратился он к Мирьям.
– Я сама во всём виновата, мне давно уже нездоровиться, но кто обращает на такое внимания, подумаешь слабость, усталость, недомогание. Тебе, Марк, это чувство наверняка знакомо не меньше, чем мне, когда настолько увлечёшься делом, что забываешь вовремя поесть и о принесённом бутерброде вспоминаешь в конце дня. Со мной это бывало сплошь и рядом, вот тебе и причина для симптомов. Я смогла пережить тягостные моменты в своей жизни, лишь полностью посвятив себя любимому занятию. Работой лечила любую простуду, ни разу не взяв больничный. Мои мальчики и мои пациенты - это всё, что у меня есть в этой жизни. Свекровь часто просила меня сходить к врачу, приговаривая : «Мирьям, ты бледна и очень похудела, почему бы тебе не поговорить с Марком и обследоваться, не хочешь к нему, пойди к другому врачу, нельзя же так безответственно относиться к своему здоровью, я волнуюсь за тебя!» Но я всё откладывала, то запарка на работе, то дети, то ещё Бог знает что. Когда несколько месяцев тому назад появились боли, я испугалась и позвонила к тебе на работу, но мне ответили, что ты на какой-то конференции в Москве.
– Да, это было ещё в феврале, я уезжал на неделю в столицу.
– Поэтому мне пришлось обратиться к другому врачу. После пройденных анализов и рентгена, полученное заключение было плачевным – язва желудка. Я принимала назначенные мне капли белладонны и всё это время продолжаю соблюдать строгую диету. Был период, когда мне стало намного легче, но в последние недели боль вернулась и стала гораздо сильней. Я вновь позвонила тебе и вновь неудачно, теперь ты ушёл в отпуск.
– Майя болела тяжёлой ангиной и я брал несколько дней присмотреть за ней.- отвечал Марк
– Тогда я пошла к вам домой, но там поселились новые жильцы, вашего теперешнего адреса они не знали. Именно сегодня, наша соседка, Манечка Гроссман, мне призналась, что ваша Майечка и мой Илюша нравятся друг другу, чему я очень рада, и у меня появилось предчувствие вас вскоре увидеть.
– Дорогая, ты не поверишь, но нам об этом тоже стало известно только сегодня и мы также этому очень рады.
– Мирьям, если ты не против, - внимательно посмотрев на рентгеновский снимок, продолжал Марк - я предлагаю тебе лечь к нам в больницу, сделать полное обследование, услышать ещё одно мнение, а потом всем вместе решить, что делать дальше. Пока же, ты, будешь под присмотром, на специальной диете, если надо будет поставят капельницу, дадут обезболивающее, немножко сбалансируют общее состояние. Что ты на это скажешь ?
– Марик, судя по тревожному выражению твоего лица, диагноз может оказаться куда суровее, чем язва. Я согласна, при одном условии, если, не дай Бог, подтвердиться, то чего мы оба страшимся, я должна знать приблизительно сколько времени мне осталось.
– Обещаю. Вот рецепт на успокоительное, это снимет спазм, пусть кто-то из мальчиков сбегает за ним в аптеку. Встретимся завтра утром - подытожил Марк.
Глава 5 Весенней, майскою порою.
На перемене Илья подошёл к Майе поблагодарить за визит отца. Его мама, впервые за много дней, спокойно спала и он был полон надежд на её выздоровление. Молодые люди стояли у открытого коридорного окна и тепло поглядывали друг на друга, совершенно не понимая, как оно, такое всеобъемлющее чувство тепла, возникло между ними. До недавнего времени, проучившись в школе с начала года, они не замечали друг друга. У каждого из них была своя насыщенная событиями жизнь, большую часть которой занимала школа, семья, друзья, любимые занятия. Но вдруг, так неожиданно для них самих, всё изменилось и в произошедшей перемене приоритетов, всё, чем они жили до сих пор, ушло на задний план, уступив место мечтам друг о друге. Нет, не подумайте, что юная пара стала меньше любить своих родных или друзей, просто в один прекрасный миг, перед ними открылась новая, неизвестная глубина души, познать которую им хотелось вместе. Этот взаимный интерес в общении, сопровождался такой искренней и трепетной волной нежности, побудившей биению их сердец затмить все звуки вселенной...
Майя просыпалась и засыпала в предвкушении счастья. Таким полным и насыщенным это чувство, пожалуй, бывает только в молодости. Открыв глаза задолго до звонка будильника, она ловила себя на мысли о том, что скоро увидит Илюшу и тут же, растрогавшись, начинала шмыгать носом и вытирать набежавшую слезинку.
Теперь их часто можно было увидеть, сидящими на школьной скамейке с наклоненными над книгой головами или весело хохочущих от пересказов смешных историй. Товарищи Ильи всё не могли взять в толк, почему он отказывается играть с ними в мяч, как прежде, а все перемены проводит со скучной девицей и сердились на него за то, что он променял друзей на этого неуклюжего рыжего пуделя. Попав под недремлющее око школьных сплетниц, Майя чувствовала на себе их недоуменные взгляды: «Вы, только посмотрите, и, что он в ней нашёл? Среди всех девчонок школы он выбрал именно эту, рыжеватую доходягу, у неё же ни переда, ни зада.»- шипели завистницы девочке вслед. Но наши влюблённые были поглощены своим чувством, и так заняты собой, что не обращали никакого внимания на мнение окружающих.
Провожая Майю домой, Илья нёс оба портфеля, его спутница, усердно жестикулируя руками, пересказывала содержание прочитанной книги. Дойдя до крыльца дома, оба услышали пронзительный плач котёнка, но, оглянувшись, никого не увидели. Громкое мяуканье превратилось в душераздирающий писк, явно доносившийся из под крыльца. Заглянув в проём между досками, они разглядели двух крошечных, недавно родившихся котят, так жалобно зовущих свою маму, но её поблизости не оказалось. Осторожно, одного за одним, Майя вынула малышей и передав их Илье, бросилась в дом за молоком. Котята ещё были слепыми, натыкались на всё, ища блюдце с молоком по запаху, столкнувшись, перевернулись на спину лапками вверх, как два мохнатых жука. Илья нежно ткнул их мордочками в блюдце и они дружно принялись лизать молоко, наевшись, свернулись рядышком в два маленьких пушистых клубочка и мирно засопели. Майя притащила старую кошёлку и, застелив дно мягкой тряпицей, переложила в неё котят. Ребята сидели на крыльце и любовались спящими малышами:
– Какие они милые, забавные, совершенно беспомощные и у них разный окрас, словно они не братья, правда Илья?
– Да. Мне кажется, что это мальчик и девочка, если ты оставишь их у себя, им надо дать имена.
– Ты прав, я назову их Кася и Вася.
– Им подходит, прости, но мне пора идти.- И со всех ног Илья помчался к матери в больницу.
Встретившись на школьном дворе, ребята стали разгружать привезенные саженцы. Мальчики копали ямки, девочки высаживали деревья. Вдоль дороги, от забора до здания школы, высадили аллею из молодых лип. Территория отведённая под парк была небольшой и вскоре была засажена каштанами, акациями и тополями. Для поливки посаженных деревьев к крану присоединили шланг, но он оказался очень коротким и воду из него стали набирать в вёдра, передавая их по цепочке. Кто-то, не захватив хорошо ведро, нечаянно обронил его на соседа. Последний, долго не раздумывая, подскочил к шлангу и стал обливать им всех подряд. Девчонки визжали, парни громко хохотали, гам стоял неимоверный. Мокрые с ног до головы участники воскресника разошлись сушиться по домам. Маня, Зина и Майя, взявшись под руки, шагали весело улыбаясь. Догнав их, к ним присоединились Илья, Антон Кравченко и Вадик Калюжный. Майя заметила: