Мажор по соседству. Сердце на куски

Из дома вылетаю на всех парах и мчу по лестнице, потому что лифт дождаться было вообще невозможно. Друзья подхватывают меня прямо у дома.

Мы проводим чудесный день, в котором я почти не вспоминаю о своем ненавистном соседе. Купаемся, загораем, жарим шашлык, играем в волейбол. Выкладываю на страничку несколько фотографий, где я одна, в обнимку с Аксиньей и парочку групповых снимков.

И тут же прилетает лайк и комментарий от пользователя @egor_sechin:

«А тебе идет бикини, ветеринар. Давай еще, хочу со всех ракурсов рассмотреть».

Щеки тут же опаляет жар, а руки начинают ходить ходуном.

Разблокировал…

А уже фсё! Надо было раньше!

Зашвыриваю телефон в сумку и присоединяюсь к всеобщему веселью. Да только почему-то я то и дело возвращалась мыслями к таракану. Но сжала зубы и запретила себе заходить в сеть и уж тем более смотреть, написал ли этот гад мне что-нибудь или нет. Я кислятина! А это лишь очередной техничный развод от продуманного на всю голову бабника, чтобы еще раз проехаться по мне бульдозером.

Домой возвращаюсь уже поздно вечером. Ребята высадили меня у калитки и поехали развозить остальных. Помахала на прощание и двинула к своему подъезду. Ещё и озиралась по сторонам, нет ли где Егора. Он в это время обычно с Куки гуляет.

Зачем я это знаю? Ой, не спрашивайте! То неведомо...

Долго мнусь у лифта на первом. Подниматься пешком обратно сил никаких нет, солнце разморило в умат. Наконец, двери разъезжаются в стороны, на лестничную клетку выходят бабульки с третьего. Здороваюсь с ними и захожу в кабину. Но не успеваю и нажать на кнопку своего этажа, как в лифт заходит ОН.

Один. Весь из себя такой Мажор Мажорьевич и зенки свои наглые в упор на меня таращит, криво ухмыляясь.

Боже, я правда скучаю по временам, когда он меня игнорировал, не замечал и ездил отдельно. Почему же я, идиотка махровая, этого не ценила? Да, с логикой моей реальные проблемы. Вышла из чата.

Мы одновременно нажимаем на цифру «семь». Пальцы соприкасаются и меня лупит разрядом тока. Я отдергиваю руку, но Сечин перехватывает меня за запястье и прижимает к своей груди. Как будто все мои больные фантазии вдруг решили превратиться в реальность.

Его вторая рука ложится на мою талию, скользя вверх по обнаженной спине. Лифчик от бикини-то я сняла, так как он промок. Кожа горит под его прикосновениями, на ней словно остаются огненные отметины. Упираюсь руками в его стальной пресс, чтобы оттолкнуть, но не успеваю этого сделать.

Его губы так близко склоняются к моим и обдают жаром.

— Привет, ветеринар.

— Не смей.

— Егору плохо. Поможешь?

Но ответить ему я ничего не успеваю, потому что его рот нагло запечатывает мой, насильно воруя мой первый в жизни поцелуй.

Мама! Мамочка!!!

Глава 30 – Докатился

Егор

— Ненавижу тебя! — гремят в моих мозгах нон-стопом слова соседки.

Проклятая заевшая пластинка. Семь дней в неделю, двадцать четыре на семь. И бесплатная подписка сроком в безлимит. В натуре достало, но что я могу? Я и так перепробовал всё и даже больше, но её гребаные слова до сих пор полируют сознание серной кислотой.

Черт, но ведь и я отвечаю ей полной взаимностью. Да? Да, черт возьми! И вот этот факт больше всего меня и бесит. Потому что не хочу я к этой надоедливой мухе ничего испытывать, но иначе не получается. Я весь бурлю, словно раскаленное жерло вулкана, надеясь каждый день только на одно – однажды я остыну и на самом деле превращусь в того, о ком там мастерски трепался, глядя в ее невозможные глаза.

Равнодушный. Пустой.

Ха-ха! Очень смешно! Сейчас кишки порву.

А-а-а!!!

И все же было хорошо и распрекрасно. Я топился и почти утонул в разгульной жизни, практически не вспоминая про девчонку, что жила напротив.

А потом случилась – ХОБА!

И на кой, спрашивается, она приперлась. Чего добивалась, черт возьми? На что рассчитывала, после того как знатно отдохнула в компании деревенских увальней? Реально думала, что я буду рад ей и снова кинусь с пеной у рта в наше привычное противостояние?

Дура!

Клюнул на ядовитый крючок. Ошпарился о прикосновение к ней. Надышался ядом ее аромата. А затем слетел с катушек.

Да, блин, меня выбесили до зубовного скрежета ее вопли про ненависть. И чем я ей рожей не вышел? Всем расчудесный и желанный, а этой, видите ли, ну такое... Как так-то, а? Непонятно. Она орала, как резаная свинья, а я на нее смотрел и думал, что хочу сделать ей так же больно и паршиво, как в тот момент было мне.

Я мелочно мстил, да! Но мне было в высшей степени фиолетово. Не я к ней приперся с предъявами. Не я! Она сама меня заминировала и хладнокровно подорвала. Ну вот, собственно, сама и напросилась. Какие могут быть ко мне претензии?

Еще и ментов вызвала. Господи, эта надоедливая мошка вообще в курсе кто мой отец? Игорь Сечин – топовый в городе адвокат и сына из какой только задницы не вытаскивал. А тут на те – музыка ей моя в двенадцать ночи помешала. Вот глухим соседкам снизу нормально, а это недоразумение блондинистое расчирикалось.

Ну, чума!

Зато отбился. Две недели с ума от счастья сходил – тишь, гладь, божья благодать и соседка моя ненавистная в моей жизни больше не отсвечивает, давая мне вагон и маленькую тележку времени на подумать. И знаете, спустя где-то неделю, когда из меня вышел весь пар после последней стычки с соседкой, до меня наконец-то дошло.

Я просто сидел и смотрел спектакль. В главной роли Макс Баринов и его очередная лялька, которую он окучил, вспахал и бросил за ненадобностью. И вот эта переработанная звезда стояла и орала с пеной у рта, что ненавидит моего друга.

Я даже выругался трехэтажно, так меня перемкнуло.

— Ляля Зарецкая, чтоб ее. Репродукция!

— Что там бормочешь? — нахмурился мой друг, переводя на меня усталый взгляд. Визгливых истеричек Баринов на дух не переносил, да.

— Три дня я гналась за вами, чтобы сказать, что вы мне безразличны, — потянул я и сложил руки на животе, улыбаясь и прикусив нижнюю губу.

— Совсем головушка бо-бо, да, Сечин.

— Совсем, — заржал я и потер глаза, пока бывшая все еще пыталась зацепить Макса и решил тому подыграть, — Хэй, детка, ну что ты к нему прицепилась. Пошли лучше со мной на свидание, м-м?

Девчонка вздрагивает и переводит на меня убитый горем взгляд. Подбородок подрагивает, а через секунду глаза ее мстительно прищуриваются и губы растягиваются в подобии хищного оскала разъяренной тигрицы.

— А вот и пойду! — выпаливает она и с превосходством переводит взгляд на Баринова, — А ты завидуй!