Мажор в школе магии 3

Глаза лихорадочно выискивали путь к отступлению. Справа — непроходимые заросли, слева — овраг, позади — тропа, ведущая прямо в лапы культистов. Оставался только один путь — вперед, мимо этой твари.

Существо снова прыгнуло, и теперь мне повезло меньше — его когти задели мое плечо, разрывая ткань и кожу. Я вскрикнул от боли, но сумел отбросить тварь заклинанием отталкивания. Жгучая боль растекалась от плеча по всему телу — когти были не просто острыми, они словно впрыскивали яд.

«Проклятье, нужно уходить. Сейчас же!»

Используя короткую передышку, я бросился бежать, перепрыгивая через упавшие деревья и кочки. Позади снова раздался вой — тварь не собиралась так легко отпускать свою добычу. Плюс ко всему, шум наверняка привлечёт культистов. Мне нужно было двигаться быстрее и тише, что в моём состоянии казалось почти невыполнимой задачей.

Внезапно позади раздались крики, звуки борьбы и что-то похожее на заклинания. Я обернулся на мгновение и увидел вспышки света между деревьями. Волкоподобная тварь, преследовавшая меня, явно наткнулась на культистов. Судя по яростному вою и ответным крикам боли, встреча оказалась не из приятных ни для одной из сторон.

— Держите его! Обходите слева! — донеслись до меня панические выкрики.

Послышался звук рвущейся плоти и чей-то предсмертный вопль. Похоже, тварь оказалась серьезнее, чем думали преследователи.

— Проклятье! Он убил Марка! Используйте огненные заклинания!

Мне повезло — преследователи были заняты более насущной проблемой, чем поиски беглеца. Но я понимал, что это временная удача. Как только они разберутся с монстром (или он с ними), охота продолжится.

Плечо пульсировало болью, перед глазами всё плыло. Я чувствовал, как яд распространяется по венам, замедляя движения. Ноги заплетались, и я несколько раз едва не упал. Но страх подгонял меня не хуже хлыста. Лучше умереть от истощения, чем стать сосудом для Асмодея.

Обессиленный, я привалился к стволу векового дуба. Плечо онемело, и это было к лучшему — по крайней мере, я не чувствовал боли. Но и рукой шевелить тоже почти не мог. Простое обезболивающее заклинание не работало, значит, яд был магической природы. Нужен был опытный целитель или хотя бы правильные зелья.

«Дурацкая ситуация,» — подумал я с горькой усмешкой. — «Бабушка бы снова сказала, что я вляпался по самые небалуйся. А дед… дед бы сильно пожалел, что не участвовал в таком веселье.»

Перед внутренним взором всплыл Прохор — его лукавые глаза, фирменная ухмылка, вечная маска бесшабашности… Честно говоря, до сих пор не понимаю, как он с бабушкой вообще нашли общий язык — уж больно они разные. А потом вспомнились слова Виктора: дед тебя никогда не найдёт. Я и не думал давать моему безумному дядюшке шанс проверить эту теорию на практике.

Я заставил себя подняться. Нужно было продолжать движение, искать выход. Или хотя бы воду — горло пересохло так, что каждый вдох причинял боль.

Внезапно между деревьями мелькнула тень. Маленькая, стремительная. Я инстинктивно вскинул палочку, но потом различил знакомый силуэт.

— Пушистик? — недоверчиво прошептал я.

Мой фамильяр выскользнул из кустов и подбежал ко мне, тревожно мяукая. Его обычная величавость сменилась откровенным беспокойством — усы подрагивали, хвост нервно метался из стороны в сторону.

— Ты нашёл меня… — я опустился на колени и погладил кота дрожащей рукой. — Не думал, что ты сможешь пробраться через всю эту чащу.

Пушистик недовольно фыркнул, словно говоря: «Ты недооцениваешь меня, человек!», затем он принюхался к моему раненому плечу и издал тревожный звук.

— Да, дела не очень, — признал я. — Какая-то лесная тварь задела когтями. Кажется, они ядовитые.

Фамильяр снова мяукнул, более настойчиво, затем развернулся и сделал несколько шагов в сторону, оглядываясь на меня. Приглашение следовать за ним было очевидным.

— Ты знаешь дорогу обратно? — с надеждой спросил я.

Пушистик кивнул, словно действительно понимал мои слова. Впрочем, почему «словно»? Конечно, он понимал. Фамильяры гораздо умнее обычных животных. А мой ещё и дух-защитник в придачу.

— Подожди, — остановил я его, когда мы прошли несколько метров. — Ты выполнил мое поручение? Шумилова… она в порядке?

Пушистик замер на мгновение, затем энергично кивнул, но в его глазах читалось странное выражение — что-то среднее между гордостью и смущением.

— Что ты сделал? — с подозрением спросил я.

Фамильяр лишь отвернулся и зашагал дальше. Ну что ж, допрос мог подождать. Главное — Шумилова в безопасности. По крайней мере, я на это надеялся.

Слепо доверившись своему питомцу, я побрёл за ним, хотя каждый шаг давался с огромным трудом. Яд распространялся, и я чувствовал, как немеют ноги. Несколько раз я был готов рухнуть без сил, но Пушистик останавливался, ждал, когда я переведу дыхание, и нетерпеливо мяукал, подгоняя меня.

— Легко тебе говорить… — бормотал я. — У тебя четыре лапы и нет отравленного плеча…

Но я продолжал идти. Потому что альтернативой было остаться в лесу и умереть. Или попасться культистам, что было ещё хуже смерти.

Лес вокруг нас начал редеть, и это вселяло надежду. Отравленное плечо горело огнём, а перед глазами всё чаще возникала мутная пелена. Я чувствовал, что долго не протяну. Яд действовал слишком быстро.

— Пушистик, нам нужно найти Шумилову, — сквозь сухие губы произнёс я. — Она знает, что делать с отравлениями.

Фамильяр тревожно оглянулся на меня, словно оценивая моё состояние. Затем внезапно замер, насторожив уши. Я тоже услышал это — хруст веток впереди. Кто-то или что-то шло нам на встречу.

Я инстинктивно сжал палочку, хотя в моём состоянии от меня было мало толку в бою. Пушистик, напротив, не выказывал признаков беспокойства. Он просто сидел и смотрел вперёд, будто ожидая появления знакомого.

Секунда, другая — и из-за деревьев вышла она. Маргарита Шумилова, собственной персоной. Её одежда была порвана в нескольких местах, на щеке виднелась длинная царапина, словно от когтей, но в целом она выглядела куда лучше меня.

— Лазарев! — она бросилась ко мне, и в её голосе послышалось искреннее облегчение. — Жив, чертёнок! Уже думала, придётся твоему деду объяснять, как я умудрилась потерять его внука в волшебном лесу.

— Декан… — слово далось мне с трудом, язык едва ворочался. — Как вы… освободились?

Шумилова метнула сердитый взгляд на Пушистика.

— Твой кошак чуть не содрал мне половину лица! — ответила она сердито, но без настоящей злости. — Видимо, решил, что боль — лучший способ освободиться от паралича. Не знаешь, кто ему подсказал такую идею?