Мазохистка

– О, сеньор Суперби, Вы же знаете, что моя работа связана с тем, что я на глаз определяю такие редкие, не ограненные бриллианты, – двусмысленно заявил Артуро. «Если думаешь, что тебя это спасет, то сильно ошибаешься!»

– Знаешь, есть такие камни, на которые нельзя долго смотреть. Иначе рискуешь получить травмы, не совместимые с жизнью! – я схватил его за ворот пиджака, приставив меч к шее. – Что, ублюдок, думал, она мне ничего не расскажет? – «Черт, да почему он улыбается?»

– Отнюдь. Я на это рассчитывал.

В следующее мгновение мне пришлось отпустить ювелира, так как мне на голову посыпались какие-то мелкие шарики, нашпигованные пламенем Грозы по самое «не хочу», а из подсобного помещения показались люди Мельфиоре. «Проклятье!» – шипя от болезненных ударов током, я скрылся за одной из витрин, доставая собственную коробочку. Неожиданно меня охватило какое-то странное веселье, и вскоре я понял – почему: теперь я мог без малейших колебаний убить этого предателя Артуро, так жестоко и беспощадно, как только захочу. Решимость моя, которая, казалось, достигла своего апогея, когда я еще только направлялся сюда, выросла в разы, пламенем Посмертной Воли вырвавшись из кольца на третьем пальце. «Надеюсь только, он еще не успел переправить перстень, куда следует».

Выпустив Ало на волю, я планировал сразу отправиться в погоню за ювелиром, однако Мельфиоре на мою поимку – или устранение – отправило явно не слабаков.

– ПЛАМЯ ДОЖДЯ УСПОКАИВАЕТ! И СЕЙЧАС ВЫ УСПОКОИТЕСЬ, СУКИ! – я орудовал мечом направо и налево, пытаясь прорубить путь к выходу, из которого только что выбежал предатель. – ВРОООООЙ, УСПОКОИТЕСЬ ЗДЕСЬ НАВСЕГДА!

Поняв, что могу упустить драгоценную добычу, я отпихнул ногой наседавшего на меня мельфиоровца и бросился в погоню. Через два квартала я загнал Артуро в тупик, наконец-то наблюдая в его глазах неподдельный ужас перед своей участью. Однако повеселиться напоследок он мне не дал:

– Бьякуран обязательно доберется до тебя! – выплюнул мужчина, выхватил пистолет и пустил себе пулю в висок.

– Это мы еще посмотрим.

Я подошел к телу, сползшему по кирпичной кладке, чтобы найти то, зачем приехал. Во внутреннем кармане пиджака лежало кольцо Леонардо Ринальди. Едва я коснулся его, как пальцы будто обожгло исходящей от него силой, пугающей и совершенно непонятной. Вынув перстень, я лишился последних сомнений, – он могущественен и служит для высвобождения пламени Посмертной Воли. Вот только цвет камня – а, следовательно, и цвет стихии – поставил меня в тупик: он был прозрачным. Надев кольцо на палец, я попытался зажечь его, но у меня ничего не вышло. Неожиданно я поймал себя на мысли, что тот, кто смог бы это сделать, смог бы и повернуть ход текущей войны, вот только… хотел ли я этого? Ведь единственной, кто оставался в живых из рода Ринальди, коему принадлежало это кольцо, была Рена, а значит… «Что ж, ладно. На месте разберемся. – Я подставил вернувшемуся Ало коробочку. – Нужно возвращаться».

Едва Скуало покинул замок, чтобы отвлечь себя от бессмысленных переживаний, я села за ноутбук, дабы получить сведения об атаках Мельфиоре от союзных семей. На этой неделе мы лишились еще одного клана – Чиньо бьянко – и я с грустной улыбкой вспомнила те времена, когда единственным, что нам угрожало, был какой-то захудалый альянс. «Если бы только у меня действительно было то оружие, которое они искали! Я бы все сделала, чтобы мы победили в этой войне!»

– Реночка, чем занимаешься? – в комнату вошел довольный Луссурия, и по тому, во сколько он вернулся, я поняла, что его свидание удалось.

– Собираю информацию. Пытаюсь вычислить, откуда Мельфиоре нападут на этот раз. Кажется, я слишком долго закрывала на них глаза.

– Давай не будем об этом. У меня от разговоров про работу голова болит, – пожаловался он, присаживаясь возле меня на кровать.

– Да? – я хитро улыбнулась. – А не от того ли, что кто-то вчера выпил много мартини?

– Ой, ну и это тоже, – хохотнул Луссурия.

– Кто он? – с легким вздохом я убрала ноутбук и приготовилась слушать. В конце концов, ведь бедняжке Луссу было не с кем поделиться, кроме меня.

– Он из нашего мира.

– Из мафии? – удивилась я.

– Дааа, – протянул парень, мечтательно откинув голову.

– И как же вы познакомились?

– Ну, ты же знаешь, что недавно меня отправили на обучение молодых бойцов, он как раз один из них. Такой яростный, чем-то напоминает нашего босса в юности. – «О, главное, чтобы Занзас этого не услышал!» – И похож на него, только глаза синие.

– Неплохо, – одобрительно заметила я. – А как вы… ну, поняли, что… подходите друг другу.

– Еще во время тренировочного боя между нами будто вспыхнула искра, а потом… я заметил на его правом ухе сережку! И был так счастлив, так счастлив!

– Я тебе верю, – я улыбнулась, вспомнив, как четыре года назад все было наоборот – я рассказывала Луссурии о своих чувствах и переживаниях, не зная, как с ними справиться. – А из какой он семьи?

– Чиньо бьянко.

– Что?! – я вся напряглась, услышав это название. – Но Лусс, вся эта семья на этой неделе…

– Я знаю. Он единственный, кто остался в живых. И вчера я ездил его утешать.

– Да? – я откинулась на подушки, силясь не засмеяться. – И сколько же раз ты его утешил?

– Оу, не знаю, мы не считали, – ничуть не растерялся Луссурия. – А вы что, считаете?

– Скуало считает, – вздохнула я. – Особенно, когда устраивает марафоны на свой день рождения. И хрен его проведешь. Вот угораздило же мне предложить ему на двадцатипятилетие в качестве подарка взять меня столько раз, сколько ему лет. И вот уже третий год он выбрасывает мои подарки в окно, – я прикрыла лицо рукой, а Лусс весело засмеялся. – Боюсь, до его сорока мы оба не доживем.

– Когда у вас появятся дети, вам будет трудно соблюдать такую традицию, – заметил парень, все еще хихикая.

– Дети? – ошарашенно произнесла я.

– Ну да. Сама представь – как вы закроетесь на день или два… или три, когда ребенка нужно покормить, понянчить… хотя можно, конечно, нанять и нянечку, но…

– Стоп, стоп, стоп! Луссурия, – я мягко усмехнулась, – какие дети? Я… не думаю, что это про нас.

– Рано или поздно Скуало захочет детей. – Я вспомнила один случай в ресторане, и в душе очень громко посмеялась. – Ну, или ты можешь его уговорить. Или сделать это тайно, а там он точно включится…

– Нет-нет, ты не понял, – перебила я парня. – Я… я сама их не хочу. – Луссурия уставился на меня, ничего не произнося. – Ну… у меня отсутствует этот… как его…

– Материнский инстинкт? – подсказал он.

– Да! Я никогда не ладила с детьми и… вообще не представляю, что с ними делать. К тому же, с нашей работой, я не уверена, что это лучшая идея.

– Ну, воооот, – расстроился Луссурия, – а я так хотел когда-нибудь понянчиться с вашими малышами.

– Извини.

– Ладно, черт с ними, с детьми, объясни мне, почему вы никак не распишетесь?