Мчс для разбитых сердец

Пересел в кресло и поехал. Сейчас утро и родители в столовой. Таси еще нет, а значит есть шанс отделаться легким испугом и подзатыльником от отца.

Долго я стоять еще не могу, а хожу так совсем плохо. Блин! Но ведь могу же!

Покрепче взялся за ручки. Ну, что пора.

— Тасенька, мы так рады за тебя.

Что? Тася здесь? Но ведь еще рано. И чему родители радуются интересно?

— Значит в столицу вместе с Яном едешь?

Я не знаю, что на меня нашло. Взрыв. Со всей силы ударил креслом о двери столовой и быстро, как мог, вошел. Шок на лицах меня уже не трогал. Я услышал страшное. То, о чем когда-то предупреждал Женька и чего я так боялся. Она с другим!

— Так значит все-таки с Яном, — от злости меня трясло. Как, как она могла так поступить со мной? Ведь знала же, что для меня значит.

— Тим… — шок сменился страхом на ее лице.

— Конечно, зачем тебе инвалид, когда вокруг полно здоровых. Верно?

— Да как ты можешь?! — она подбежала ко мне резко вырывая коляску из рук и насильно усаживая в нее. — Тебе нельзя так напрягаться! Ты дурак?! Хочешь все лечение пустить псу под хвост?

— Да какое тебе дело до моего лечения? Так и знал, что при первой же возможности убежишь к другому! — звонкая пощечина стала неожиданностью.

— Не смей говорить обо мне так. И хватит меня путать с Кариной!

— Вот именно хватит делать из меня идиота! Зачем ты ходишь ко мне, если крутишь с другим?

— Ты ничего не знаешь!

— И не хочу знать. Я достаточно услышал. Уходи и не возвращайся. В твоих услугах я больше не нуждаюсь. Так Яну и передай.

— Дурак! — она убежала, слезы текли по ее щекам, но я оставался глух к ним. Не глядя на родителей развернул кресло и уехал к себе.

Вот и сюрприз. Почти удался. Только не пойму кто и кому его сделал.

Таисия

Слезы текли ручьем, мне никак не удавалось их остановить. Господи, но почему сейчас? Столько сил было вложено на восстановление наших отношений. И вот услышал, не разобрался и вновь руины.

Не могу больше. Я устала.

Попросила водителя отвезти меня домой. На практику не пойду — надо в дорогу собираться. А ведь я надеялась, что Тим порадуется вместе со мной. Но видно не судьба нам вместе радоваться.

Из-за этой глупой вспышки ревности я толком с Надеждой Егоровной не поговорила. Ну и ладно, главное мы по телефону еще вчера обсудили.

Не нуждается он в моих услугах. Гад! Ну и не нуждайся. Хочется верить в ерунду — верь. Не буду мешать!

Стоп. Так это что же получается, он нам врал столько времени? На чтобы встать и начать делать первые шаги не день и даже не неделя пройдет. Лжец! Гад гадский! Вот чтобы я ему хоть когда-нибудь поверила — да никогда!

Я носилась по квартире собирая вещи. На этот раз все. Пришлось купить огромные коробки для картин. Спасибо Элеоноре Михайловне, что разрешила у нее в кабинете оставить на время.

Фей ожидаемо спрятался на полке с футболками. Жаль, что он выбрал квартиру, а не меня, или он выбрал Тимофея? Все равно жаль. Но, что поделать насильно забирать не буду.

— Тася, я внизу жду, — Ян приехал раньше и помог с вещами, а ведь я даже не просила об этом. Приятна такая забота. — Постарайся не задерживаться, хочу приехать засветло.

— Хорошо. Мне две минутки.

Зашла в гардеробную, кот сидел и исподлобья смотрел на меня огромными, грустными глазами.

— Фей ты свой выбор сделал, я его уважаю. Мама Тимофея будет приезжать и кормить тебя, если захочешь отвезет к нему. Прошу веди себя тихо и ничего не порть. Я вряд ли вернусь. Прощай.

Развернулась и убежала из квартиры слыша протяжный мяу кота. Да-да малыш, я понимаю, мы все друг к другу прикипели, но жизнь такая штука, что разбросит по разным углам и не найдешь больше.

Слезы еще долго текли, и где только брались? Ян молчал. Также молча помог донести коробку с картинами в кабинет к Элеоноре Михайловне. Женщина окинула, меня внимательным взглядом, но то же промолчала.

Мы уже давно покинули город, пейзажи однотипно грязные. Начало марта встретило небольшой оттепелью, но синоптики говорят к концу недели вновь морозы и снег.

На душе гадко и тоскливо, что хоть самой вой. Но ведь это не поможет. Слезы тоже не помогут, но от них чуточку легче делается.

Не знаю, сколько прошло времени, наконец-то слезы прекратились, оставив после себя тупую пустоту.

— Зря ты так плачешь, ничего не случилось.

— Случилось, — коротко пересказала события утра.

— И тем не менее, зря. Я Тима всю жизнь знаю. Да он упрямый, как… как его отец, вспыльчивый, но за свое будет держаться до последнего вздоха. А ты его.

— Я увидела, как он держится. Прогнал.

— У тебя были комплексы?

— Были, а кто без них?

— Сразу от них избавилась?

— Нет, — опять начал загадками говорить.

— А есть те, которые все еще с тобой?

— Ну…

— Есть. С Тимофеем что-то подобное происходит. В один момент вся его жизнь изменилась и он, по большому счету, не сильно может влиять на нее. Прибавь к этому неизвестность. И нашу мужскую гордость.

— И что? Ян да у всех есть комплексы и сомнения, но это же не значит, что надо так себя вести.

— Не значит. Но это значит, что нужно время на то, чтобы Тим привык, почувствовал свои ноги и поверил, что он еще может ходить. Ты вообще представляешь через какую боль он прошел чтобы встать? А сделать первый шаг?

— Нет. Но я точно знаю, что это показательное выступление могло свести на нет все усилия последних месяцев!

— Только не кричи. Он мужчина и сделал так, как посчитал нужным. А как ты думаешь почему он именно так поступил?

— Потому что дурак! — ох, уж эта мужская солидарность. И это после всего, что я вытерпела.

— Не совсем. Он боится давать вам надежду. Ему проще стать отшельником, чем зависеть от вас. Все у вас наладится. Вернешься домой…

— Я не вернусь.

— Что? — резко повернувшись ко мне ошеломленно смотрел некоторое время. Хорошо, что мы за городом и трасса пустая.

— То. Я устала, Ян. Только не говори, что все устали, что надо быть сильной. Мне плевать кто и что сделал. Я готова терпеть и ждать, при условии обратной отдачи. Ты же сам знаешь сколько сил я вложила в наши отношения. И что в результате?