Меч ангелов

– Ну да, - перебил я его.
– Это же очевидно. Ведь когда в доме свиданий вместо блудницы появляется в дверном проёме головорез с кинжалом, каждый только и думает о том, как бы использовать этот милый сюрприз.

– Ваше чувство юмора может стать обременительным в долгосрочной перспективе, - отметил Нейшальк сварливым тоном.
– Не забывайте, что я исследователь, а моя власть над существами из бездны не знает себе равных!

Я не прокомментировал это заявление, хотя и вспомнил, как прошлой ночью чернокнижник сидел, скрючившись в три погибели, и с ужасом наблюдал за моей словесной перепалкой с демоном. Если он и в самом деле был сильнейшим среди демонологов, то, несомненно, я был свидетелем упадка этой отвратительной профессии.

– Чего вы потребовали от Белизариуса? – спросил я.

– Хм... – Он погладил себя по подбородку. – В двух словах? Заклинание, дающее мне власть над каждым живущим существом.

– Что?
– Фыркнул я.
– Не кажется ли вам, что если бы он действительно мог сделать что-то подобное, то оставил бы такую власть для себя?

– Вы ничего не понимаете в каббалистических вопросах, – объявил Нейшальк надменным тоном.

– Наверное, нет, – признал я. – И что было дальше?

– Он передал мне требуемое заклинание, – сказал после долгой паузы демонолог. – Но степень его сложности, трудности в получении необходимых ингредиентов и особых препаратов, делают его практически бесполезным.

– То есть, вы получили план дома, не имея рабочих, кирпича, дерева и денег. – Я засмеялся. – Ну, и не имея гарантий, что это и вправду дом, – добавил я. – Очень изобретательно.

– Для меня это заклинание неосуществимо, – сказал он. – Учитывая ограниченные средства, которыми я обладаю. Которые отнюдь не истекают из недостатка знаний, – заявил он быстро, замахав руками, словно отгоняя муху, – но лишь из моих скромных материальных возможностей. Но не кажется ли вам, что монахи из Амшиласа, быть может, найдут способ для реализации этого необычного заклинания? – Он внимательно посмотрел на меня с хитрым блеском в глазах.

– Об этом поговорите уже с ними самими, – ответил я, ибо его мечты напоминали сказки о скатерти-самобранке и волшебной дубинке.

Внезапно Нейшальк резко дёрнулся и чуть не упал с замшелого камня. Я увидел на его лице гримасу страха.

– Едем отсюда, – он почти кричал. – Быстрее!

Я схватил лошадей под уздцы и вывел из воды.

– Сейчас отправимся, – сказал я спокойно, ласково поглаживая морду своего коня. – Но, может быть, сперва объясните мне, что на вас нашло?

Он сжал руки так сильно, что захрустели суставы. Я заметил, что его лицо почти белое от страха, а на лбу выступили капельки пота.

– Я вас умоляю, поехали отсюда! – Удивительно, но в его голосе действительно слышалась мольба.

Я сел на камень, с которого Нейшальк только что встал, и начал расстёгивать гетры.

– Отдохнём немного, – предложил я, – а то кони не выдержат.

– Вы не понимаете, не понимаете! – закричал он. – Ну ладно, поеду один!

Он бросился к своей лошади и схватил поводья. Я встал и остановил его руку.

– Нейшальк, – сказал я спокойно. – Если ты не будешь честен со мной, то умрёшь. Поэтому подумай хорошенько...

– Кто-то меня преследует, – сказал он сдавленным голосом и уставился на носки своих ботинок. – Он приближается. Я это чувствую...

Со всей определённостью, это место не годилось для отражения атаки, поскольку под прикрытием густых кустов можно было провести к озеру вооружённых людей, которые перестреляли бы нас, как уток. Однако я надеялся, что даже если колдун говорит правду, то его преследователи не успели ещё подойти достаточно близко. Поэтому я решил, что будет лучше, если это дело мы обсудим уже в пути. Я не отношусь к тем людям, которые, услышав крики „пожар!”, тратят время, узнавая, что горит, где горит и почему горит, или начинают рассуждать, какие вам нужно было предпринимать меры безопасности. Нужно было брать ноги в руки, ибо побег, даже если он окажется ничем не оправдан, определённо не мог нам ничем навредить. А поскольку утверждение, гласящее, что „честь дороже жизни” всегда вызывало у меня ряд сомнений, ретирада перед лицом неизвестной опасностью далась мне ещё легче. Конечно, могло оказаться, что уважаемый доктор ещё более сумасшедший, чем я думал (что весьма часто случается с людьми, желающими подчинить своей воле тёмные силы), но лучше уж было подуть на холодное.

Мы вывели лошадей и двинулись галопом, от моего внимания не ускользнуло, что Нейшальк всё время оборачивается через плечо, как будто следя, что никто не идёт по нашим следам. В конце концов, поток воздуха сорвал шляпу с его головы, и я услышал проклятия, заглушенные топотом конских копыт. Возможно, я и чувствовал брезгливость, глядя на его поведение, но и мне казалось, будто нас преследовали чьи-то взгляды. Я почти чувствовал на спине враждебный взгляд, а, кроме того, мне показалось, что этот взгляд не может принадлежать человеческому существу, ибо я ощущал его как жгучую боль, рождающуюся где-то в задней части черепа и растекающуюся вдоль позвоночника до поясницы. Я лишь надеялся, что это ощущение не имело под собой реальных основ, а было вызвано слабостью после той душевной борьбы, которую прошлой ночью я вёл с демоном. Я взглянул краем глаза на Казимира Нейшалька и отчётливо увидел, как сильно страх исказил черты его лица. Его глаза были выпучены от ужаса, а рот сжат в узкую кровоточащую полоску (видимо, раньше он прокусил себе губы). Побелевшими руками он судорожно сжимал поводья и стучал сапогами в бока несчастного коня, как в барабан. То, что нас преследовало, должно быть, ужасало чернокнижника даже больше, чем Белизариус. Ах, вздохнул я мысленно, ну почему тебе всегда нужно ввязываться в неприятности, бедный Мордимер?

Лесной тропинкой мы выехали на болотистый, жёлтый от бархатцев луг. Справа простиралось мелководное, заросшее ряской озерцо, и солнце сверкало серебром в неглубокой чистой воде. И вдруг я увидел, что над водой поднимается какая-то странная фигура. Сперва я подумал, что это лишь мираж, вызванный тем или иным движением горячего воздуха. Позже я решил, что над озером крутится небольшой вихрь, но ведь день был безветренный. И только третий взгляд убедил меня, что из воды поднимается сущность, сотканная из прозрачной синевы. Она была высотой чуть меньше роста двух человек, но очень худая, а её длинные руки, или щупальца, казалось, кружили вокруг тела в каком-то удивительном танце. Я не заметил, чтобы у неё были ноги, но она без труда двигалась по зелёно-жёлтому ковру из травы и цветов. Казалось, она колеблется и переливается, но, несмотря на это, с большой скоростью движется в нашу сторону. Я натянул поводья, заставляя коня резко повернуть налево. Чем бы ни было существо, мчащееся по лугу, казалось, его целью являемся мы. Нейшальк тоже увидел водяного монстра, ибо из его горла вырвался пронзительный крик, и чернокнижник в тот же миг повернул так резко, что чуть не вылетел из седла. Он удержался на конской шее, судорожно вцепившись пальцами в гриву, и, наконец, ему удалось восстановить равновесие.

– Быстрей, быстрей!
– Заорал он.

Мне не нужно было повторять два раза, потому что я и так уже выжимал из коня все силы. Преследующая нас сущность, однако, тоже мчалась всё быстрее и быстрее, и у меня сложилось впечатление, что она даже слегка приближается. Я опасался, что в конце концов мне придётся противостоять опасности, хотя и был уверен, что ни одно лезвие не причинит ей вреда. Ведь она была создана из воды, а я ни разу не видел, чтобы река или озеро пострадали от ударов меча. Оставались только молитвы, мощь нашей святой веры и спасительная сила распятия.

Однако, видите ли, любезные мои, есть в мире сущности, происходящие из древнейших времён, которые не страшатся христианских символов. Может быть, молитвы и аура моей веры смогли бы остановить водный элементаль, а может он был лишь оружием, управляемым кем-то, находящимся вне поля нашего зрения. А ведь трудно себе представить, чтобы лишённая мыслей и чувств вода, сформированная магией в напоминающую человека форму, могла испугаться даже самой горячей молитвы. Святые слова способны остановить человека с мечом в руке, но они не способны сломать сам меч.

– В лес! – крикнул я, надеясь на то, что деревья и кусты задержат нашего преследователя.

Кроме того, я знал, что если водная сущность была вызвана к жизни с помощью магии, то колдуна не может отделять от неё слишком большое расстояние. Так что, возможно, у нас был шанс спастись? Лошадь Нейшалька споткнулась, и колдун завыл от ужаса. Он прижался к гриве и теперь почти лежал на конской шее, обняв её руками. Я оглянулся через плечо. Синее чудовище было всё ближе, но, к счастью, мы приближались к берёзовому лесу, за которым я видел гряды известняковых скал. Мой конь тяжело дышал, но не сбавлял скорости. И вдруг лошадь демонолога снова споткнулась, но на этот раз доктор Нейшальк вылетел из седла, словно выпущенный из пращи, и пролетел над головой животного, жёстко приземлившись в траву. Только чудом он избежал удара копыт, но вскочил с удивительной скоростью, разразившись в равной степени удивительным потоком проклятий. В это время я натянул поводья, остановил лошадь и развернулся, чтобы помочь колдуну сражаться или убегать. Сформированное из воды существо скользило всё быстрее и быстрее, и теперь только тридцать или тридцать пять шагов отделяли его от Нейшалька. Теперь оно было так близко, что я смог хорошо его рассмотреть, и наибольшее беспокойство вызвали у меня кружащиеся вокруг всего его туловища блестящие отростки, напоминающие щупальца осьминога.