Меч и Цепь

Но как это сделать?

Он немного подумал – и мысль, что брезжила в глубине его головы, неожиданно обрела плоть.

– Райх, – сказал он, – тебе стоило бы больше мне доверять.

Райх резко повернул голову.

– Что?

– Ты полагаешь, у меня нет оснований не нападать на «Бородавочник» на море?

Тот зло улыбнулся:

– Знаю я твои основания. Тебе приспичило захватить Карла Куллинана живьем.

– А тебя что – устроит доля и в гораздо меньшей награде? Только было бы что делить?.. Ладно, проехали. Есть у меня и еще основание. Из тех, что наполнит кошели нам всем. Так, как если бы при трамбовке все рабы выжили. И…

– И?.. – Райх заинтересованно наклонился.

– Мой план даст нам возможность захватить Карла Куллинана врасплох. Да, конечно – потребуются ловкость и хитрость. И еще – придется учесть, что дела Куллинана в Мелавэе увели его примерно на день верхового пути от места, где стоит «Бородавочник». Я с удовольствием поделюсь с вами тем, что придумал, – если, конечно, вам интересно. – Армин улегся на лавку, заложил руки за голову. – Но главная моя забота – Куллинан. Если вы согласны отказаться от пары лишних рабов или нескольких лишних монет… – Он закрыл глаза.

– Погоди, мастер Армин, – встрял еще чей-то голос. – Не таи своих планов…

Он сел, убедившись, что внутренняя улыбка не проявилась на его губах. «Мастер Армин»? А что – мне нравится.

– Хорошо. – Армин кивнул. – Рассчитать время будет сложно, но уверен – мы с этим справимся. – Он вытащил из кармана стеклянную сферу, развернул мягкую кожу. – Все зависит от этого, – сказал он, устраивая шар в ладонях.

Плавающий в сфере палец тихонько покачивался в желтоватом масле. С его оторванного конца свешивались обломки кости и лохмотья кожи, а узкий ноготь уверенно указывал на север.

– Ну а теперь слушайте. Мы затаимся на берегу, чтобы никто нас не видел, и выждем, пока Куллинан не уберется достаточно далеко. Потом…

Глава 14 ПЕЩЕРА ПИСЬМЕН

Огромная головня

Рассыпает искры в сиянъи луны,

И пишет огнем письмена и круги,

И свивается в арки,

Полыхая, как вымпел северных зорь,

Оттуда, где острова зимы, шевелясь.

Разрушают ночами друг друга

В грохоте северных волн…

Альфред, лорд Теннисон

Ох, как же мне это нравится! – думал Карл. Он мчался на Морковке по кромке воды, ударами пяток удерживая ее на галопе. Копыта лошади взбивали водяную пыль, обдавая обоих прохладным дождем.

– Прекрати, Карл! Вернись на берег! – Эйя со смехом смахивала с глаз водяную пыль. Она неслась на Пиратке слева и чуть позади него, ноги ее едва доставали до укороченных стремян.

Она похлопала Пиратку по шее. Девочка просто обожала эту лошадь; Карлу порой приходило в голову, что Эйе будет тяжелей расстаться с Пираткой, чем с ним.

В трехстах ярдах от них, в море, вровень со всадниками плыли четыре каноэ. В первом сидели Тэннети, Чак, Ахира, Сейгар Вотансен и еще двое гребцов-мелцев. Три других, в каждом по три гребца, были доверху нагружены товарами с «Бородавочника». Через несколько дней клан Вотан стянет кеч с мели, чтобы Аваир Ганнес смог отправиться собирать копру.

Впереди, в четверти мили от берега, возник островок – скалистый конус, густо заросший лесом, он поднимался над водой самое меньшее футов на сто.

Глаза Эйи расширились.

– Карл… – Она остановила Пиратку и уставилась на островок; глаза ее наливались слезами.

Он подвел Морковку к девочке.

– Что случилось?

– Я помню… Дом моего отца… – указательный палец поколебался, потом уверенно вытянулся, – там. По этой тропе. – Ее рука дрогнула и опустилась.

Карл спрыгнул с Морковки и помог Эйе слезть с Пиратки.

– Пройдемся пешком?

Они пошли по песку. Взяв в левую руку повод Пиратки, правой Эйя уцепилась за руку Карла.

Из-за вершин кривых пальм донесся дробный рокот барабанов – и повторился, когда они повернули по тропе в лес.

Причалили каноэ. Карл улыбнулся Эйе:

– Подождем чуть-чуть, ладно?

– Но… – Она повисла у него на руке.

– Никаких «но». – Он оправил саронг. – Я, конечно, одет в местный костюм, малышка, но вряд ли среди здешних ребят найдется кто-нибудь еще такой же высокий и волосатый. Пусть лучше твой клан поймет, что я друг, прежде чем мне всадят в грудь копье.

Сейгар Вотансен что-то негромко сказал одному из своих людей. Мелец бегом промчался по пляжу и нырнул в лес, а остальные подошли к Карлу и Эйе.

Все были одеты по-местному. Карла смешил животик Чака, нависающий над поясом саронга. Рафф держался с достоинством. Тэннети в этом костюмчике смотрелась вполне ничего – если забыть о шрамах у нее на животе и на спине. И о том, что рука ее не отрывается от рукояти меча.

Давно же я вдали от Энди-Энди, если Тэннети кажется мне красавицей.

Чудней всех выглядел Ахира. Полы его саронга мели по песку, а сам саронг совершенно не подходил к кольчуге, надетой гномом на тонкий подкольчужник. Гномы не созданы носить саронги.

Но хотел бы я посмотреть, кто ему скажет об этом.

Как всегда, гном прихватил с собой топор, привязав его поперек мощной груди. Хотя Ахира был вовсе не таким обидчивым, как изображал, вряд ли нашелся бы герой, рискнувший убедиться в этом.

Вотансен коснулся плеча Карла.

– Эриксены скоро будут здесь, чтобы забрать товары. И, подозреваю, отметить нежданную радость. – Он ласково взъерошил волосы Эйи. Лицо его омрачилось. – Значит, нам с тобой лучше отправиться в пещеру. Я знаю клан Эрика; скорей всего тебе не удастся уйти с празднества, не обидев никого из них. А празднество – дело долгое.

Нижняя губка Эйи вздрогнула. Карл попытался успокаивающе улыбнуться, с облегчением обнаружив, что лицо его и правда приняло нужное выражение. Оставлять Эйю было нелегко: у Карла никогда не было младшей сестренки.

– Думаю, так будет лучше, – согласился он, передавая повод Морковки Чаку. – Приглядывай тут за всем, ладно?

– Бес проббем, паинь. – Из-за сильного акцента английский ответ Чака Карл едва смог разобрать.

Карл приподнял бровь.