Меч Юга

* * *

Два всадника и градани мчались по большой дороге.

Уши градани навострились, словно пытаясь уловить любой звук преследования из дуновения ветерка, когда он бежал с устойчивой, размашистой, неутомимой выносливостью Конокрадов. Колени лошадей окутал туман, так что всадники, казалось, плыли в море пара, который заканчивался у их стремян. Лунный свет время от времени пробивался сквозь облака, но они стали плотными; разрывов, достаточно больших для луны, стало немного, и они были очень редки, и моросил мелкий дождь.

Одна из вьючных лошадей споткнулась, но железная рука Базела удержала ее. Мерин пришел в себя, но он тяжело дышал, когда градани поднял его обратно. Очевидно, он все еще был готов бежать, но почти выдохся, а вторая вьючная лошадь была немногим лучше, хотя скакун и Глэмхэндро выглядели достаточно свежими.

– Нам придется дать им отдых, - сказал Базел так резко, что Кенходэн вздрогнул от удивления после нескольких часов безмолвия. Он взглянул на поникшего мерина и кивнул в знак согласия.

– Боюсь, ты прав.
– Венсит приподнялся в седле, чтобы вглядеться сквозь удручающий туман. Главная дорога была широкой и прочной, с твердым покрытием, когда она мчалась через вересковые пустоши, а по обеим сторонам тянулись полосы плотного дерна для всадников. Ночь окутала их пеплом, но рассвет был еще далек, и из-за мелких капель дождя многое было трудно разглядеть.

– Вон там, - сказал он наконец, указывая в темноту.
– Я вижу очертания каких-то деревьев. Мы можем укрыться там на час или около того.

Базел внимательно посмотрел в указанном направлении и хмыкнул, затем повел их сквозь дождливый туман более степенным шагом, сопровождаемый Венситом, вьючными лошадьми и Кенходэном. Рыжеволосый мужчина почувствовал беспокойство, почувствовав невидимую погоню, и его рука коснулась рукояти меча. Каждые несколько минут он оборачивался, чтобы осторожно оглянуться назад, но, по крайней мере, дующий ветерок благоприятствовал им. Он донес бы до них любой звук преследования и подтолкнул бы их собственный шум вперед...как он надеялся.

Тающий снег и затяжные весенние дожди глубоко въелись в почву пустоши Саут-Марча и размокшая между кочками жесткой травы земля засасывала копыта лошадей. Густой пояс елей, покрытых влагой, возвышался дальше от дороги, чем мог предположить Кенходэн. Они стояли на более высокой и твердой почве, и он подозревал, что их посадили как ветрозащиту на большой дороге.

Он вздохнул с облегчением, спешиваясь, и Венсит опустился рядом с ним с эхом благодарности.

– Старым костям не по душе отчаянные ночные прогулки, - заметил волшебник, потягиваясь так, что его плечи громко хрустнули.

– Старые кости, не так ли?
– Уши Базела удивленно дернулись, глядя на Венсита.
– Думаю о том, как кому-то нужен предлог, чтобы отлынивать, в то время как другие работали!

– Ты ожидаешь, что бедный старик будет работать после такой ночи?
– голос Венсита жалобно дрогнул.
– Старик, измученный своими трудами и тяжелой ездой верхом?

– Да, - ответил Базел с усмешкой.

– Боги поступят с тобой так же, как ты со мной, - предупредил его Венсит.

– Возможно, так оно и есть, но я рад, что ты был сам с собой весь день и ночь, волшебник. Что ж, говорят, новости волшебника предназначены для ушей волшебника, так что я не буду винить тебя за то, что ты не поделился ими - хотя Томанак знает, что это должно быть после того, как ты действительно хорош, когда ты ухмыляешься, как сумасшедший, а за нами по пятам идут братья-псы! Но если ты не хочешь делиться этим, ты, по крайней мере, поделишься работой.

– Учись на этом, Кенходэн, - печально сказал Венсит.

– Никогда не езди верхом с градани. Он либо съест твою лошадь, либо заставит тебя ухаживать за ней, как раба.

Угольно-черный скакун фыркнул. Затем его нос толкнул волшебника между плеч достаточно сильно, чтобы Венсит, спотыкаясь, сделал полный шаг вперед, и Кенходэн, уже занятый Глэмхэндро, ухмыльнулся. Волшебник повернулся к скакуну, и огромный жеребец склонил голову набок, поворачивая ее, чтобы пристально смотреть на Венсита, пока он не протянул руку и не положил ладонь на лоб скакуна. Жеребец толкнул его гораздо мягче, и Венсит улыбнулся.

– Может быть, я и стар и немощен, милорд, но, пожалуй, смогу накопить хотя бы немного энергии.

Скакун снова фыркнул, и Венсит начал ослаблять подпругу седла.

Кенходэн уже снял седло с Глэмхэндро, а большой серый был достаточно потным, чтобы нуждаться в присмотре на холодном воздухе. Тем не менее, он все еще был возбужден пробежкой - его уши были выдвинуты вперед, а левая передняя нога зарывалась во влажный дерн, когда Кенходэн погладил его бархатный нос, а затем быстро потер его. Он развернул одеяло и вернул седло на место, затем накинул на лошадь свое пончо. Ели защитят его самого от дождя, а перегретая сила Глэмхэндро нуждалась в тепле больше, чем он сам. Он убрал удила изо рта жеребца, и Глэмхэндро уткнулся носом в его ухо, легонько подув, прежде чем наклонил голову, чтобы пощипать редкую траву.

Кенходэн на мгновение прислушался к звукам выпаса коней, затем повернулся, чтобы помочь остальным. Базел как раз заканчивал с первым из вьючных коней, и он взглянул на Кенходэна с натянутой усмешкой, когда согнул свой большой лук и кивнул назад, в сторону большой дороги. Кенходэн понимающе кивнул, и градани растворился в тумане. Кенходэн слышал, как его сапоги раз или два погружались в грязь, а затем наступила полная тишина.

Рыжеволосый мужчина снял вьючную раму со второго вьючного коня и отложил ее в сторону, и усталый мерин - серый, темнее Глэмхэндро, с черными ногами - благодарно зафыркал. Рыжеволосый мужчина начал протирать тряпкой шерсть коня и оглянулся через плечо на Венсита.

Жеребец был достаточно велик, чтобы волшебнику было трудно добраться до своего места без какого-либо табурета, но жеребец наклонил голову, чтобы облегчить задачу, и руки Венсита были нежны к рваным рубцам, оставленным удерживающим его недоуздком. Разумеется, на нем не было уздечки. Большинство скакунов носили декоративные хакаморы, обычно без поводьев и украшенные орнаментальной серебряной работой или даже драгоценными камнями. Ни один всадник ветра даже не подумал бы о том, чтобы положить удила в рот своему товарищу, и ни один скакун никогда не выбрал бы всадника, который мог бы подумать о чем-то подобном. Кенходэн знал это, но ему все равно казалось странным наблюдать, как Венсит скачет галопом сквозь ночь, положив руки на бедра.

Теперь волшебник закончил растирать скакуна, и жеребец снова коснулся его носом в знак благодарности, затем подошел к Глэмхэндро, чтобы тоже пощипать скудную траву.

Кенходэн и Венсит работали вместе, так бесшумно и слаженно, как будто практиковались в этом годами, устанавливая колья для вьючных животных. Венсит, казалось, был доволен тем, что доверил свою безопасность Базелу, и после минуты или двух раздумий Кенходэн обнаружил, что разделяет его уверенность. Рыжеволосый мужчина подумал о том, что может случиться с любыми преследователями там, в темноте, и почувствовал себя менее встревоженным, когда проверил веревку и устало повернулся к Венситу.