Меч Юга

– Замечательно, - с горечью сказал рыжеволосый мужчина.
– Ты пытаешься сбить меня с толку? Разве тебе недостаточно простого невежества? Почему ты не можешь дать мне что-нибудь полезное?

– Я даю.
– Старик проглотил и взмахнул ложкой.
– Собери это воедино. Я волшебник, а ответы волшебников ограничены, потому что мы знаем слишком много. Неразумное слово, слишком сильный намек - и ущерб нанесен. Целая серия планов, стратегий - годы усилий - могут пойти прахом из-за того, что мы сказали одно слово многим.

Его ложка рассекла воздух, с хрустом ударившись о стол, и рыжеволосый мужчина сердито фыркнул.

– Я не помню, чтобы просил включить меня в какие-либо стратегии!

– Но тогда ты что-то помнишь, не так ли?
– Вопрос был задан мягко, и молодой человек напрягся.
– Возможно, ты действительно спрашивал... однажды. И подумай вот о чем - твоя потеря памяти носит избирательный характер, мой друг. Ты знаешь, что такое градани и дирекат. Ты слышал о девах войны. Избирательная амнезия, вероятно, не случайна.

– Ты имеешь в виду...Ты хочешь сказать, что кто-то забрал мою память?

– Именно. И это означает, что ты уже являешься частью чьих-то планов.

– Но... почему?
– Молодой человек покачал головой, его глаза потемнели.

– По целому ряду причин. Я не могу сказать тебе многого, но вот что я скажу: все волшебники в глубине души решают головоломки, и большинство из нас жульничают. Нам может не нравиться, как складывается вместе паззл, поэтому мы меняем кусочки или переставляем их узоры. На каждого волшебника, который ищет одно решение, приходится другой, который хочет другого ответа или просто чтобы головоломка оставалась нерешенной. Так было не всегда, но прошлое есть прошлое. Мы должны иметь дело с тем, что есть, а не с тем, чем мы хотели бы быть.

Старик замолчал, уставившись в огонь. Когда он заговорил снова, его голос был мягче.

– Некоторые из нас пытаются верить, что наши решения отвечают наилучшим интересам всех или, по крайней мере, максимально возможного числа людей, но мы все довольно безжалостны. Что касается тебя, то, похоже, кто-то хочет, чтобы ты не знал о той роли, которую ты мог бы сыграть, если бы у тебя все еще было прошлое.

– Но что делает меня важным? Кто сделал это со мной? Ты говоришь, что ты волшебник - откуда мне знать, что это был не ты?

– Это могло быть, - согласился старик, гоняя ложкой остатки тушеного мяса по тарелке, - но если бы я хотел, чтобы тебя убрали, было бы достаточно легко просто убить тебя.

Он поднял глаза и спокойно встретился взглядом с молодым человеком. Рыжеволосый мужчина сглотнул и резко кивнул.

– Тогда в чем твой интерес ко мне?
– тихо спросил он.

– В этот момент? Чтобы сохранить тебе жизнь, - просто сказал волшебник.

– Действительно?
– Волосы на затылке рыжеволосого мужчины встали дыбом.
– И почему я не должен оставаться таким сам по себе?

– Потому что невежество не меняет того, кто ты есть. Ты представляешь опасность для слишком многих, кто следует традициям Темных лордов Карнэйдосы. Возможно, ты в безопасности от того, кто украл твою память, но есть другие, которые не только могут, но и наверняка убьют тебя, если всего лишь заподозрят, что ты жив. И причина будет проста. Ты угрожаешь им, независимо от того, знаешь ты что-то или нет... пока ты остаешься в живых.

– Итак.
– Молодой человек изучал волшебника, пока огонь ревел под порывами ветра, высасывающими дымоход.
– Возможно, ты говоришь правду - или, по крайней мере, часть правды. Но откуда мне знать, что твоя правда - та, которую я хотел бы услышать?

– Никто не хочет знать всю правду.
– Голос волшебника стал серым и старческим.
– Поверь в это, юный сэр.

– Я верю, - мягко сказал рыжеволосый мужчина, - но я не могу просто поверить на слово первому встречному волшебнику. Я помню еще одну пословицу.
– Не доверяй волшебникам. Лучшие не слишком хороши, и большинство из них - зло.

– Во всех пословицах есть доля правды, - согласился старик.
– Искусство переживает печальные времена. Совета нет, и большинство моих братьев и сестер по искусству в лучшем случае имеют какой-то оттенок серого. Но если ты мне не доверяешь, ты будешь мертв в течение двадцати четырех часов.

– Не от моей руки, - быстро продолжил он, поднося ладонь к зеленым глазам, которые внезапно превратились в обжигающий лед.
– Если бы я хотел твоей смерти, даже Базел не смог бы помешать мне убить тебя сейчас, пока ты слишком невежественен, чтобы даже понять причину своей смерти.
– Казалось, сила окутала его дымом, и у рыжеволосого пересохло во рту, когда потрепанный старик внезапно превратился в опасную угрозу, которая противоречила его мокрому, потрепанному виду. Опасность витала вокруг него, как какой-то невидимый туман, но потом он покачал головой, улыбнулся, и опасность отступила. И все же она никогда не исчезала полностью, и его пылающие глаза поблескивали между ресницами.

– Однако, как бы то ни было, последнее, чего я хотел бы, - это твоей смерти, - сказал он.
– Если ты умрешь, я, несомненно, отправлюсь с тобой к Исварии, и мне еще многое предстоит сделать. Я признаю как эгоистичные, так и бескорыстные мотивы, но у тебя есть враги, как смертные, так и волшебники. Твои собственные навыки могут защитить тебя от первых, но только я могу помочь тебе против вторых.

– Но почему?!
– почти прокричал рыжеволосый мужчина.
– Черт бы побрал тебя и твои загадочные намеки!
– Он с видимым усилием овладел собой.
– По крайней мере, ответь мне на такой вопрос, волшебник - как ты нашел свой "кусочек головоломки"?

– Я не нашел тебя; я ждал тебя.

– Очень полезно.
– Молодой человек, нахмурившись, побарабанил пальцами по столу и попробовал другой подход.
– Назови мне хоть одну вескую причину доверять тебе - одну причину, которую я теперь могу понять, волшебник!

– Я все еще чту Правила Оттовара, - мягко сказал старик с огненными глазами.

– Слова! Это моя жизнь, волшебник! Я ничего не знаю о тебе, и еще меньше о твоих проклятых головоломках. Я вообще ничего не знаю о слишком многом, так что дай мне ответ получше. Как доверие к тебе сохранит мне жизнь? Скажи мне, волшебник!

– Я никогда не говорил, что так будет.
– Голос старика стал глубже, а его огненные глаза вспыхнули.
– Но если ты доверяешь мне, ты не будешь первым, и ни один человек, который когда-либо доверял мне, не был предан, хотя многие умерли, узнав меня. Они погибли, пытаясь помочь мне, или просто потому, что подошли слишком близко к моему миру тьмы и полутени. Не пойми меня неверно! Я не предлагаю тебе никаких обещаний жизни, только выбор. Я живу в тени на краю того, что вам угодно называть "миром", и я прожил там очень долго. Но я не часть Тьмы.