Меченый. Том 2. На переломе истории

Тишина на миг повисла в кабинете, и слышно было, как за стенами мерно движется куда-то кремлёвская жизнь: стук шагов в коридорах, далёкие голоса. Косолапов тяжело вздохнул.

— Но как мы можем говорить об этом открыто в новой Программе? — спросил он. — Это же будет означать, что мы признаём частичную несостоятельность прежних догматов.

— Признание ошибки, товарищ Косолапов, — это вовсе не слабость, а сила. Люди давно чувствуют, что что-то идёт не так. Наша задача — дать этому явлению научное, идейное обоснование и показать путь вперёд. Не прятаться за казёнными фразами, не делать вид, что все у нас хорошо и никаких проблем нет, а дать конкретный план, сроки, инициативы. Да, марксизм-ленинизм остаётся методологической основой. Но мы обязаны учитывать реалии конца двадцатого века: глобализация, постиндустриальное общество, инновационная экономика — как бы ни стращали нас «буржуазными терминами». Если же мы продолжим проповедовать старые догмы, будто весь мир замер в 1905-ом, ну в лучшем случае в 1950-ом году, мы похороним партию и государство собственными руками.

— И что вы предлагаете написать в самом документе, Михаил Сергеевич?

— Прежде всего, дать реалистичную оценку текущего положения. Признать, что прежний курс на быстрое построение коммунизма в отведённые сроки оказался неосуществлённым. Указать, почему: неразвитость материально-технической базы, слабая информированность руководства, крайний бюрократизм, отсутствие подлинного народного контроля, да и международная обстановка, конечно, внесла свои коррективы. Далее заявить: мы переходим к новому этапу — к созданию «цифрового социализма», если хотите. Хотя формулировки ещё обсудим. Суть в том, чтобы подчеркнуть потенциал компьютерных технологий в планировании, управлении, обучении. Сейчас у нас есть уникальная возможность вытянуть экономику за счёт массового внедрения ЭВМ и автоматизации.

— Прозвучит как фантастика, — скептически улыбнулся Косолапов, хотя в глазах его мелькнул интерес. — Народ читает про «Электронику», телевизор «Рубин», а то, что завтра будет повсеместная компьютеризация… Может быть, воспримут несерьёзно.

— Именно поэтому надо подробно объяснить, — продолжил я свою мысль, — какую выгоду получит каждый человек. Представьте: меньше рутины в учреждениях, сокращение очередей, точный учёт на складах, возможность оперативно контролировать исполнение решений, минимизировать воровство и хищения. А в перспективе и расширение личного доступа к технике: домашние компьютеры, образовательные программы, профессиональная переподготовка. Да просто игрушки для детей и взрослых, правильный интересный досуг для развития личности не менее важен, чем труд. Вы сами не пробовали играть?

— Нет, не доводилось.

— А мне вот достали японскую игровую приставку. Не поверите, в первые дни ночами играл, оторваться не мог. Очень интересно, никакая водка не нужна, отличный способ оторвать подростков от улицы. — Косолапов как-то неопределенно кивнул головой то ли соглашаясь с тем, что нужно попробовать самому, то ли просто не пытаясь опровергнуть очевидный тезис о важности отдыха. — Мы сможем воспитать новое поколение специалистов, которые не просто научатся нажимать кнопки, а смогут создавать программное обеспечение, новые алгоритмы. Это наши будущие инженеры, исследователи, конструкторы.

Косолапов в задумчивости поднёс руку к подбородку, ощупывая лёгкую щетину.

— Звучит очень заманчиво, Михаил Сергеевич. Но как быть с Марксом, Лениным, да и со всей классической программой? Как вы сами сказали, разве можно всё взять и «перекроить»?

— А мы не «перекраиваем», — ответил я с мягкой настойчивостью. — Мы движемся дальше. Это и есть истинный марксистский путь: диалектическое развитие. Если мы остановимся, превратимся в догматиков. Дайте мне руку помощи, Ричард Иванович: вы же знаете, как формулировать сложные концепции доступным языком. Мне нужно, чтобы в новом проекте Программы прозвучала сама идея: надо признать ошибки, показать причины и затем сказать, что теперь мы вплотную займёмся цифровизацией общества — во благо человека.

Неоднозначный в общем вышел разговор, но мне почему-то показалось, что я сумел зацепить собеседника, что-то такое промелькнуло у него во взгляде. Была конечно проблема в том, что переписать весь проект Программы КПСС за столь короткие сроки виделось совсем не дюжинной задачей, но опять же мое твёрдое убеждение тут состояло в том, что торопиться в таких вещах — вредить себе. Лучше мы еще пару лет без актуальной Программы проживем чем будем демонстрировать всем свою полную идеологическую беспомощность.

Глава 9

Курская АЭС и атомная энергетика

02 декабря 1985 года; Курчатов, Курская область, СССР

ПРАВДА: За мир и сотрудничество, против нарушения потсдамских договоренностей

В преддверии намеченного подписания так называемого Единого европейского акта, предусматривающего расширение полномочий наднациональных органов в рамках Европейского сообщества, Советский Союз считает необходимым высказать предостережение в адрес западных партнеров и всего международного сообщества.

Как известно, в рамках ЕЭС активизировались дискуссии о возможном вступлении в Сообщество стран, официально сохраняющих нейтральный статус, в первую очередь Австрии и Финляндии. В этой связи правительство СССР считает необходимым подчеркнуть: нейтралитет этих государств был зафиксирован по итогам Второй мировой войны и является неотъемлемой частью Потсдамского миропорядка, который и по сей день служит краеугольным камнем стабильности в Европе.

Вступление указанных стран в организации, подконтрольные участникам военного блока НАТО и обладающие наднациональными структурами, способными оказывать влияние на внутреннюю и внешнюю политику, будет рассматриваться Советским Союзом как грубое нарушение международных обязательств и подрыв сложившегося баланса сил на континенте.

Советское правительство придерживается последовательной политики в поддержку открытости, взаимовыгодной торговли и снижения уровня военной напряженности в Европе, однако наступления на собственные интересы Москва не потерпит.

В случае дальнейшего игнорирования законных озабоченностей СССР, Советское руководство будет вынуждено принять самые решительные меры для защиты своей безопасности и союзников, включая меры военного характера.

Мирная Европа возможна лишь тогда, когда все ее народы уважают взятые на себя международные обязательства. СССР, как и прежде, выступает за сотрудничество, но не за подчинение интересам военно-политических блоков.

— Прошу вас, товарищ генеральный секретарь, — Владимир Иванович Гусаров, пригласил меня к «рабочему месту».

(Гусаров В. И.)

— Что мне нужно делать? — Я подошёл к огромному светящемуся разными лампочками пульту и, как прилежный ученик, выразил готовность следовать указаниям.

— По команде главного инженера повернуть вот этот тумблер, — директор станции, невысокий лысоватый мужчина, внешне отчётливо напоминающий Хрущёва, аккуратно указал на нужный переключатель. Всё происходящее снималось для истории, что некоторым образом заставляло присутствующих нервничать, причём, кажется, сильнее, чем даже присутствие высокого начальства. — Всё уже подготовлено, осталось только «нажать на кнопку».

Я молча кивнул. На самом деле были подозрения, что даже главную кнопку в реальности буду нажимать не я, а кто-то другой, а это так — бутафория для высоких гостей. Всё же безопасность на атомных электростанциях всегда ставилась во главу угла, а уж после того разгона, который комитетчики устроили в последние полгода, — и вовсе. Впрочем, у меня по поводу такого «очковтирательства» вообще вопросов не было: главное, чтобы всё работало, а кто там реально кнопки нажимает — фактически без разницы.