Мечи против кубков

— К тому времени Краухберн умрет, — усмехнулась эта… леди, глядя на меня с довольной хитрой усмешкой. — Я продумывала интриги, когда тебя еще на свете не было, — процедила Люсьена, окинув меня презрительно-высокомерным взглядом.

Но Натриэль вернул магичку в реальность:

— А я интриговал при королевском дворе, когда твои родители еще даже не встретились.

При этом метаморф так хищно улыбнулся, словно все еще оставался тигром.

— Вколола что-то? Яд? На солнце должно было активироваться, верно? Присмотри за ней…

Маг толкнул ко мне Люсьену, словно она была мешком, а не живым человеком. А сам, присев к нам спиной, принялся увлеченно осматривать Патрика. Я специально отвернулась, чтобы не увидеть лишнего. К тому же, если глядеть в другую сторону, почему-то не так страшно.

Очень хотелось сорваться на нашей пленной, но я сдержалась. Пока рано. Надо верить… Верить, что Натриэль поймет, как вылечить моего маркиза.

Но если что, у меня легко поднимется рука на связанную женщину. И опустится. И еще раз поднимется. Я выбью из этой гадины правду безо всяких угрызений совести!

Глава 65. Кровь — не водица

Метаморф оттащил Патрика внутрь холма, на лестничную площадку. Туда же я пинками пригнала Люсьену. Сбежать она не пыталась. Чувствовала, что если даст мне повод стукнуть ее камнем, который я зажимала в руке, то я стукну не задумываясь.

— Это лечится? — Я уселась возле входа, чтобы мы не теснились на маленькой площадке. Магичку, толкнув посильнее, усадила рядом и не спускала с нее глаз, даже разговаривая с Натриэлем.

Хотелось спросить по-деловому, спокойно, но голос прозвучал жалобно, почти умоляюще. Я ведь должна верить, надеяться, а у меня губы дрожат от волнения и слезы на глазах. Вроде бы отравила Патрика Люсьена, но чувство вины сжимает мое сердце. Умом понимаю, что мы не могли ничего сделать. Надо было выждать, разобраться, продумать план. Но где-то в подсознании зудит, что должна была действовать решительнее, потребовать спасти сразу, примчаться сюда самой… Успеть вытащить до того, как его отравили. Вчера, например. Почему я не бросилась спасать Патрика вчера?!

Надо верить и надеяться. Магический мир, сильные лекари, принцесса фей, принц драконов… Они обязательно что-нибудь придумают!

— Нужно очистить кровь от яда, и как можно быстрее, — с заметной озабоченностью ответил Натриэль. — Это сможет любая фея.

Фея… Карты на вызов феи у меня нет, но зато есть карта Рауля. Конечно, он сейчас вместе с драконом пытается исправить последствия вмешательства песочных людей, но жизнь Патрика важнее! Это не наша страна, и мы вообще не должны были вмешиваться во все эти политические дрязги, но не смогли остаться в стороне.

Помочь — это правильно, когда выбор сделан не под внушением, а осознанно. Но никто из нас не должен погибнуть из-за чужих интриг в чужом мире! Мы для этого сюда и отправились втроем, чтобы поддерживать друг друга…

Я эгоистично даже об Иниэле старалась не думать. Это его война, его мир, его… уф-ф! Мы и так сделали уже слишком много!

— Леди Фиаэль будет здесь в течение часа, — предупредил меня метаморф, когда я уже достала колоду. — Мы с его высочеством полетели сразу сюда, а она — собирать отряд.

— И ты всю дорогу бежал тигром? — Я вспомнила, сколько мы летели сюда, и с уважением покосилась на мага, крепко сжимая в ладони колоду. Сесть и подождать или связаться с Раулем и позвать на помощь хоть кого-то? Агата, Аировэль… мне уже было все равно.

— Ты с камушком поосторожнее. — Натриэль даже привстал, не сводя глаз с зажатого в моей другой руке камня. — Сама сказала, что эта магичка много знает. Убив ее, ты своего друга не спасешь.

— А жаль, — кровожадно вздохнула я. Как бы было просто…

— А еще меня в убийстве укоряла, — хмыкнул метаморф, правда больше с уважением, чем с осуждением. — Потерпи, все будет хорошо, главное — верь.

— Вы тут все на этом помешаны, — со злостью огрызнулась я, так и не решив, как правильнее действовать. Ждать принцессу или связаться с Раулем. Сможет ли он быстро найти нам спасителя? А вдруг граф тоже в беде? Дракон огромный и сильный, но он один! А одурманенных полуфей много.

Эта мысль помогла мне решиться.

Верят пусть местные! Верят, надеются, сидят спокойно в ожидании спасителей…

Я уже вытащила из колоды рыцаря кубков, но тут Натриэль закричал:

— Летят! Смотри, летят!

Наша связь уже запустилась, так что я услышала, как в подземелье облегченно выдохнул Рауль:

— Скорее! Подмога нам очень нужна.

Я встала на пути роя фей и гаркнула:

— Стоп!

Командиры гвардейских отрядов должны были мне аплодировать, рыдая от зависти. Уверена, кони в кэбах, услышав мой крик, непременно встали бы как вкопанные. Феи тоже встали… вернее, зависли в воздухе.

Тогда я быстро объяснила, что мне надо, после чего, повинуясь жесту леди Фиаэль, трое фей отделились: один мужчина подлетел к Патрику, а двое других — к Люсьене.

Уменьшенная магичка под конвоем отправилась во дворец, весь остальной рой крылатых существ помчался в подземелье. Как мне объяснил потом Натриэль, на Рауля, как единственного из их троицы не меняющего облик, принцесса повесила следильный артефакт. Так что мой граф служил им путеводной звездой.

Но мне пока было даже не до графа. Конечно, голос у него был усталый, а сам он, как я успела мельком заметить, выглядел несколько потрепанно. Но он был жив, а вот Патрик…

— Вы его спасете? Спасете же?!

— Леди, не мешайте…

Хорошо сказать «не мешайте», когда у меня от волнения ноги подкашиваются. Неужели так сложно ответить «Да, спасу»? Хотя пусть не отвечает, главное, чтобы спасал…

И незнакомый мне фей действительно спасал. Светлая чистая магия плотным коконом окружила маркиза, став видимой и практически осязаемой. А потом она принялась темнеть, впитывая в себя яд, очищая кровь и одновременно проникая сама в тело Патрика. Через некоторое время мой жених стал светиться изнутри, а его глаза… его глаза, когда он их открыл, засияли ослепляющим стальным блеском. Я даже вздрогнула, настолько это было пугающе и красиво!