Мечников. Избранник бога

— Так у нас получилось? — с надеждой спросил Сеченов.

— Вы сами видели, Иван Михайлович, — кивнул я. — Да. Аппарат работает. И мне крупно повезло, что здесь оказался наш главный лекарь. Господин Кораблёв, у меня есть просьба.

— Ох… — вздохнул Иван Сергеевич. — Дайте отгадаю, опять Синицыну нужно давать отгул? Патент будете регистрировать.

— Хуже, — помотал головой я. — Отгул нужен мне и господину Сеченову. Это наше общее изобретение. Мы должны отлучиться в Саратов вдвоём.

Кораблёв замолчал, затем перевёл взгляд на Родникова и произнёс:

— Эдуард Семёнович, уж простите за прямоту. Но не могли бы вы поскорее вытереть все свои слюни и отлучиться на приём? Мне нужно поговорить с нашими экспериментаторами с глазу на глаз.

— Конечно, — кивнул Родников. — Не вопрос!

Эдуард покинул смотровую, Кораблёв проверил, не подслушивает ли нас кто-то посторонний, и лишь после этого продолжил:

— Скажу честно, господа, благодаря вам я озолотился.

— Что-что? — удивился я.

— На мой взгляд, неправильно скрывать от вас то, что происходит на самом деле, — признался Кораблёв. — За то, что у меня работают такие специалисты, как вы, мне доплачивают большие деньги. Орден очень доволен тем, что Хопёрск неожиданно начал продвигать лекарское дело ещё более активно, чем Санкт-Петербург. Именно поэтому я без лишних вопросов готов дать вам добро на поездку в Саратов. Даже готов лично принять пациентов, которые явятся к вам на приём.

— Так это же прекрасно! — обрадовался я. — По-моему, это — честная сделка. Орден и должен поддерживать нашу амбулаторию, раз в ней постоянно происходят новые открытия.

— Именно, — кивнул главный лекарь. — Вот только планку опускать уже нельзя. Недавно мне пришло письмо… Опять же, прошу, чтобы это осталось строго между нами. Орден попросил меня мотивировать вас и дальше. Если вы вдруг перестанете производить новые препараты и изобретения, мне тоже за это влетит.

— О-о-о, Иван Сергеевич, на этот счёт можете не беспокоиться, — улыбнулся я. — У нас на лекарское дело большие планы!

В итоге Кораблёв дал добро на отъезд, мы с Сеченовым отработали этот день, а на следующее утро собрали чертежи и направились к вокзалу. Это был последний день, когда я мог себе позволить отлучиться.

Завтра приедет представитель отца, чтобы забрать Сергея. Другого шанса посетить орден лекарей может и не представиться.

Однако зарегистрировать патент не было нашей единственной целью.

— Ты ведь уже догадался, почему я так срочно затребовал отъезд в Саратов? — спросил я Сеченова, когда мы сели в поезд.

— Конечно, Алексей, — с трудом сдерживая возбуждение, ответил он. — Ты хочешь посетить того мастера, который работает с электрическими кристаллами? Желаешь пообщаться с ним на тему создания своего… Э-КЭ-КЭ.

— Электрокардиографа, — уточнил я. — Да, ты прав. Поверь, если он знает, как справиться с этой задачей, нам нужно выкупить у него кристалл за любые деньги. Этот аппарат изменит жизнь всех людей в мире!

Ранее я хотел создать ЭКГ, в первую очередь для себя. Но теперь, с новой клятвой лекаря, мне уже не важно. Моё сердце вновь работает как надо.

Однако пациентам полноценная диагностика сердечных болезней в любом случае требуется. Кроме того, я начал задумываться о том, чтобы привлечь других магов и новые кристаллы для производства лекарских технологий.

Тот же аппарат УЗИ или рентген… С ними будет КРАЙНЕ непросто, если мы не найдём магическую замену сложным схемам. Всё-таки я — врач, а не медицинский технолог. Собрать рентген или компьютерный томограф из железа, резины и пары стёкол я уже точно не смогу.

Приехав в Саратов, мы сразу же передали эндоскоп и чертежи ордену, после чего покинули бюро регистрации интеллектуальной собственности лекарей на несколько часов и рванули к набережной Волги.

Там, по словам Сеченова, находилась лавка мужчины, который занимается электрическими кристаллами.

Вот только прибыв туда, мы поняли, что сильно опоздали. Здание, в котором работал местный «электрик», окружили саратовские городовые. Стёкла лавки разбили, а самого мастера вытащили из его обители.

И надели на него наручники.

— Плохи дела, Алексей, — прошептал Сеченов. — Боюсь, в это дело нам лезть точно не следует.

— Подожди, — помотал головой я. — Попробую выяснить, что здесь происходит. Если он нам не поможет, то не поможет никто. Мы можем потратить десятки лет на поиски такого же мастера.

Я подошёл к городовым и произнёс:

— Господа! А что здесь происходит? Я ехал к этому мастеру из другого города…

Полицейский нахмурился, осмотрел меня оценивающе, после чего заявил:

— А вы что, сообщник этого человека?

— Сообщник?

— Мы подозреваем господина Захарова в заговоре против императора, — ответил городовой. — А раз вы собрались с ним сотрудничать… У нас и к вам будет пара вопросов.

Глава 8

Сеченов опасливо взглянул на меня, видимо, осознав, что на этот раз мы с ним влипли в куда более сложную ситуацию. Мы ещё даже не познакомились с этим Захаровым, а уже попали под подозрение в заговоре против императора. Однако повода обвинять нас у них нет. Для начала нужно разобраться в ситуации.

Поначалу я подумал, что в конфронтацию с полицейскими вступит Сеченов. Ведь у него есть титул, а значит, и права совершенно другие. Но по его напряжённому молчанию я понял, что он никак разрешать эту ситуацию не станет.

Видимо, опасается, что засветив здесь свою фамилию, он может навредить репутации своей семьи. А если речь идёт о восстании, то подозревать в первую очередь будут именно дворян, а не простолюдинов вроде меня и того же Захарова.

Поэтому я решил взять ситуацию в свои руки.

— Уважаемые, мы не имеем ни малейшего понятия о том, что здесь происходит. Мы с Захаровым собрались встретиться впервые. И он вам это может подтвердить, — произнёс я, а затем перевёл взгляд на пойманного мастера.

Захаров был низкорослым коренастым мужчиной. Явно старше нас с Сеченовым лет на пять-шесть. Надеть на него наручники городовым было трудно, поскольку они едва сошлись на широких запястьях. Уже по рукам мастера я прекрасно вижу, как много ему приходилось ими трудиться. Точно такие же руки у нашего кузнеца Петровича.