Мечников. Открытие века

— Пойдём домой, Илья, — посоветовал я. — По дороге расскажешь, какие Сеченов успел препараты зарегистрировать?

Мы вышли из здания вокзала и прогулялись по главной площади Хопёрска.

— Слабительное, снотворное и препарат-энергетик — вот это он у нас отобрал, — вздохнул Синицын. — И обозвал ещё их так странно… Туалетный порошок, сонная таблетка и силовое зелье.

— Стоп, что ты сказал?! — воскликнул я. — Серьёзно? Так и назвал?

— Да… А ты чего так встрепенулся? — испугался Синицын.

Все названия из книги Парацельса. С одной стороны, это плохо, но… Нет. Теперь я знаю, как он действует. Теперь я точно уверен, что работает Иван Сеченов именно по этому учебнику.

Туалетный порошок! Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм такое сочинил и ты туда же, Сеченов? Теперь я точно знаю, какие шаги он предпримет дальше.

И антибиотик он будет производить строго по книге. Но мы его обгоним. Должны обогнать!

— Послушай, Илья, доверяю тебе поиск помощников, — произнёс я. — Выбери людей, в которых можешь быть уверен. У тебя ведь много знакомых в Хопёрске?

— Смотря каких! — усмехнулся Илья. — Если речь о моих товарищах из кабака… Эти вряд ли пригодятся!

— Не факт.

— А что нужно сделать-то?

— Принести плесень. Как можно больше образцов, — объяснил я. — А если среди твоих знакомых найдутся те, кто хочет вернуться на завод — зови их. Составь список и принеси мне. Для создания антибиотиков нам понадобятся все.

— Ага! — обрадовался Илья. — Так в этом заключается твоя контратака! Хочешь задушить его антибиотиком, который приобретёт всемирную известность?

— Именно, — улыбнулся я. — Если продолжим работать в том же духе, то однозначно проиграем ему. С нами перестанут считаться. Пройдёт год, и фамилии Мечников, Синицын, Щеблетов все забудут. Наша троица канет в небытие. Понимаешь? Но как только мы сделаем хотя бы один препарат мирового масштаба… Он уже никогда нас не обгонит.

Нет, обгонит, но только в том случае, если у него в наличии будет антибиотик нового поколения. Для девятнадцатого века и пенициллин с сульфаниламидом пойдут. А вот дальше… Дальше нам придётся создать совсем другие машины. Электрические микроскопы, настоящие лаборатории со множеством сотрудников. Это уже — уровень конца двадцатого века. Но мы и его нагоним, я даже не сомневаюсь.

— Если честно, Алексей… — задумался Синицын. — Я уже принял решение. Я не стану дожидаться, когда ты обгонишь Сеченова.

— Что ты имеешь в виду? — удивился я. — Ты собрался выйти из игры?

— Ха! — воскликнул он. — Шутишь, что ли? Наоборот! Мне надоело постоянно отпрашиваться у Кораблёва. Я решил уволиться из нашей амбулатории.

— Погоди, Илья, ты уверен? — уточнил я. — Ты точно хорошо взвесил своё решение? Мы ведь познакомились всего два месяца назад и…

— И я уже понял, что только с тобой смогу доказать отцу, что лекарское дело и финансовая грамотность могут принести в разы больше пользы, чем военка, которую он мне так настойчиво пытался привить!

Синицын явно не шутил. Похоже, он решил пойти ва-банк. Поставить всё на наше дело.

— Но ты ведь понимаешь, Илья, что риск всё равно есть? — на всякий случай напомнил я. — Тот же Сеченов может неожиданно обогнать нас.

— Ничего, отыграемся! — усмехнулся он. — Ты не смотри, каким грустным я приехал из Саратова. Я ведь очень отходчивый. Как видишь, уже готов бороться дальше. Но без работы я сидеть не буду. В свободное время буду практиковать деятельность частного лекаря. А как только надо будет уезжать в Саратов, буду прикрывать лавочку и укатывать по нашим с тобой общим делам.

— Если ты уверен в своём решении — можешь увольняться, — предложил я. — Лично я не отступлюсь. А твоя помощь мне в любом случае пригодиться.

— Вот и я так подумал! — обрадовался Синицын. — Значит, завтра пойду к главному лекарю. Говорят, обычно, Иван Сергеевич требует, чтобы сотрудник отработал неделю перед полным уходом.

Ого! Почти так же, как и в моём современном мире. Только у нас обычно требовалось отработать четырнадцать дней перед увольнением. Это правило существовало для того, чтобы работодатель успел найти за этот период нового работника на замену уволившемуся. Только зачем здесь придумали подобное правило — я искренне не могу понять! В моём мире врача было найти нетрудно. А здесь… В девятнадцатом веке, в Хопёрске! П-ха! Да Кораблёв ни за что в жизни не найдёт замену Синицыну. Вероятность этого близка к нулю.

— Тогда поступим следующим образом, Илья, — подытожил я, когда мы добрались до перекрёстка наших улиц. — Ты дорабатываешь и собираешь людей, которые готовы вернуться на завод. А я пообщаюсь с бароном, выкуплю у него завод и буду решать вопрос его технического оснащения.

— План отличный, но я бы посоветовал тебе взглянуть на него перед этим. Правда, клянусь тебе — завод очень плохой. В нём что-то поселилось. Иначе мы бы его не закрыли, — прошептал Синицын.

Комментировать это я никак не стал. Если Синицын прав, я скоро это узнаю. Мы с коллегой попрощались, и я направился домой.

Тем более, перед встречей с бароном у меня ещё намечалась очередная трудовая ночь.

Боги, сколько же я зелий-энергетиков потратил… Штук тридцать — не меньше! Можно было бы давно распродать их, если бы Саратов дал мне добро на продажу чуть раньше.

Дома меня терпеливо ждал Ярослав Мечников. Однако больше меня удивил тот факт, что рядом с ним за одним столом сидели и Доброхот и Токс.

— Ух… — устало выдохнул я, снимая с себя ботинки. — Даже не знаю, как реагировать на то, что вижу.

— Лёш, я просто хотел почитать книги из библиотеки дяди. А вот эти… Твари! Они накинулись на меня, утащили на первый этаж, усадили за стол и запретили из-за него выходить! — объяснил Ярослав.

— Нехрен было лезть в книги, которые принадлежат только нашему хозяину! — рыкнул Доброхот.

— Ж-жу! Ж-жу! — прожужжал Токс.

Похоже, Ярослав добрался до книг Асклепия и Парацельса. Что ж, мои слуги всё правильно сделали.

— Молодцы, — кивнул я. — Можете оставить Ярослава в покое. Я ему объясню, что можно читать, а что — нельзя.

— Сумасшедший дом, Алексей! Правда! — возмутился брат. — Я отродясь не видел таких существ. Домовой и разумный мана-клещ! Где ты таких раздобыл?

— Иди за мной, — проигнорировал его вопрос я. — Неделю назад я подготовил кое-что для нашего микроскопа. Он ведь тебе понравился, не так ли?

— Ещё спрашиваешь! — вскинул брови Ярослав. — За этим изобретением — будущее! Помяни моё слово.

— В таком случае мне вдвойне интересно, как ты отреагируешь на то, что я покажу тебе через полчаса, — улыбнулся я.