Мечтают ли андроиды об электроовцах?(сборник фантастических романов)

Глава 11

Для рейхсконсула в Сан–Франциско Фрейера Гуго Рейсса самое начало рабочего дня было неожиданным и внушающим тревогу.

Войдя в приемную, он обнаружил посетителя. Крупный мужчина средних лет с тяжелой челюстью и следами оспы на лице, с недобрым хмурым лицом, он сделал шаг навстречу и, подняв руку, приветствовал:

— Хайль!

— Хайль! — ответил Рейсс с улыбкой на лице, хотя душа у него застонала. — Герр Краус фон Меер? Я удивлен.

Открывая дверь своего кабинета он досадовал, куда запропастился ви–цеконсул, и недоумевал, как мог войти в приемную шеф СД. Однако этот человек был уже здесь, и с этим надо считаться.

Войдя вслед за Рейссом в кабинет, не снимая своего темного драпового пальто, Краус фон Меер начал:

— Послушайте, Фрейер, мы нашли парня из Абвера. Это Рудольф Веге–нер. Он попался на одной старой явке Абвера, которая у нас под колпаком.

Краус фон Меер осклабился, сверкнув золотыми зубами.

— Мы проследили его до самой гостиницы.

— Прекрасно, — похвалил Рейсс.

На его столе лежала свежая почта. Значит, Пфердхоф где–то поблизости. Несомненно, это он запер кабинет, чтобы помешать шефу СД совать свой нос в дела консульства.

— Это очень важно, — продолжал фон Меер. — Я принял безотлагательные меры, чтобы немедленно известить Кальтенбруннера. Теперь в любую минуту вы можете получить указание из Берлина, если только эти «унтратфреззеры» («дерьмоеды») там, дома, все не перепутают.

Он уселся за консульский стол, вытащил из кармана пачку сложенных бумаг и, шевеля губами, старательно развернул одну из них.

Фамилия для прикрытия — Бейнес. Выдает себя за шведского промышленника или коммерсанта. Сегодня утром в восемь десять, по телефону с ним назначено официальное свидание на десять двадцать утра в японской конторе. Сейчас мы пытаемся выяснить, откуда был сделан звонок. Возможно, мы будем это знать через полчаса. Мне перезвонят сюда.

— Понимаю, — сказал Рейсс.

— Теперь мы можем подцепить этого молодца, — не скрывал радости фон Меер. — И, естественно, отошлем его назад, в Рейх, на ближайшей ракете Люфтганзы. Однако японцы или Сакраменто могут выразить протест и попытаются помешать этой акции. Они адресуют протест вам, если решатся. Возможно, они даже окажут на вас сильное давление, в аэропорт доставят целый грузовик агентов Тококи.

— Вы не можете задержать этого человека тихо и незаметно?

— Слишком поздно. Возможно, придется брать его прямо на месте. Ворваться, схватить и бежать.

— Мне это не нравится, — промямлил Рейсс. — А вдруг у него свидание с каким–то чрезвычайно важным, высокопоставленным японцем? Как раз сейчас в Сан–Франциско, по–видимому, находится личный посланец императора. На днях до меня дошел слух…

— Это не имеет значения, — перебил его фон Меер. — Подданный Германии обязан подчиниться законам Рейха.

«А мы хорошо знаем, что представляют из себя законы Рейха?» — усомнился Рейсс. — У меня наготове отделение коммандос. Пятеро отличных ребят, — фон Меер хихикнул. — Выглядят, как скрипачи. Чудные лица аскетов, глаза с грустинкой, такие, как, может быть, у студентов–богословов. Когда они войдут, япошки решат, что это струнный квартет…

— Квинтет, — поправил Рейсс.

— Да, и соответствующе одетые.

Он внимательно осмотрел консула.

— Почти так же, как вы.

— Спасибо, — поблагодарил Рейсс.

— Прямо на виду у всех, не стесняясь, подойдут к этому Вегенеру. Окружат его, будто с ним совещаются. Мол, очень важное сообщение, — продолжал бубнить фон Меер, пока консул вскрывал почту. — Никакого насилия, просто: «Герр Вегенер, пройдемте с нами, пожалуйста. Вы же все понимаете». И в позвоночник — маленькое острие. Миг — и центральная нервная система парализована.

Рейсс кивнул.

— Вы слушаете?

— Да.

— На улице — в автомобиль, и ко мне в контору. Япошки, конечно, переполошатся, но будут вежливыми до последнего момента.

Краус фон Меер неуклюже раскланялся, подражая японцам:

— Это же так грубо — обманывать нас, герр фон Меер. Однако ничего не поделаешь, гуд бай, герр Вегенер… — Он опять захихикал.

— Бейнес… Разве не под этим именем он здесь? — спросил Рейсс.

— Бейнес. Очень жаль, что вы покидаете нас. В другой раз мы, возможно, еще о многом с вами побеседуем.

Зазвонил телефон, и фон Меер перестал кривляться.

— Это, наверное, мне.

Он потянулся к трубке, но консул его опередил:

— Рейсс у телефона.

— Говорит «Ауслянд Ферншпрехамт» в Новой Шотландии, — проговорил незнакомый голос. — Трансатлантическая связь. Вас вызывает Берлин, срочно.

— Хорошо, — отозвался Рейсс.

— Подождите минутку, консул.

Послышались слабые разряды, потом другой голос, женский:

— Канцелярия.

— Это «Ауслянд Ферншпрехамт» в Новой Шотландии. Вызывается рейхсконсул Гуго Рейсс. Сейчас консул на проводе.

— Поддерживайте связь.

Последовала долгая пауза. Краус фон Меер равнодушно наблюдал за Рейссом.

— Герр консул, извините, что отнимаю у вас время, — послышался приятный баритон.

Кровь застыла в жилах Рейсса. Хорошо поставленный, переливающийся, знакомый Рейссу уже много лет голос доктора Геббельса.

— Канцлер?

Наблюдавший за консулом фон Меер оживился.

— Только что меня попросил позвонить вам генерал Гейдрих. В Сан–Франциско сейчас находится какой–то агент Абвера, его зовут Рудольф Вегенер. Вы должны всецело содействовать СД во всем, что она предпримет по отношению к нему. На подробности в данный момент нет времени. Просто полностью предоставьте свою контору в их распоряжение. Заранее премного вам благодарен.

— Понимаю, герр канцлер, — отчеканил Рейсс.

— До свидания, консул.

Краус фон Меер пристально уставился на Рейсса, как только тот положил трубку.

— Я был прав?

Рейсс пожал плечами.

— О чем тут спорить?

— Подпишите ордер на принудительное возвращение этого Вегенера в Германию.

Рейссу ничего не оставалось, как подписать ордер. Поставив печать, он протянул его шефу СД.

— Благодарю вас, — поблагодарил фон Меер. — Теперь, как только японские власти позвонят вам и станут жаловаться…

— Если только станут, — перебил Рейсс. Краус фон Меер быстро взглянул на него.

— Станут. Они будут здесь — не пройдет и пятнадцати минут после того, как мы сгребем этого Вегенера.

Он перестал паясничать, лицо его посерьезнело.

— И никакого струнного квинтета, — колко заметил Рейсс. Фон Меер не обратил внимания.

— Мы будем брать его в самое ближайшее время, так что будьте готовы. Можете сказать япошкам, что он гомосексуалист, крупный уголовник, фальшивомонетчик или что угодно в этом духе. Требуется вернуть его домой для предания суду. Не проговоритесь им, что он политический. Вы же знаете, что японцы не приемлют девяносто пяти процентов кодекса национал–социализма.