Мечты
Шрифт:
Арман налил пол стакана водки, протянул Фоме: - Выпей.
Тот взял стакан и стал пить мелкими глотками, как воду, вернул посудину, достал сигареты. Все молчали.
Оба рейдера были перебинтованы и заклеены пластырем то тут, то там. В сильно потрёпанных грязных камуфляжах. Один, очень внушительного размера, богатырь прям, косая сажень в плечах. Ростом где-то два двадцать, крупные черты лица, густая темно-русая, косматая борода до груди. Массивный нос, слегка картошкой, серые, добрые и грустные глаза, большие густые брови и лучики морщинок на лице. На вид - лет пятьдесят, может, чуть больше. Второй сидел ко мне спиной, и я мог видеть
– О, проснулся? Ну, ты как?
– спросил участливо Арман, наконец-то, нарушив тишину.
– Нечего, вроде, нормально. Морда, только, побаливает.
– Видел бы ты себя в зеркале, - усмехнулся мой друг.
– А у нас вот, у полку прибыло, - оттирая тряпкой руки, указал подбородком в сторону ребят.
– Ладно, знакомьтесь пока, пойду, инструменты соберу.
Я подошёл к столу и протянул руку здоровяку:
– Док.
– Леший, - ответил тот, слегка улыбнувшись, пожимая мою руку.
Ощущение было, будто с медведем поздоровался.
Протянул руку второму рейдеру. Тот немного помедлил, вглядываясь в моё лицо, но, всё же, руку пожал: - Фома, - буркнул он.
Фоме навскидку лет двадцать пять, выглядел он как типичный еврей. Крючковатый нос, кучерявый, и глаза такие, с прищуром. Вот только шапочки не хватает и кучеряшек на висках. На вид нормальный такой парень, просто не доверчивый очень. Но не зря же его Фомой окрестили, наверное.
– Давай кушать с нами, - пробасил Леший.
– А то я ща всё съем. Мы с Фомой вторые сутки не кормлены как, так что, не зевай, паря.
Меня уговаривать не пришлось, я накидал себе в тарелку макарон, направился к столу. Конфуз случился, как всегда, неожиданно.
Мой нос уловил вкусный запах, исходящий из тарелки, и желудок тут же на это отреагировал утробным урчанием. Мне-то что, я-то привык, а вот рейдеры отреагировали не однозначно. Фома поперхнулся. Кашлянув, резко развернулся в мою сторону, держа вилку наизготовку, как оружие. А Леший молниеносно, не смотря на его габариты, как-то очень пластично перетёк из сидяче-жующего положения, в стояче-вооружённое. Где, когда и как он взял автомат, для меня было загадкой. Дар, наверное. Забыл, как называется. Реактивный...
Я остановился на полшаге, замер, как статуя с тарелкой в руках. Желудок предательски заурчал снова, да так, что я аж сам вздрогнул. В эту секунду мне показалось, что Леший сейчас выстрелит, а синеющий Фома швырнёт вилку прямо в глаз. Я аж почувствовал это физически.
Арман зашёл вовремя.
– Вы чего?!
– замер он, ошарашено глядя на нашу экспозицию.
– Желудок, - сказал я, скосив глаза в сторону своего урчащего органа.
– Желудок это урчит.
Я перевёл взгляд с ничего не понимающего Армана на изумлённых мужиков. Напряжение начало спадать. Страшный взгляд Лешего сменился на обычный, добрый, лицо расслабилось. Он опустил автомат на пол, садясь обратно к столу. Бедный Фома продолжил кашлять, но бросил вилку на стол. Я поставил тарелку и пошёл налить кружку воды. Протянул её поперхнувшемуся. Тот не отказался, судорожно глотая, осушил до дна.
– Чего у вас тут произошло?
– спросил взволнованный, так ничего и не понявший Арман, присаживаясь на табуретку.
– А вона у него, - Леший тыкнул в меня массивным пальцем, - брюхо, словно мертвяк урчит, а я сдуру за автомат. Не знал же. Ты, это,
Док, зла не держи.– Перевёл взгляд на красного Фому, утирающего слезы от кашля.
– Фома, ты живой, штаны сухие?
– хохотнул здоровяк.
– Да, ну вас! А, если бы я кинул её - Фома наградил несчастную вилку незаслуженным щелбаном, та слетела со стола.
– Не шали.
– Леший погрозил пальцем Фоме.
– Ну, подумаешь, новый глаз бы себе отрастил, или закапали бы за домом, делов-то.
– Я улыбнулся, садясь за стол.
И тут мой желудок вновь дал о себе знать. Арман подскочил на табуретке, ошарашено таращась то на меня, то на ребят, а те заржали, как кони иерихонские.
Я виновато пожал плечами.
– Вот это подарочек, так подарочек! Любит тебя Стикс, сразу видно.
– Арман был не на шутку озадачен.
– Приедем, я тебя к знахарю отведу. Первый раз такой дар встречаю. Даже не слышал о подобном. Так же и упокоиться раньше времени недолго.
– Не дар это. Физиология организма. Я с детства такой. Бабки соседки говорили, что у меня в утробе бес сидит, - улыбнулся я, вспомнив забавный случай на эту тему, когда мы с Пашкой прятались в кустах от его матери, из-за стыренной миски с пирожками.
– Пашка миску держал, - рассказывал я, - а от неё так пахло вкусно, что мой желудок запел на все лады. Вот тогда бабки так всполошились, которые рядом на лавке сидели, что потом корвалолом отпаивались. С тех пор и говорили про демона в моей утробе.
Мужики ржали, как оглашенные, особенно Леший. Аж до слез.
– А чего раньше я твой желудок не слышал, мы же не один раз ели вместе?
– меня спросил отсмеявшийся Арман.
– А, фиг его знает. Он у меня - независимая республика, когда хочу - тогда урчу.
– Развёл я руками.
Алиска проснулась только вечером. Открыла маленькие глазки, посмотрела на нас и лизнула шершавым языком свой сухой раненый нос. Мы все столпились вокруг неё, словно четыре идиота. Всем хотелось что-то сделать, но никто не знал, что.
– Раствор гороха, - прошептал Арман над моим ухом.
И все тут же засуетились, кто за миской, кто разводить горох.
Я взял шприц без иглы, набрал пять кубиков, осторожно стал её поить.
– Всё, девочка. Пока хватит, чуть позже ещё дам.
– А, может, её покормить?
– А, может, ей воды дать?
– А, может...
– Ничего пока нельзя! У неё кишечник шитый. Только завтра - воды, потом на бульонах пару дней.
– Глянь, как она смотрит, видать, полегче стало, - обратил внимание Фома.
Я пощупал нос.
– Сухой, но не горячий, это хорошо. Идём на поправку, - обрадовал я ребят.
С Лешим сдружились как-то сразу. Остаться с этим человеком в нейтралитете было просто невозможно: такой доброты и позитива я ещё ни в ком не встречал. А вот с Фомой общение не клеилось. Он всё больше сидел сычом на диване и педантично вылизывал всё своё оружие, изредка поглядывая на меня, думая, что я не замечаю.
Банные процедуры они уже провели. В новые шмотки, прихваченные Арманом, переоделись. Даже на Лешего с его икс-икс-икс...эль размером нашёлся полный комплект, и не один. Оказывается, мой заботливый друг, увидев вещи схожие по размеру с чехлом на танк, тут же вспомнил о своём товарище и забрал всё, что только смог нарыть. Леший обрадовался обновке, словно ребёнок новогоднему подарку. Так-то он на заказ, обычно, вещи покупает перешитые, и на переодевание сейчас явно не рассчитывал.