Медицинский триллер-2. Компиляция. Книги 1-26

– Извращенцы правильно делали, что выбирали детишек помладше, – продолжал психолог. – Скорее всего, большинство быстро забудут о своих «приключениях». А другие, не понимая, что с ними вытворяли, запомнят только игрушки, сладости и ласковых дяденек, которые относились к ним получше, чем собственные родители. Так что, если бы ребятишек заставили давать показания, многие рассказали бы о своих мучителях только хорошее!

– Слава богу, их показаний не требуется! – процедил сквозь зубы Антон.

Алла не сказала ничего. У нее перед глазами стоял маленький сын Иночкиной, который наотрез отказывался прикасаться к мягким игрушкам. Скорее всего, как и говорит Андрей Бахметьев, он вскоре забудет обо всем: мальчонка не понимал, что подвергался насилию, и запомнил лишь то, что с пушистыми мишками и зайками ассоциировались неприятные ощущения, и все же…

– У меня от него мурашки по коже! – едва слышно пробормотал Белкин, когда за психологом закрылась дверь.

– Согласен, – буркнул Шеин. – А он точно сам не… того?

– Андрей Сергеевич Бахметьев – классный специалист, – покачала головой Алла. – Он не только помогает СК, но и преподает в Университете, а также ведет частную практику. Он не простой психолог, а криминальный профайлер, специализирующийся на сексуальных преступлениях. Так что, вместо того чтобы перемывать ему косточки, займитесь-ка подготовкой к допросу Иордана. А я попытаюсь выбить у начальства и прокурорских поблажку, которая его устроит – у меня появилась мыслишка на этот счет!

* * *

Алла оказалась права: существовало лишь одно «пугало» для бывалого сидельца Иордана, и «пугалом» этим было причисление к его к списку тех, кого он откровенно презирал, хоть и не чурался брать у них деньги.

«Деньги не пахнут», – любил он повторять расхожую фразу, приписываемую древнеримскому императору Веспасиану, а вот попадание в камеру по статье, имеющей отношение к педофилии, попахивало неприятностями.

Не то чтобы Иордан опасался, что его могут покалечить или еще каким-то образом навредить – в последние годы насильники разных мастей перестали быть изгоями в местах лишения свободы. Изменилась общественная мораль, и те, кого раньше считали париями, встали в один ряд с обычными мошенниками, убийцами и грабителями.

Нет, за свою жизнь и здоровье Иордан не беспокоился, его волновало другое – репутация. Да-да, не стоит удивляться! Иордана в преступном мире Санкт-Петербурга уважали. Каждая его ходка оценивалась по достоинству, и Иордан получал свою долю почета в кругу себе подобных. Но статья о педофилии – совершенно другой коленкор! И проблема не в том, что он участвовал в продаже детей, вовсе нет: что, если его по ошибке причислят к тем, кто ему платил?

Такого нельзя было допустить! И Иордан, после недолгих переговоров, согласился на следующее. Он чистосердечно рассказывает о своей «работе» в преступной организации и берет на себя убийство Уразаевой. СК и прокуратура, со своей стороны, не станут «привязывать» его к позорной статье, но лишь в том случае, если Иордан назовет имена всех, с кем ему приходилось встречаться.

Допрос вел Антон Шеин. Делал он это в следственном изоляторе Новых Крестов, поэтому записать беседу не удалось, и сейчас он отчитывался о результатах перед Аллой и коллегами.

– Как мы и предполагали, Уразаева не сводила Говоркова со своим любовником, – говорил Антон, сидя в кабинете Аллы, где в этот момент находились и двое других членов группы. – Кстати, беседа с психологом оказалась поучительной, – добавил он, – ведь мужик рассказал много интересного о «примочках» педофильского сообщества, и мне удалось показать Иордану, что нам известно достаточно, чтобы засадить всех и каждого, включая заграничных чуваков! Вы все правильно сказали, Алла Гурьевна: больше всего на свете Иордан боится, как бы его самого не посчитали педофилом!

– Так как же такой человек, как Иордан, может познакомиться с чиновником ранга Говоркова? – поинтересовался Дамир.

– Да все просто до ужаса! Оказывается, двоюродная сеструха Иордана замужем за неким Петром Ковалевским, а Ковалевский этот вот уже лет семь работает водителем у нашего Говоркова. Некоторое время назад у последнего возникли проблемы с местными бандитами, подвизающимися в сфере строительства, и ему понадобился, если можно так выразиться, человек с «опытом». Ковалевский быстро сообразил, какой именно «опыт» уместен в такой ситуации, и предложил Иордану работу. Тот с радостью ухватился за такой шанс, ведь найти нормальную, высокооплачиваемую должность с его послужным списком нелегко. Да Иордан, думается мне, особо и не старался: работать он не привык, всегда пытался заполучить легкие деньги… Но это не важно. Важно то, что Иордан помог Говоркову разрулить проблему и стал его доверенным лицом. Если где-то в сфере интересов Говоркова возникали трения, он отправлял на «переговоры» Иордана, и дело решалось наилучшим для него образом. Но главным интересом для чиновника всегда являлся его интерес к маленьким мальчикам. Это было хобби, но, когда появилась возможность превратить его в бизнес, Говорков не колебался ни секунды. Иордан мало что может рассказать о том, как все начиналось, – он начал работать на Говоркова, когда они с Уразаевой уже вступили в сговор. Как и предполагал психолог, Говорков искал человека, у которого имелся прямой доступ к детишкам, и нашел Маргариту Уразаеву, даму без комплексов, не обремененную совестью и напрочь лишенную способности испытывать чувство вины. Ко времени их знакомства она всерьез задумывалась об уходе из органов опеки. Начальственная должность ей не светила, работа была тяжелой и неблагодарной, а также низкооплачиваемой, личная жизнь не сложилась… Короче, Уразаева восприняла встречу с Говорковым как знак свыше!

– Послушай, – вмешался Белкин, – ты же сказал, что Иордан познакомился с Говорковым после того, как тот начал работать с Уразаевой – откуда же ты все это взял?

– Говорков оказался правдив в одном: Уразаева стала любовницей Лени Иордана! – пожал плечами Антон. – Она делилась с ним, вот оттуда и сведения, хотя подробности, конечно, ему неизвестны.

– Думаю, детали мы узнаем у Говоркова, когда сообщим ему о том, что его подельник прервал обет молчания, – резонно заметила Алла. – Продолжайте, Антон, мы вас внимательно слушаем!

– В общем, Говорков и Уразаева, как говорится, нашли друг друга. Она занималась поставкой детишек, причем действовала по заказу Говоркова. Так как клиентами его, помимо местных педофилов, являлись еще и скандинавские, «заказы» были специфические – как правило, требовались детишки европейской внешности. Еще лучше – беленькие или рыженькие, светлоглазые и, самое важное, определенного возраста. Спрос на девочек гораздо меньше.

– Где происходили встречи? – задала вопрос Алла.

– Иордан точно не знает, и я в этой части ему верю: улаживанием таких вопросов занимался сам Говорков. Насколько известно Иордану, начальник снимал шикарную квартиру в центре, но адреса у него нет.

– Ничего, выясним у клиентов.

– Ребятишкам перед «свиданиями» скармливали успокоительные препараты, – продолжал Антон. – Так, чтобы они не засыпали, но были вялыми и неспособными сопротивляться.

– Вот гады! – выпалил Белкин. – К стенке бы всех…

– У нас смертной казни нет, – напомнил Дамир. – Я всегда был против такой крайней меры, но в этом случае скажу: очень жаль!

– По окончании «свидания» дети возвращались в «приемные семьи», которые находила Уразаева. Эти люди не должны были быть алкоголиками или наркоманами, но должны были нуждаться в средствах и соглашаться на любые условия и держать язык за зубами. Подобрать таких не составляло труда, ведь у органов опеки полный доступ к информации о подотчетных семьях. Когда клиентам надоедали имеющиеся «зайцы», и они начинали требовать новых, Уразаева возвращала детей в семьи, – закончил Шеин.

– И до тех пор пока она не напоролась на двух мамаш, которым небезразличны их дети и которые оказались достаточно деятельными, чтобы что-то предпринять, все оставалось шито-крыто, – пробормотал Ахметов. – Неужели больше никто не возникал?

– А как же, возникали! – усмехнулся Антон уголком рта. – Потому-то Говорков и нуждался в Ирданове: тот не только исполнял роль судебного пристава во время изъятия, изредка привлекая бывших приятелей и давая им подработать, не объясняя, конечно же, сути происходящего. Иордан еще и «успокаивал» родителей, желающих выяснить, почему у них отобрали отпрысков. Правда, по его же собственным словам, мало кто проявлял настойчивость: за все время он вспомнил всего несколько случаев, когда пришлось применить навыки «убеждения»!