Медицинский триллер-2. Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
– Это так ты меня теперь встречаешь? – с обидой в голосе спросила Нелидова, и Мономах тут же почувствовал себя виноватым.
Ну да, он ее не звал, но ведь хоть и собирался, так и не поговорил с ней начистоту!
– Извини, – сказал он. – Проходи!
Когда они, под огненным взором Сархата, всем своим видом выражающего глубокое неодобрение, разместились в гостиной, Мономах предложил:
– Выпьешь чего-нибудь?
– На твой вкус, – пожала она плечами.
Разливая коньяк, он, помимо собственной воли, отметил, что Нелидова выглядит весьма мило в голубом кашемировом костюмчике. Юбка едва
– Так чем обязан визиту начальства? – снова спросил Мономах.
– Я пришла поблагодарить тебя за помощь, – ответила она. – Ну, в этом деле с мелиоидозом.
– Всегда пожалуйста, – пожал он плечами. – Только мне казалось, что тебя мое маленькое «расследование» не порадовало!
– Ну, не такое уж и «маленькое» – ты, дорогой, себя недооцениваешь: заведующий инфекционным отделением «десятки» звонил с выражениями благодарности за помощь в установлении диагноза пациенту, а Каморин – тот вообще готов пасть перед тобой ниц и провести в таком положении до получаса – он сам сказал! Рабочие, которые пренебрегли правилами гигиены уволены, аквариум вычищен до скрипа. В общем, все закончилось благополучно.
– А как же иск к больнице?
– Какой еще иск?
– Ну, от Протасенко-старшей – она же идет на поправку, верно?
– К счастью, да. Только вот никакого иска не будет.
– Как же так? Все ведь в курсе…
– Кто это – все? Тимощук, когда поправится, будет уволен за врачебную халатность, медсестра, его любовница, получила предупреждение, которое правильно истолковала, а Каморин, Горунов и ты не страдаете болтливостью! Я бы и девчонку уволила, но она все-таки помогла тебе, я правильно понимаю?
– Правильно: без нее мне бы и в голову не пришло разыскивать ординатора!
– Ну вот, видишь: я же не зверь какой, стараюсь поступать справедливо…
Ее рука легла на его локоть, но Мономах отстранился и встал – сейчас или никогда!
– Послушай, Анна, я не думаю, что наши отношения должны продолжаться, – сказал он, как ему показалось, достаточно твердо.
– У тебя кто-то появился? – ровным голосом поинтересовалась и.о. главврача, не меняясь в лице: его выражение оставалось таким же безмятежным, как и до начала беседы.
– Нет, не в этом дело, просто…
– Просто – что?
– Ходят слухи… Когда мы начинали, ты еще не была моей начальницей!
– Ах вот в чем дело!
– Людям рот не заткнешь, об этом уже говорят.
– О чем?
– Не делай вид, что не понимаешь: о том, что я твой любовник. Что бы мы ни сделали, ты или я, будет истолковано превратно, принимая во внимание нашу, гм… связь. Если я совершу ошибку, все будут считать, что ты меня покрываешь. Если, наоборот, ты меня поощришь, опять же, станут говорить, что ты сделала это из-за наших отношений.
Нелидова немного помолчала.
– Что ж, – произнесла она наконец, – это справедливо. Тогда давай останемся друзьями, идет? А на прощание…
Она грациозно поднялась с дивана, подошла к Мономаху и положила ладонь ему на грудь.
Приподнявшись на цыпочки, приблизила
свое лицо к его щеке, как будто намеревалась легонько чмокнуть, но вместо этого вдруг поцеловала, уверенно разомкнув языком его плотно сжатые губы.Мономах громко вздохнул и, ненавидя себя за то, что не способен справиться с такой простой задачей, как расставание с женщиной, обнял Нелидову за плечи и ответил на ее поцелуй.
В конце концов, почему он должен брать на себя инициативу? Нелидова – начальник, ей виднее… Но, когда Мономах, смежив веки, уже не сдерживая себя, ласкал ее податливое тело, на какое-то мгновение перед его мысленным взором возникло лицо другой женщины – с темными волосами и глазами цвета болотной тины.
Видение казалось таким реальным, что он распахнул глаза, но перед ним по-прежнему была Нелидова. Отбросив сомнения и тревоги, он привлек женщину поближе к себе и выбросил из головы посторонние мысли.
Сархат, наблюдая за происходящим из-за приоткрытой двери и оставаясь невидимым для любовников, скорчил возмущенную мину. На мгновение он воспрянул духом, решив, что Мономах даст этой бабе от ворот поворот, но тот смалодушничал!
Чертыхнувшись едва слышно, парень хлопнул себя по бедру, подзывая Жука, и вышел с псом на улицу, нарочито громко хлопнув дверью.
Ирина Градова
Клиническая ложь
Весна в Санкт-Петербурге похожа на мягкую европейскую зиму: снег уже сошел, на газонах вроде бы трава, но воздух почти не прогревается, солнце – все еще редкое явление, а с неба без конца капает, а то и откровенно льет дождь.
Если не жить в этом городе постоянно, трудно себе представить, что в нем случаются и погожие дни, и лишь аборигены, хладнокровно таскающие в сумках зонты в любой сезон, умеют радоваться коротким периодам действительно хорошей погоды, которые нет-нет да и сваливаются на Северную столицу.
Но в этот день, думала Алла, осторожно ступая в редкие места между лужами, стараясь не намочить обувь, несложно вообще позабыть о том, что на дворе, между прочим, апрель!
– Доброе утро, Алла Гурьевна! – услышала она неоправданно радостный голос, без сомнения принадлежавший Анне Яковлевне Сурдиной.
Доносился он из-за насыпи, за которой, судя по описанию Антона Шеина, располагалось место преступления.
– Зря вас не предупредили, что лучше надеть резиновые сапоги!
«Это точно!» – сквозь зубы процедила Алла, взбираясь на насыпь.
И как это судмедэксперт ее углядела? Ведь сама она ее не заметила, пока не оказалась наверху.
– Я услышала ваши шаги, – ответила Сурдина на ее невысказанный вопрос. – Знала, что вы должны подъехать, и потом, вы так громко шлепали по лужам, что…
Она осеклась и покраснела – удивительно, но некоторые люди сохраняют эту милую особенность до конца жизни, хотя у большинства способность заливаться краской с годами проходит.
Алла предпочла сделать вид, что ничего не заметила, но ее задели слова эксперта.
Ей начинало казаться, что диета и физические нагрузки дают результаты. Весы радовали почти что каждую неделю, диетолог Добрая одобрительно кивала при встречах и говорила, что желаемый результат похудения не за горами, Алла начала влезать в модную одежду…