Медицинский триллер-2. Компиляция. Книги 1-26

– Что правда?

– Рассказывали, что раньше здесь неподалеку усадьба стояла, аккурат там, где была звероферма, знаете? И жил в той усадьбе молодой помещик. Был он смазливый, но порочный – каждая девка в округе у него в руках побывала, и только Бог знает, сколько незаконнорожденных детей росло по соседству! А в церкви… знаете, тут ведь стояла она, красивая такая, хоть и небольшая, – служил батюшка, и была у него дочка-красавица. Все соседские парни на нее заглядывались, да вот только она ни на кого не смотрела, потому что готовилась стать монахиней. А барин тот, помещик-то, положил на нее глаз. И так он к ней, и этак, а она – ни в какую! И все же однажды девушка сдалась. Она искренне влюбилась в барина и по наивности своей надеялась, что он на ней женится. Вскоре выяснилось, что она ждет ребенка, но барчуку это оказалось не нужно: он уже был помолвлен с дочкой соседского помещика. Опасаясь, что обесчещенная дочь священника предаст огласке его деяния, он убил ее и спрятал тело. Местная полиция не слишком усердствовала, хотя, говорят, у преступления был свидетель. Батюшка до генерал-губернатора дошел: он имел влиятельных друзей, и они помогли ему заручиться поддержкой тех, от кого многое зависело. И все же так как обнаружить тело не удалось, а свидетель куда-то пропал, помещик избежал наказания. Он благополучно женился на соседке и зажил, как раньше, бесчестя девиц по всей округе. Через год, возвращаясь из Санкт-Петербурга, где у него имелась замужняя любовница, барин утонул в болоте – там, где, по слухам, он спрятал труп убитой дочери священника. А ее дух с тех пор бродит по округе, не находя упокоения, ведь девушка была набожной, а умерла без покаяния… Кстати, усадьбу сожгли дотла сразу после революции, как только сюда дошла новость об отречении царя.

Мономах зачарованно слушал, умом понимая, что в лесу ему вряд ли встретилась поповская дочка: его спасительнице явно за тридцать, а то и за тридцать пять, да и красавицей ее не назовешь. И все же история завораживала, как и все, что связано с мистикой и преступлением. Когда Аграфена закончила свой рассказ, он откашлялся и покачал головой:

– Не думаю, что это был дух… В смысле, женщина, прогнавшая кабана, намного старше девицы, описанной в вашей легенде, да и не выглядела она похожей на привидение – вполне себе живая!

– Что ж, – вздохнула старушка, – тогда, возможно, это кто-то из общины… Правда, насколько мне известно, им не разрешается выходить за ворота после отбоя. В целях безопасности: болота ведь и впрямь здесь глубокие, да и зверья всякого полно… И четвероногого, и двуногого.

– Значит, поблизости больше никто не живет?

Аграфена отрицательно помотала головой.

– А от места того, Володя, вы лучше подальше держитесь.

– От болота?

– От фермы.

– Почему?

– Плохое там место, гиблое. Оно долго пустым стояло, а в семидесятые там решили звероферму построить. Когда деревня еще жива была, старожилы говорили, что не нужно этого делать, но, с другой стороны, все понимали, что людям необходима работа. Почти все там и трудились.

– И вы?

– Нет, я, милый мой, заведовала библиотекой в райцентре. Когда на пенсию вышла, после перестройки этой треклятой, фермы уже не было – закрылась она в девяностые. Тогда же и деревня вымирать стала. И когда новый миллионер решил возобновить звероводческий бизнес, не пошло дело: его предупреждали, но он не поверил, а зря… Так что, сынок, ты в ту сторону лучше не ходи: гиблое место!

* * *

Возвращаясь в город, Алла и Антон обсуждали увиденное в общине. Оба находились под впечатлением: похоже, дела в ней идут замечательно, и «отец» Досифей – действительно талантливый руководитель. Конечно, в его идее нет ничего нового, однако создать поселение наподобие израильских кибуцев – дело не из легких, особенно когда начинаешь с нуля! Досифей с гордостью продемонстрировал им ферму, конюшню, картофельное поле, показавшееся Алле бескрайним, а также гараж, в котором, как он и предупреждал, не оказалось никакого внедорожника. Досифей также показал незваным гостям один из бараков, где проживали мужчины. Впрочем, бараком удобные деревенские дома можно назвать лишь с натяжкой: в них было уютно и удобно. Семейные пары проживали отдельно: когда создавалась семья, все поселение помогало молодоженам строить новое жилище.

– Ну, и чего мы добились? – спросил Аллу Антон, осторожно ведя машину по ухабистой дороге: та, что тянулась непосредственно к общине, закончилась, и ехать было уже не так приятно. – Судя по всему, наши потеряшки находятся в секте по собственной воле! Получается, тут мы ничего поделать не можем?

– Не можем, – согласилась со вздохом Алла. Беседа с каждым человеком из списка велась в индивидуальном порядке, поэтому никто не мог повлиять на других в процессе разговора, однако они твердили одно: всем довольны, счастливы и живут в согласии с собой и окружающим миром.

– Хотя я и не понимаю, что может толкнуть человека на уход из одного общества, чтобы оказаться в другом! – добавила она. – Я смогла бы понять отшельника, которому осточертели люди, и он жаждет уединения. Но так – на виду у всех, в гуще народа… Нет, не понимаю!

Но на самом деле куда больше ее занимали другие мысли – о Мономахе и его сыне, которого она неожиданно встретила в общине. Она решила пока не рассказывать об этом Шеину, намереваясь сама поговорить с доктором. Алла не удивилась бы, вздумай Мономах сам туда отправиться, но послать своего парня в волчье логово… С другой стороны, вполне вероятно, Досифей и члены его паствы не причастны к гибели Олега Князева, и все же любой вид сектантства опасен для молодых умов…

– Община процветает, – как бы между прочим заметил Антон, глядя на дорогу. Время близилось к полуночи, и сумеркам все же удавалось отхватить себе часть пространства – особенно там, где деревья по обе стороны росли гуще всего. – Ферма, сады-огороды… в общем, что бы там ни корчил из себя Досифей, он – успешный управленец, и этого у него не отнимешь! А то, что он притворяется батюшкой… ну, не наше с вами это дело, Алла Гурьевна, верно? Пусть патриарх разбирается, если ему интерес…

Шеин резко повернул руль, и Алла, не окажись она пристегнута, точно свалилась бы с сиденья. Несколько секунд спустя она поняла, что произошло: на дороге стояла высокая мужская фигура в свободных одеждах, развевающихся на ветру.

– Артем! – пробормотала Алла и, с трудом освободившись от ремня безопасности, буквально выскочила из салона. Молодой человек сделал пару шагов вперед.

– Алла Гурьевна, не убивайте меня сразу, сначала выслушайте, ладно? – протянув к ней руки, попросил он, прежде чем она успела наброситься на него с упреками.

– А что тут объяснять, Артем – вы хоть понимаете, как сильно рискуете, если Досифей поучаствовал в убийстве вашего дяди?! – почти взвизгнула Алла. – И где, скажите на милость, ваш отец – я не могу дозвониться до него!

– Здесь плохая связь, – пояснил парень.

– Вы хотите сказать, что он тоже здесь?!

– Поселился неподалеку. У одного дедушки.

– Просто отлично!

– Алла Гурьевна, почему вы злитесь – разве у нас с вами не одна задача?

– Да какая у вас может быть задача, Артем?! – возмутилась Алла. – Вы – врач, как и ваш папа, лечите людей, а расследования оставьте профессионалам!

– Да? – неожиданно лицо молодого человека окаменело, и Алла впервые за время их недолгого знакомства заметила очевидное сходство между отцом и сыном: те же высокие скулы и желваки, начинающие ходить ходуном, чуть что не нравится, лед в прозрачных глазах, появляющийся редко, но делающий лица обоих непроницаемыми и жесткими.

– И как далеко вы продвинулись в своем расследовании? – холодно продолжал он. – Вы выяснили, кто убил Олега?

Алла вынуждена была признать, что нет, и смягчила тон.

– Артем, я не подвергаю сомнению ваши способности, я лишь переживаю за вашу безопасность!

– Не стоит, Алла Гурьевна, мы с папой – взрослые мальчики и вполне в состоянии о себе позаботиться!

– Вот тут мне нечего возразить, – неожиданно встал на сторону парня Антон. Алла, не ожидавшая предательства от коллеги, часто заморгала глазами, изумленно глядя на него, будто бы не узнавая.

– Не поймите неправильно, Алла Гурьевна, – добавил он, – но ведь мы пока не уверены, что именно Досифей повинен в гибели Олегя Князева, верно? В общине мы не заметили ничего, что указывало бы на это!

– Антон, вы же знаете о моем отношении к подобным случайностям!

– Так не лучше ли, вместо того, чтобы отчитывать Артема, воспользоваться ситуацией? Он может стать нашим агентом в стане врага, так сказать, собирать сведения, которые нам недоступны!

Мышцы лица Артема расслабились после этих слов, и он вопросительно посмотрел на Аллу. Она и сама понимала, что это – прекрасная идея, но не могла заставить себя подвергнуть опасности гражданское лицо.