Медиум

— Как давно она умерла?

— Три дня назад. Вчера были похороны. Так ты поможешь мне?

— Помогу. Куда подъехать?

— Сможешь сразу на ваганьковское кладбище? Я встречу тебя на въезде.

— Хорошо, — я в уме прикинул, что из моего нынешнего укрытия путь будет неблизким, так что раньше, чем через два часа я туда не доеду, даже если отправлюсь немедленно, — к полудню тебя устроит?

— Конечно… спасибо тебе, до встречи!

Бросив телефон на кухонный стол, я залпом допил остывший кофе. Уже, наверное, пятый по счету за сегодняшнюю ночь. Встав и подойдя к пожелтевшему зеркалу советских времен, висящему в прихожей, я посмотрел на себя. Суматоха и напряжение последних дней не прошли бесследно, теперь под глазами вырисовывались темные синяки и даже небольшие, но отчетливо различимые мешки. На лице проявились мимические морщины, делая мой внешний вид наиболее приближенным к моему реальному возрасту, а общая бледность кожи довершала образ донельзя утомленного человека. М-да уж… быстро я сдал. Неудивительно, что Алина вчера подметила, что я неважно выгляжу. Это она еще мягко сказала. Кстати, надо будет ей написать, извиниться за свое не очень вежливое поведение в нашу последнюю встречу.

Но все же за последние несколько дней я слишком много пережил, чтобы теперь волноваться о такой мелочи, как мой внешний вид. Более того, я на встречу со Стрельцовой так и поеду в спортивном и на бюджетном Рено, хотя раньше никогда себе не позволял подобных вольностей на деловых выездах, тщательно работая над своим образом. Но все течет, все меняется.

К полудню, как и договаривались, я уже подъезжал к кладбищу. Сегодня была суббота, поэтому машин вокруг было предостаточно. Однако мне быстро улыбнулась удача в виде отъезжающего Мерседеса, чье место я тут же и занял. Но, как оказалось, ни я один положил глаз на освободившийся участок стоянки, о чем мне сразу дали знать.

Сзади мне засигналил какой-то разодетый хрен на черной Инфинити. Да, кладбище это в Москве считается весьма престижным, поэтому тут нечасто можно повстречать простенькие автомобили, подобные моему нынешнему средству передвижения. Вот и этот господин решил, что если уж я приехал сюда на дешевом Рено, то меня можно попытаться запугать своей невероятной крутостью.

Но я, игнорируя яростные визги автомобильного гудка, просто вышел из авто и захлопнул за собой дверь.

— Эй, корыто свое убери, это мое место!

Развернувшись и убедившись, что какой-то разодетый хмырь обращается именно ко мне, высунувшись из своего гибридного кроссовера, я попытался его вежливо послать.

— Извини, ты его подписать забыл. — Конечно же, я не хотел провоцировать конфликт, но то мрачное настроение, в котором я находился, не позволяло мне ответить мягче.

Рядом с грозным водителем Инфинити восседала размалёванная фифа, всем своим видом показывавшая насколько ее утомили эти неотёсанные плебеи, вроде меня, на своих тарантасах лезущие изо всех щелей.

— Чего ты там вякнул? — Разодетый угрожающе набычился. — Ты хочешь, чтобы я вышел?

Я начинал медленно закипать, и желание протоптаться по чьему-нибудь наглому лицу постепенно заполняло мое нутро.

— Слышишь, да мне вообще насрать на тебя, делай, что хочешь.

Задергавшись, будто ему в задницу уперлось что-то острое, водитель Инфинити принялся отстегивать ремень безопасности.

— Ну, сука, ты у меня сейчас попляшешь!

— Максик, — подала голос его разукрашенная спутница, чей голос донесся до меня через открытое окно с пассажирского сиденья, — только давай не как в прошлый раз, ла-а-адно? Я не хочу опять ждать, пока ты с ментами договариваться будешь.

Не обращая внимания на реплику своей суженной, Максик выскочил и направился ко мне, расставив руки и смешно вытянув вперед шею. Видимо, он считал что это делает его более грозным.

— Ты чё, придурок, не понял?! Я говорю, таз свой убрал отсюда!

— А не то что, Максик? — Я посмотрел на него прямо без намека на испуг, отчего мужик немного стушевался. Встретив мой взгляд, он на секунду вильнул глазами в сторону, и от него повеяло неуверенностью. Но потом он собрался, глянул через плечо на свою пассию, что следила за кавалером с самодовольной ухмылкой, и снова обрел уверенность в своих силах.

— Как ты меня назвал, урод?

— Слушай, Максик, — я снова повторил это с нескрываемой ухмылкой, — ты бы залез обратно к себе в машинку, обнял свою рафинированную Барби, и съе…ал отсюда, пока кости целы, а?

— Ах ты…

Разумеется, он не послушал моего доброго совета. Вместо этого, он прыгнул на меня, размахивая кулаками как колхозный задира. Где-то в его движениях, конечно, прослеживались наметки техники, видимо, когда-то давно он все же чем-то и занимался, но все это находилось на таком зачаточном уровне, что мне даже смотреть было стыдно. Может какого-нибудь тщедушного студента этот неумеха и мог одолеть, или, может, офисного клерка, который к алкоголизму был гораздо ближе, чем к спорту. Но против подготовленного человека у него не было даже малейшего шанса. И я ему это очень скоро продемонстрировал, сбив на землю всего двумя короткими ударами.

Упав на задницу, Максик снова попытался вскочить, так что в этот раз я подбавил ему немного пожестче, впечатав коленом в лоб.

Вокруг меня взвились жгуты его боли, но я оттолкнул их, не желая задерживаться тут, даже если эта задержка была бы сугубо субъективная.

Мотая головой, водитель Инфинити полулежал на асфальте, опершись на локоть, и больше не помышлял ни о каких нехороших действиях в мою сторону. Его подружка резко изменилась в лице и смотрела на меня с нескрываемым страхом, будто опасалась, что я сейчас и ей выдам на орехи. Но мне было на них абсолютно плевать, поэтому я как ни в чем не бывало двинулся дальше.

Вику я узнал издалека. Высокая, статная, с тёмно-коричневыми слегка волнистыми волосами, сейчас, не смотря даже на недавнее горе, случившееся в их семье, она была все так же красива, как я ее и запомнил. Сердце предательски пропустило удар, но я заставил его биться ровно. Нечего убиваться по прошлому, особенно тогда, когда мое будущее столь туманно.

Девушка стояла в компании еще четырех человек, в одном из которых я с огромным неудовольствием узнал ее отца — Михаила Стрельцова. Остальные, судя по характерной комплекции и мордокирпичному виду, были их бодигардами. На мое приближение никто из них не реагировал, пока я не подошел к ним вплотную. Тогда вперед молча выдвинулся один из троицы телохранителей, преграждая мне путь.

— Следует ли мне считать, что ты, Виктория Михайловна, передумала на счет своей просьбы?

— Сергей? — Шатенка удивленно повернула голову. — Я… мы не ожидали тебя увидеть… э-э-э… в таком…

Виде? — Закончил я за нее, не удержавшись от того, чтобы не подбавить в голос немного яда.

Девушка слегка смутилась.

— Не заводись, пожалуйста, — она все еще меня хорошо знала, чтобы заметить, когда я начинаю злиться, — просто ты всегда любил носить костюмы, а тут вдруг… в прочем, не обращай внимания. Я рада тебя видеть.

Она подошла и легко обняла меня, прикоснувшись щекой к моей колючей щетине. И мне стоило больших усилий сохранитьнепринужденный вид в этих объятиях.

— Может, ты его еще и в губы прям тут поцелуешь, а?! — Это уже голос подал сам глава семейства Стрельцовых. У него ко мне всегда была стойкая антипатия, которую он не стеснялся всячески демонстрировать. Но сейчас я был не в том настроении, чтобы делать вид, что меня это никак не трогает.

— А тебя, б…ть, кто спросил?! — Я сверкнул в его сторону глазами с такой ненавистью, что троица охранников мгновенно закрыла своего драгоценного нанимателя своими широкими спинами.