Медное небо

В дальнем шкафу - книги по философии, искусству, поэзии. Анна двигалась взглядом вдоль полок и шептала заклинание и названия книг. И вот - стопка из двенадцати копий. Точных копий - пусть даже с опечатками...

Бенедикт бережно взял с вершины шаткой книжной башни первую, развернул.

– Что ж... Я тебя оставлю пока.

Он кивнул, ничего не замечая вокруг себя.

– Ну, идем прямо сейчас?
– тетушка сидела в гостиной, неспешно раскладывая карты.

– Минут через пятнадцать зайду за тобой, - предложила Анна.

– Кстати...
– Тетушка постучала по лежащим веером картам.

– Тебе выходит любопытная комбинация. Валеты разных мастей, от двоих, кстати, опасность. Не тебе... впрочем, за одного из валетов все же не поручусь... Кое-где попадаются дамы, но беды от них не вижу, безобидные дамы. Хотя кое-что мне в них сомнительно. Одна вроде как умерла, - тетя Беата присмотрелась повнимательнее к трефовой даме - дама признаков жизни действительно не подавала.
– Еще одна тоже, я бы сказала, ни тут, ни там - эта вот бубновая, не спрашивай, как это, я не знаток загробного мира... пока что... И с пиковой, боюсь, нехорошо выйдет...

– Печально, но, надеюсь, не я виновата?

– Нет-нет, небеса с тобой, не ты.

– Тогда зачем ты мне об этом говоришь?

– Но гадала-то я на твой жизненный путь...

– Он будет полон опасностей и усеян трупами, я поняла.

Анна нетерпеливо нахмурилась и вышла. Она терпеть не могла гаданий.

Наконец они собрались, сели на заднее сидение автомобиля. Один охранник ехал в их машине, еще несколько следовали за ними издалека во втором автомобиле. Ворота открылись, автомобиль плавно выехал на площадь.

Тут, как всегда, площадь оживилась. Туристы загомонили, посетители кофеен повставали, бросив кофе и вазочки с мороженым.

Щелканье фотоаппаратов. Вспышки, вспышки, вспышки...

Анна смотрела через затемненные окна и думала: хорошо было бы дождаться ночи, надеть самую заурядную, некоролевскую одежду и погулять по прохладной площади, освещенной белыми лунами фонарей - и разноцветными фонариками над уличными кафе. Она знала несколько таких уютных местечек... Или зайти в торговый комплекс, походить по мостам-переходам, посмотреть на текущие по ночным улицам огни автомобилей, на башни деловых офисов, упрямо и высокомерно нацелившихся в небо... Что ж, не в этот раз.

Не то, чтобы ей уже приелись окончательно почет и привилегии, связанные с ее положением, но она уже уверилась, что в безвестности и неприметности есть приятные стороны.

Автомобиль ехал и ехал, сворачивая в переулки, и вот, наконец, они миновали очередную каменную ограду и остановился около железной двери. Один из охранников вышел и нажал на блестящую кнопку звонка. Из динамика что-то негромко спросили. Когда охранник объяснил, кто подъехал, дверь медленно отворилась.

Анна и тетя Беата прошли маленький дворик, с дорожками, вымощенными брусчаткой, фонтанчиком, высокими тополями. Трехэтажное желтое здание с белой лепниной под старину и жалюзи на окнах.

Швейцар поклонился, открывая дверь, произнес заклинание перемешения, и лифт, сверкающий зеркалами, поднял их на третий этаж.

Прохладный воздух, мягкие ковры, свет из невидимых глазам источников.

Им принесли кофе, сливки и блюдо крохотных печений. Госпожа Ганчева, хозяйка маленького, очень дорогого, закрытого для большинства дома мод, сама вышла к ним. Десяток моделей было предложено - и продемонстрировано девушками-манекенщицами. Анна выбрала два новых платья - к ним тут же принесли на выбор целую гору сумочек, поясов, туфель, каких-то бесчисленных мелочей.

Тетя тоже кое-что себе присмотрела.

– Госпожа Анна, позвольте поблагодарить. Вы мне прислали тогда журнал мод, конечно, все устарело, если смотреть по-нашему, но некоторые идеи меня вдохновили!

Госпожа Ганчева кивнула куда-то за ширмы, вышла модель в длинном платье.

– Узнаете, не правда ли? Этот ведь их нынешний стиль, Королевстве Часов. Юбки каскадом, тут - пелеринка...

Анна, из любезности отправившая Ганчевой журнал мод, ничего не узнавала, потому что отсылал, естественно, Нарицкий, а она не полюбопытствовала пролистать.

– Да, сделано чудесно. Но это уже давно не их нынешний стиль. Лет тридцать как - по нашим меркам.

– Тридцать! Не понимаю я этого, Ваше Величество, а присылали месяцев восемь назад.

Анна чуть улыбнулась и встала. Ганчева снова сделала некий еле уловимый жест, три ее помощницы быстро упаковали отобранные вещи, а прочее так же молниеносно унесли - Анна и не заметила, как.

"Удобно и, самое главное, недолго", - подумала Анна, пока ожидавший их в приемной охранник расплачивался. Две девушки несли за ними покупки.

Парикмахер, на котором настояла тетя Беата (Анна, поглядев на себя в новых нарядах, подумала, что ей итак хорошо) приехал в Дрозды. Поразмыслив, мастер Радомил не стал менять стрижку, только слегка подровнял Анне ее волосы, чтобы только чуть задевали плечи, и челку.

– И вот, сударыня, позвольте предложить две чародейные вещицы, новинка, да... Скоро, не сомневаюсь, будут весьма и весьма популярны.

Протянул ей заколку в форме черно-перламутровой плоской раковины. Приложил к пряди слева, и заколка мягко подняла прядь и закрепила на затылке. Асимметричная прическа удивительно к темным прямым волосам Анны. Вторая заколка была в виде серебряной стрелы. Тетя Беата довольно покивала - ей понравилось, как выглядела племянница.

День прошел в суетных разговорах, обед и вечерний чай в положенное время. Наконец наступил вечер, время отдыха и задушевных разговоров. Тетя Беата отправилась к себе, а Бенедикт и Анна поднялись в ее небольшую гостиную на седьмом этаже башни.

Анна, устав от шума за окнами замка (ночная жизнь большого города, особенно в центре - всегда шумна и суетна), перенесла замок в тихое местечко. Поле, заросшее высокой, спутанной травой с пышными полуосыпавшимися метелками, песчаный берег реки.

Анна села на диван, Бенедикт опустился в кресло напротив, явно намереваясь поговорить о чем-то. Одна из лунниц принесла поднос - вино, два высоких бокала, сыр на тарелочке. Поставила на столик и скользнула в дверь, словно облако, на мгновение прошедшее мимо луны.

Вино было отличным. Анна молчала, ожидая, что Бенедикт начнет разговор первым. Пила небольшими глоточками терпкий, кружащий голову напиток, слушала умиротворяющий стрекотанье цикад в сухой траве и мерный шум волн. Благословенное время. Тишина закатного часа, вино, отдых от всех дневных дел. Анна чувствовала, что ей так спокойно, так хорошо... Если бы Бенедикт погостил подольше. Они каждый день утром занимались бы делами Королевства Часов, обсуждали бы, советовались о разных делах. А вечерами отдыхали бы, как сейчас.