Медовая ловушка

Мне нужно было завоевать Мо. Она была второй по старшинству после Кая. Если бы я завоевала ее, то была бы практически свободна.

22

Просто охренеть, как мне "повезло" - следующим, кто пришел в мою камеру, была не Мо. Даже еду и воду принесла не она - этим в этот раз занимался Илай. А несколько часов спустя, как раз когда мне снова понадобилось в туалет, пришел "поиграть" Сирилл.

Вместо того, чтобы отвести меня в ванную, как это сделал Илай, Сирил просто поставил ведро на пол и кивнул на него, скрестив руки на груди.

О, это было мило, он пробовал технику унижения. К счастью, мне было абсолютно наплевать на тех, кто наблюдал, как я писаю, поэтому я просто изобразила легкое смущение и занялась своими делами. К его большому разочарованию.

Закончив, я подождала, пока он уйдет, но он просто стоял, скрестив руки на груди, и косился на меня.

— Что бы ты ни хотел узнать, — сказала я усталым, побежденным голосом, — просто спрашивай уже. Мне нечего скрывать.

Сирил издал короткий смешок. — Конечно, не чего. — Он схватил стул, стоявший сбоку от камеры, и поставил его посреди комнаты. — Садись, Дэнни. Давай поболтаем.

Я покорно сделала, как мне сказали, и взгромоздилась на стул. Сирил стоял достаточно близко, чтобы заставить меня запрокинуть голову, разыгрывая "физическое запугивание", возвышаясь надо мной. Типичный гребаный мужик не учел тот факт, что во мне было пять футов три дюйма. Буквально все возвышались надо мной, включая моих лучших подруг. Я хорошо привыкла к этому и была уверена в том, что размер не равен силе.

После недолгого раздумья Сирил вытащил из кармана пару кабельных стяжек и пристегнул мои запястья к подлокотникам кресла.

— Что ты собираешься со мной сделать? — Я заскулила в панике. — Я сказала, что расскажу тебе все, что ты захочешь знать. Ты не должен причинять мне боль. Пожалуйста, Сирил...

— Я не уверен, много ли ты знаешь обо мне, Дэнни, — прокомментировал он, прерывая мои мольбы. — Наверное, все. Я был бы удивлен, если бы ты взялась за Ареса, не проведя своего исследования всей команды. Чтобы узнать, что я родился и вырос в Варшаве, Польша.

— У т-тебя нет акцента, — ответила я, и это прозвучало жалко.

Сирил бросил на меня удивленный взгляд, его лицо на мгновение сморщилось. Согласно моим документам, ему было под сорок, но точная дата рождения была неизвестна. Как и многие из их команды, они проделали достойную работу, уничтожив свидетельства их существования.

— У тебя тоже, — ответил он. — Разве не забавно, как простая смена акцента может изменить восприятие человека незнакомцем? — Он присел на корточки перед моим стулом и вытащил из кармана маленький матерчатый мешочек. Он был сложен и закреплен на липучке, и когда он развернул его, я не удивилась, увидев несколько острых металлических предметов.

Тем не менее, я драматично ахнула и немного дернулась от страха. — Что ты делаешь? Я сказала, что расскажу тебе! Просто спроси меня о том, что ты хочешь знать!

— Видишь ли, в том-то и дело, — прокомментировал Сирил, доставая из сумки длинную и толстую иглу. — Я считаю, что люди лучше говорят правду, когда им больно. Ты ведь уже знала, что я работаю на агентство Вивиаду, не так ли, Дэнни?

— Я даже не знаю, что это такое! — Я запротестовала, натягивая ремни.

Вивиаду была просто лошадью другой масти. Шпионское агентство, финансируемое правительством, но с меньшим количеством правил в отношении того, что считалось гуманным обращением с заключенными. По сравнению с некоторыми другими правительственными учреждениями, они все еще находились на "хорошем" конце шкалы пыток.

— Конечно, нет, — прокомментировал Сирил, — а я королева Англии.

Он ущипнул кожу на тыльной стороне моего запястья и проткнул иглу. Я издала обязательный крик, потому что оставалось либо это, либо расхохотаться. У меня был пирсинг, который причинял больше боли, так что я собиралась предположить, что Сирил уже долгое время никого не мучил.

— На кого ты работаешь, Дэнни? — спросил он спокойным голосом, пока я рыдала и билась.

Я застонала. — Я уже г-говорил тебе. Я работаю в банке в Клаудкрофте. Я кассир.

Еще одна игла вонзилась в кожу моего предплечья, и я прикусила щеку, чтобы сдержать улыбку, которая хотела расползтись по лицу. Было так соблазнительно поиздеваться над ним, сказать ему, что он делает это неправильно. Но это был бы самый быстрый способ раскрыть мое прикрытие, а я была умнее этого.

— Кто был тот парень, который убил Маурисио?

— Я не знаю, — простонала я. — Это не имеет ко мне никакого отношения!

Сирил, похоже, считал свои методы разумными, потому что мы продолжали в том же духе в течение семи уколов - ни один из которых не причинял боли сильнее, чем татуировка на моей грудине, - и ни на один из его вопросов я не дала правдивых ответов. В этом деле он был не в своей лиге.

В конце концов, кто-то постучал в дверь, и Сирил бросил на меня разочарованный взгляд, прежде чем ответить. Моана была там и что-то шептала ему. Ее взгляд скользнул мимо Сирила ко мне, привязанной к стулу, из моей руки текла кровь, когда я рыдала, и ее глаза расширились.

— Сирил… — выдохнула она. Он прервал ее, вытолкав за дверь и плотно закрыв ее, оставив меня там, где я была.

Он также оставил иглы, вонзающиеся в мою кожу, что было испытанием, если я, блядь, когда-нибудь их видела. Хах, глупец думал, что я куплюсь на это? Подумай еще раз. Моя терпимость к боли была непревзойденной, как и мое терпение.

От нечего делать я считала секунды, пока Сирила не было. Потом минуты. Прошло около полутора часов, прежде чем дверь моей камеры снова открылась, и Мо вошла внутрь с аптечкой первой помощи в руке.

— Пожалуйста, — прохрипела я, глядя на нее огромными умоляющими глазами. — Мо, пожалуйста, помоги мне. Я все рассказала Сирилу, я ответила на его вопросы, почему вы все еще этим занимаетесь?

Она сжала губы, сосредоточившись на моей руке, когда вытаскивала первую иглу. Я вскрикнула, и она вздрогнула, но ничего не сказала, пока все иглы не были извлечены.

— Это будет больно, — тихо сказала она, держа в руке баллончик с антисептическим раствором.

Я съежилась. — Хуже, чем когда мне протыкают кожу иглами? Я сомневаюсь в этом. — Мой тон был горьким и злым, и она стиснула зубы.