Мелочи геройской жизни

— А как это вы нас опередили, если мы раньше вышли! — возмутился Сенька.

— Нас дедко Леший тайными тропами провёл, когда мы ему всё рассказали, — натянуто хихикнула Таша.

Сидели на берегу озера, плотным кружком, однако не касаясь соседей плечами. Из всей компании только Эртан и неунывающая Лушка сохраняли прежний оптимизм, остальные же лишь изображали веселье. Арвиэль не знал, что успели наговорить друг другу Лесовята и мельниковы дочки, но у них впереди полно времени, чтобы объясниться и помириться, а Майя через полторы недели уедет в Стрелецк и, возможно, уже не вернётся следующим летом. Уедет с тяжёлым осадком на сердце благодаря Арвиэлю, которого ни разу ни в чём не упрекнула и ни о чём не просила. Парень хотел устроить на прощание романтический вечер с конфетами-букетами и обещанием никогда не забывать это прекрасное лето… а вышла вот такая пакость. И ничем её уже не загладишь.

— Н-да, а мне, сколько я ни просил хоть одну тропу показать, он только кукиш под нос совал, — Арвиэль озадаченно почесал макушку.

— Тю-у-у! И не надейся! Мы-то, девочки, с ним давно на короткой ноге, а уж перед новенькой он разве что тропку не подметал: ни одна гадина не проползла, ни один пискун, ни один зудень [15] не потревожил! — Лушка звонко рассмеялась, Майя улыбнулась краем губ. Парни удручённо переглянулись: похоже, всё комарьё увязалось за ними.

15

Пискун — комар. Зудень — клещ (простореч.).

— А Козьму ты с кем оставила? — поинтересовался аватар.

— С Симкой у вас дома. Не волнуйся! — пожала плечами Майя.

— И правда, о чём волноваться?.. — Арвиэль мысленно подсчитал убытки в кладовой.

— А всё-таки мы вас напугали! — победно заявила Лушка.

— Ещё чего! — задрал нос Сенька.

— Вы бы свои рожи видели!

— И не только рожи, — поддакнула Таша.

— Так и пррыгали бы к нам в озерро, чего издали-то глазеть? — подмигнул Эртан, и смутились уже девочки.

— Ладно, так что теперь делать будем? — поставил бригадир вопрос дня. — Если домой идти, то сейчас: как раз к сумеркам вернёмся.

— Домой. Здесь мы не клад выкопаем, а друг дружку зароем, — вздохнул Сеньян, горько прощаясь с мечтой разбогатеть, а пуще того — прославиться на весь Северинг.

— Врроде снарружи безопасно, — оглядевшись и прислушавшись, заметил Эртан.

— Безопасно, — подтвердил Арвиэль. — Опасен только сам дом, но и там можно какое-то время пробыть, если держать себя в руках.

— И то верно! — Сенька мигом воспрял духом. — Другие тоже группами ходили и даже ночевать здесь оставались, но с ними ничего плохого не случилось!

— Ходили только мужчины. Наших девочек дом тоже не тронул. Может, он злобствует, только когда парень с девушкой приходят вместе? — предположил Веньян.

— Может быть. А ты что скажешь? — аватар обернулся к Майе. Девушка сидела спиной к нему, лицом к озеру, опустив ноги в воду. Расслабленно-отрешённая поза, голова чуть склонена набок, русые волосы перебирает шаловливый ветер, пальцы рисуют на песке неведомые символы — путник мог бы принять её за печальную водяную деву, одинокую или на кого-то обиженную.

— Мне здесь нравится. Озеро как будто из сказки, пейзаж красивый, а ночью, когда разведём костёр и поднимется луна, станет просто волшебно… Будет, о чём осенью вспомнить. А здесь русалки не водятся?

— Да не! — отмахнулся Сенька. — Если б водились, они бы наш плот перевернули: это у русалок так с парнями знакомиться принято.

— Тогда остаёмся на романтический ужин с проклятой усадьбой, прекрасными «умертвиями» и волшебной луной. И будем надеяться, что папоротник спутает эту ночь со Свитличной и укажет нам, где собака… тьфу, клад укопан! — объявил Арвиэль, радуясь, что хоть чем-то поднимет девушке настроение. Разговора по душам хотелось бы избежать, но, увы, не получится. Оставалось надеяться, что к вечеру Майя немного остынет… а там и луна дорожку на озере высеребрит, и сверчки запоют, и подружка на ветру продрогнет — согреть надо будет…

— Как будем искать? — глаза у Лушки прямо-таки светились азартом: дай лопату, и не только двор, а поле под пшеничку вскопает.

— Искать мы будем, а вы лучше покушать приготовьте…

— Чаво?!

— Если найдём что-нибудь, поровну поделимся, а если голодными упашемся, сами к утру умертвиями станем. Разобъёмся на пары и будем по очереди обыскивать особняк и двор. Как только тем, кто в доме, станет невмоготу — меняемся.

Хитро прищурившись, Веньян колупнул кончик носа.

— Если б ты был купцом, где бы схрон сделал? В доме или во дворе?

— Во дворе его могли батраки найти, так что, скорее всего, в доме, — озабоченный собственными проблемами Арвиэль не заметил подвоха.

— Тогда мы — в дом! — обрадовались Лесовята.

* * *

Деревянный козлиный рог был слишком велик для крохотного тельца, и со стороны могло показаться, что кто-то злой шутки ради насадил на него воробья вместо украшения.

— Зосий сюда последним ходил, — пробормотал Венька.

— Ага, — рассеянно кивнул Сеньян. Лесовята стояли на крыльце, задрав головы вверх, смотрели на трупик и почему-то не могли просто войти. — Давай его снимем?

— Что, птичку жалко? Похоронить решил? — неуклюже съязвил Венька, тоже чувствуя какую-то нелепую обязанность перед мёртвой птахой. Ну, висит, и пусть висит себе дальше…

— А вдруг кому на голову свалится? — нашёлся Сенька.

— Особенно если Таше: от её визга дом сам подклет подымет и на столбах уковыляет, — хмыкнул его брат, ища в траве палку, чтобы стряхнуть трупик. Лопаты забрали те, кому предстояло начать раскоп двора.

Сеньке повезло раньше. Палка нашлась хорошая, прочная, но, увы, коротковатая, и до цели доставала самым кончиком.

— Он там застрял. Подсади-ка, — попросил Сенька.

Брат подставил сцепленные в замок руки, и младший Лесовёнок упёрся ногой. Парни весили одинаково, и Венька сквозь зубы ругался, из последних сил пытаясь не разжать пальцы, а живая конструкция угрожающе раскачивалась; измазанный в глине Сенькин лапоть скользил; палка никак не попадала по воробью.

— Ты скоро там? — прошипел Венька.

— Сейчас… А-а, едрёна мать!!!

Сбитый упокойник наконец-то упокоился, но не в земле, как положено, а у Веньки за пазухой, предварительно тюкнув Сеньяна по макушке. Естественно, «башня» рухнула. Младший Лесовёнок растянулся плашмя, а старший заскакал вокруг, почти в суеверном ужасе выдёргивая рубашку из штанов. Орать не орал, но бранился от души.

— Ну что, в крапиву его откатим? — неуверенно предложил Сенька, когда птичка вытряхнулась и печально распростёрла в траве крылышки. — Девчонки точно туда не сунутся.

— Да нет, лучше похороним, — ответил Венька и, оправдываясь, добавил: — А то вдруг они крапивные щи варить удумают?

* * *

— Давай отсюда начнём! — решил Арвиэль, вонзая лопату у корневища векового раскидистого дуба.

— Думаешь, тут оно заррыто?

— Не-а, просто здесь тенёк, да и земля рыхлая. Видимо, кто-то до нас уже копал, и не раз.