Мелочи геройской жизни

Незадачливые охотники удирали из ценного промыслового угодья так, точно за ними гнались крагги, хотя погони не было. Аватар бежал чисто на упрямстве и честном слове, понимая, что если упадёт, то мгновенно потеряет сознание, и спутники попросту заблудятся в трёх орцойях. Становилось всё хуже: грудь сдавливало сильнее и сильнее, Арвиэль едва мог вздохнуть, несколько раз споткнулся, но друзья успели подхватить… Когда парень уже готов был плюнуть на гордость и лезть к Эртану на закорки, наконец-то послышался говорок ручья. Удивительно, но даже в полуобморочном состоянии ощущалась заметная разница в расстоянии между ручьём и болотом — дорога назад оказалась короче, и это не было пресловутым законом «обратного пути».

На поваленной сосне цепным псом сидела чёрная ящерица — насупленная, сердитая, даже чешуйки встали дыбом. Она распахнула пасть, усаженную игольчатыми клыками:

— Не пущщу-у…

Бесцеремонно стряхнув её в воду, Арвиэль первым полез на бревно. Остальные тоже не медлили.

Слезая вниз, аватар не удержал равновесия и растянулся плашмя, но всё же нашёл в себе силы подняться и вдохнул свежий ночной воздух — так глубоко, насколько получилось. До чего же хорошо здесь дышится, спокойно.

— Говорил же… прорвёмся…

Проводник повалился на колени, а затем — ничком.

…Ветер донёс голос топи, похожий на вой или стон.

* * *

Солнце слепило даже сквозь веки. Голова раскалывалась страшно, в ушах стоял гул. Арвиэль зашарил рукой по тумбочке, ища лекарство, но вместо этого нащупал нечто тёплое, мягкое, немного шершавое и… живое, нервное и дёрганое. (Симка, что ль, по дурости побрился и уже сожрал по такому поводу что-то, припасённое на праздник?) Почему-то Симкин крестец оканчивался сразу — как будто срубом, почти гладким. (И хвост случайно отчекрыжил?! Значит, с горя сожрал всё…)

Бред какой.

Арвиэль осторожно приоткрыл глаза, щурясь сквозь ресницы. Домом, увы, здесь не пахло.

— Ону-у-а-а-а! — замахав руками, обрадованно загудело обнаруженное «на тумбочке» существо, оказавшееся человекоподобным, со смазанной, расплывшейся блином физиономией, на коей особенно впечатляла пасть от уха до уха. — Эта-а-ан!

Подскочил второй человекоид — размером крупнее первого, зеленолицый, черняво-лохматый — и, без церемоний сграбастав Арвиэля в охапку, тоже взревел на своём гундосом наречии:

— А-вы-ы-ы! А-вы-ы-ы! Ы онуа-а-а?! Ыво-о-о?!!

Точно бред.

Потому что в настольном словаре стражника Винтерфелла такого языка нет, даже матерного.

Гул раздробился на щебет пичуг, звон насекомых, шелест листьев и… ох! такие знакомые, но чересчур громкие голоса. Улыбчивую рожу напротив Арвиэль тоже видел не раз.

— Арр Арвиэль! Ты очнулся? Живой? — уже нормальным тоном (это если взволнованно-радостный тон считать для взрослого орка нормальным) повторил Эртан.

— Если не перестанешь орать мне в ухо, голова точно лопнет… Дайте лучше мой мешок, пока ваш единственный проводник не помер на руках у лучшего друга.

Вскоре Арвиэль пересел под сосну в тенёк, наслаждаясь тем, как Феодорино зелье постепенно притупляет мигрень. Остальные, стараясь не особо шуметь (что даже растрогало), пристроились рядом; над костром фыркал и пыхал паром котелок.

— Арвиэль, а ты зачем мой сапог щупал? — поинтересовался Сенька. — Да ещё сосредоточенно так!

— Соображал, годится ли он для каши на завтрак, — отворчался проводник и жизнерадостно потёр руки. — Ну что, ребят, сходим на крагги ещё разок? Может, повезёт больше!

Лесовята, как по команде, осунулись и втянули головы в плечи.

— Может, лучше в наш лес? — осторожно предложил Венька.

— А давайте прямо сейчас! — с воодушевлением подхватил Сенька.

Арвиэль почувствовал, как его правая бровь сама по себе ползёт вверх, а левый глаз начинает подёргиваться. Наверное, зрелище было жалким, потому что энтузиаст сбавил обороты и тихо, вежливо попросил:

— Арвиэль, ты хоть белок нам по полдюжинки настреляй.

— Вам белки зачем? На шапку, на воротник, продавать будете или солить? — вкрадчиво поинтересовался Арвиэль.

— Де нет, — растерялся Венька. — Просто неудобно с пустыми руками возвращаться, да и ты Майке…

— А коль зверь без надобности, так и не хрен арбалетом махать. Усёк? — голоса вроде не повышал, но упрямые Лесовята усекли моментально.

Как ни печально, но злоба Наринэ на людей была небезосновательной.

Оказалось, что Лесовята благополучно «провитали в облаках» всё самое «интересное». Последним воспоминанием была встреча с девушкой-лесовичкой у пограничного ручья, где они премило поболтали о чём-то. Очнулись братья в совершенно незнакомом жутком месте, разбуженные Виллем, а потом все куда-то от чего-то бежали, и было очень страшно. Даже Эртану, а это уже само по себе пугало. После орк рассказал парням, что крагги выследить удалось, но братьев одурманил неведомый туман, стая бросилась в погоню, а Арвиэль, прокладывая дорогу по болоту, оцарапался шипом, от яда коего чуть не помер минувшей ночью.

Такая версия событий вполне устраивала аватара. Лесовята забоялись Предлесья, и этого было достаточно: безликие кошмары подсознания зачастую действуют сильнее реального, явного страха, который можно побороть. Арвиэль даже не стал разубеждать братьев в том, что Наринэ — такая во всех смыслах расчудесная («Только Лушке с Ташкой не говори, ага?»), а просто посоветовал искать её гораздо южнее этих краёв. Что, в свою очередь, вполне устроило Лесовят.

Для старших все дружно придумали свою историю охоты, увы, безуспешной. Ну, да не беда! Как говорится, первый блин — комом, а первый заяц — скоком. Главное — самим не расхолаживаться и не студить арбалеты.

Пристально изучив карту «по-зосиевски», Арвиэль пришёл к выводу, что, если кое-где срезать, на обратном пути можно сэкономить полдня, да и по оврагам карабкаться не придётся.

На второй день пути охотникам встретился широкий ручей, но пограничный он или нет, аватар не понял, так что на всякий случай решили к нему не подходить. Через несколько часов за лохматым лозняком снова блеснула вода — видимо, русло пролегало крутыми зигзагами. Здесь решили устроить привал. Лесовята остались с поклажей, Эртан вызвался собрать хворост, а Арвиэль отправился к ручью, чувствуя, что Сумеречное Предлесье не окончательно отпустило его. Поставив котелок на плоский, отполированный течением камень, аватар вгляделся в ещё светлый прибрежный лес.

— Привет, Наринэ!

— Привет, Арвиэль! — лукаво выглянула та из-за соснового ствола.

Подмигнув ещё раз — уже по другую сторону сосны, фея вышла на бережок. Глазки в дол, ручки спрятаны за спиной, а лицо осияно наивной счастливой улыбкой — чисто девица на выданье.

Одно слово — шельма.

От валуна с замшелым бочком к ней прозмеился след в высокой траве, и чёрная ящерица ловко вскарабкалась хозяйке на плечо, цепляясь коготками за платье.

Аватар удовлетворённо кивнул: