Мелодия первая

Нет силы бороться, хотеть силы нет,

К вершинам нет смысла и дальше стремиться.

Сегодня узнала я главный ответ —

Заветным мечтам не дано воплотиться.

Желания нет, и нет места надежде.

Отчаянье топит все чувства внутри

Не быть никогда мне такою как прежде

Нет больше огня, и нет в сердце любви.

Жизнь карточным домиком рушится в прах,

Воздушные замки навеки забыты,

Осколки ушедшего тают в руках

Эмоции все так жестоко убиты.

И знаю, что нет всем потерям числа,

Легко эта боль не сумеет забыться

Один на один, только горе и я,

И крик гулким эхом в душе отразится.

И плачу, злые слезы обиды и облегчения оставляют мокрые дорожки на щеках.

Но, несмотря ни на что, я найду в себе силы жить дальше. Жить… без тебя…

Я пришла в себя, глядя в глубокие карие глаза Гарена. Он сидел прямо на палубе, бережно держа меня на руках и прижимая к себе. Бледный, испуганный. Таким я еще никогда его не видела.

— Шейнара, — он увидел, что я смотрю на него, и обнял вдруг еще крепче. — Нейт бы тебя побрал с твоими фокусами!

Радушная встреча, ничего не скажешь…

Как ты могла помнить все, девочка?! Гул пораженных голосов. Как?!

Бессвязные обрывки медленно складываются в единую картину. Игра. Я же играла с этими странными светлячками. И, кажется, выиграла, раз до сих пор жива.

Мы не светлячки, смертная, мы — дирсы! Обиженный шепот. И ты выиграла. Еще тише. Невозможно, невероятно, глупо, неожиданно… Голоса сливаются, смешиваются друг с другом. Мы держим слово. Но во второй раз так просто тебя и твоих людей мы не отпустим!

Ты отказалась от мечты, какая же ты глупая…

Теперь гул удалялся. Я с трудом вырвалась из объятий мага и практически доползла до бортика, чтобы посмотреть на горизонт. Зеленые огни медленно исчезали в темноте, не оставляя после себя ни единого следа.

— Мы сейчас же делаем петлю около острова и сматываемся! — громогласно заявила я, сползая на доски пола. — Второй раз я этого не переживу.

— Что с тобой было? — это подошла Кем. — Ты практически час металась между жизнью и смертью, почти не дышала.

— Кемерон, кто такие дирсы?

— Кто? — на колдунью было страшно смотреть.

— Дирсы, — спокойно повторила я.

Сзади подошел Гарен и накинул мне на плечи поднятую с палубы простыню. Ах, да, я и не заметила, что стою в одной полупрозрачной ночной рубашке, вот почему матросы так странно на меня косятся.

— Если ты скажешь, что это были они, то я бухнусь в обморок прямо здесь, забыв, что являюсь квалифицированным специалистом магии стихий седьмой ступени, — пролепетала магичка.

— Скажу, но давай обойдемся без обмороков, хватит моего полутрупа на судне за одну ночь!

Над нами затрепетали на ветру вновь поднятые паруса на всех семи мачтах. Капитан не стал терять времени и, в отсутствии других приказов, принялся выполнять мой. То есть, корабль двинулся в обход острова, чтобы потом направиться к Рудии.

— Идем в каюту, — решила Кемерон. — Там я тебе расскажу все, что ты пожелаешь знать.

Я кинула последний взгляд на черную воду и на темные пики скал острова, тенью виднеющиеся вдали.

Хочу домой.

Очень.

— Держи, как выпьешь, сразу станет легче, — Гарен протягивал мне кружку с водой, в которую только что добавил пару капель из пузырька с незнакомым мне зельем. — Может еще одеяло принести? А то вся дрожишь…

Я отрицательно покачала головой. Меня действительно трясло, я сидела, укрытая своим пледом и одеялом, но все равно никак не могла унять дрожь. Даже не от внешнего холода, а от внутреннего, разливающегося по всему телу и сковывающему все мои движения. Как будто бы внутри лежит кусок льда.

Сейчас мы в полном составе переместились в нашу с Кемерон каюту. Принц и Рене разместились в креслах неподалеку, внимательно прислушиваясь к разговору, но реплик не вставляя. Сама колдунья сидела на краешке моей кровати, а Гар бродил по комнате, всячески мешая мне сосредоточиться своим мельтешением.

— С чего ты взяла, что это были дирсы? — наконец не выдержала волшебница.

— Они мне сами об этом сказали.

Ее брови самопроизвольно поползли вверх.

— Ты с ними что, разговаривала?! — это уже не менее ошарашенный колдун.

— Видимо, да.

Я в нескольких словах описала суть нашего мысленного общения, после чего маги стали похожи, как близнецы — одинаково расширенные глаза и состояние полнейшего и глубочайшего шока.

— А теперь, поделитесь знаниями, кто такие дирсы и чем они страшны?

Волшебники переглянулись.

— Это запрещенные знания, если и можно встретить упоминание об этих сущностях, то только в секретных библиотеках Гильдии магов, — объяснила Кем. — Но, учитывая сложившуюся ситуацию и надеясь на ваше молчание, я расскажу. Хотя у меня не слишком много информации, целенаправленно этим вопросом я никогда не занималась. Считается, что после исчезновения богов главной бедой стало истончение грани между подземным миром бога Нейта и земной поверхностью. Первыми существами, которым удалось вырваться из плена глубин, стали именно дирсы. Духи Смерти. Хватало всякой нечисти, появившейся из тьмы, и тогда совместными усилиями человеческих магов, темных и светлых эльфов, илантов и гномов удалось укрепить Грань и закрыть тоннели Нейта. Вот только дирсы уже были на свободе. Самое главное, что они не терпят никакой магии рядом с собой, блокируют все источники силы, поэтому мы с Гареном и оказались отрезанными от собственного резерва. Вернуть этих созданий в подземелья стало невозможным, ведь даже самый сильный колдун рядом с ними — обычный человек.

— Но почему вы их не узнали, раз читали об их существовании? — не вытерпел Филипп.

— Да если бы хоть кто-то знал о том, что это такое, — вспылила Кем. — Нет ни единого упоминания об их облике, ни единой заметки, ни единой подсказки. Если кто из живых и сталкивался с ними, так рассказать никому уже не мог… Эти духи в общем-то напрямую не опасны, не кровожадны, не плотоядны. Просто духи как духи, некогда жители подземного мира. Скорее, они, даже наоборот, несут людям некую радость, хотя довольно своеобразную…

— Они дарят людям их мечты, — упавшим голосом закончила я за колдунью. — Заветные желания, яркие иллюзии. Мир, в котором все так, как того хочет человек. Идеальный мир. От которого невозможно отказаться.

— Шейн, неужели ты… — Гарен не смог заставить себя высказать мысль до конца.

— Кем, — я посмотрела на женщину. — А что происходит, если кто-то не в силах вернуться из своего миража?

— Не «если», а «когда». Из иллюзий дирсов никто не возвращается, Шейнара. Кто попадал под их чары — навсегда лишался души. Остается пустая оболочка, тело, а душа становится всего лишь очередным Духом Смерти, служителем Нейта.