Mемento Mori

Звяканье колокольчика слилось с трелью телефонного аппарата. Черный, массивный, с белыми цифрами в отверстиях диска. Тяжелая неудобная трубка смотрелась в руках Анны анахронизмом.

– Крис, это тебя. Авгурий.

Деловым тоном маг сообщил, что договорился о присутствии Криса на вскрытии.

– Разумеется, при условии, что вы расскажете все, что знаете, о похожем случае. Они уже направили запрос в вашу полицию, но пока те ответят. А время дорого!

– Я не давал подписку о неразглашении, так что чем смогу – помогу.

Анна, узнав, что Криса ждут в морге, всполошилась:

– Одного не пущу!

Вспомнив, в каком виде была убитая женщина, Крис переглянулся с Марко. Тот чуть заметно покачал головой: не стоит сновидице это видеть.

– Послушай, я в морге провожу больше времени, чем дома! И теперь не боюсь покойников.

– «Предоставь мертвым погребать своих мертвецов»? Давно ли ты уверовал?

– Я и не переставал! – Крис кинул фартук за стойку и ослепительно улыбнулся: – Постараюсь не задерживаться!

Но остановить Анну было невозможно. Она выскочила следом, ловко ускользнув от Марко.

– Послушай, Авгурий сказал, что договорился только насчет меня. Тебя просто не пустят!

– А я сопровождающее лицо! – Анна стояла на своем, абсолютно уверенная, что будет по её. От неё даже повеяло холодностью – совсем как раньше, когда ректор только привел тряс в Орден. Поверь, я безумно рада, что ты. Наконец, избавился от своих страхов. Ради этого стоило торчать в морге, резать трупы и зубрить латынь. Но видишь ли, есть одна вещь, которую нельзя сбрасывать со счетов: мы в Вересковой Пустоши.

Крис замер. По спине словно холодок пробежал. И из тени послышалось знакомое:

– Братес-с-с-с…

– Эй, ты чего?

Анне пришлось дернуть друга за руку. Тот вздрогнул, и безумный взгляд сменился обычным:

– Показалось.

От осознания, что это не на самом деле, что это всего лишь игры памяти, Крис едва не уселся прямо на тротуар. Но было нельзя: Анна и так явно не поверила.

Сновидица внимательно осматривала улицу, даже подошла к рябине, обошла кругом, вглядываясь в тень от крохотного деревца. И совсем не обращала внимания на встревоженного Марко.

– Она права. Тебе не стоит идти одному.

Крис нервно рассмеялся:

– Да что может случиться? Думаешь, я чего-то боюсь после Агаты?

– Вот именно, что после Агаты. Ты знаешь, на что способен Орден.

– Думаешь, это… он? – вмиг посерьезнел Крис.

День сразу перестал быть светлым. Солнце по-прежнему плавило асфальт, пускала на чисто вымытые стекла пригоршни бликов, заставляя их рассыпаться по земле и глянцевым листьям деревьев.

Но для Криса все вокруг окрасилось в серые тона: встречаться с остатками Ордена не хотелось. После того как их троица сорвала Хранителям все планы, шансы выжить были минимальны.

– Да ладно вам! – Анна услышала и разговор и теперь улыбалась, стараясь растормошить помрачневших мужчин. – Думаете, я вас сюда просто так притащила? Уж где-где, а здесь нас искать не будут. Но нужно быть осторожными, поэтому я иду с тобой!

Спорит с ней не хватило духу. Страх поднял треугольную голову, ужалил, и яд расползался багровым пятном тревоги. И только Анна могла увидеть реальную опасность. Увидеть, и уберечь остальных.

– Ключи! – Марко кинул Крису глухо звякнувшую связку. Вместо брелока на кольце висел простой деревянный крест.

Двигатель завелся сразу. Машина плавно тронулась и выехала на дорогу.

– Самая пробка, – вздохнула Анна, и Крис не сдержал улыбки: разве это пробка? Минут пятнадцать неторопливого движения, не больше.

– Злишься? – спросил, чтобы хоть как-то поддержать разговор, и тут же понял, что попал в точку.

– С чего бы? – Анна ответила слишком быстро и резко, выдавая себя с головой.

– Молчишь, на меня не смотришь, по сторонам тоже… Выглядишь так, как будто собралась сновидеть.

– Не дождешься, – ответное фырканье вселяло надежду, что обида продлится недолго. – Крис, все гораздо проще: я жутко боюсь. Не хочу, чтобы повторился тот ужас.

– И поэтому ты переехала в Пустошь. Прекрасная логика!

Анна не ответила. Вздохнула устало и отвернулась, словно спешащие после работы домой люди – невероятно занимательное зрелище.

– Я тоже этого не хочу. Знаешь, иногда мне кажется, что Агата зовет из тени, появляется в темноте, заглядывает в окна. Я умираю от страха, а потом просыпаюсь в холодном поту и очень радуюсь, что это был всего лишь сон.

Анна не обернулась. Но по положению головы, по движению плеча Крис понял, что она усмехнулась. Конечно, не ему говорить о страшных снах.

– Больше всего на свете я хочу забыть о прошлом. Чтобы все мы забыли.

– Это нереально, – сухо отозвалась Анна.

– Да. Но можно сделать так, чтобы случившееся тогда не повторилось. Чтобы никто не пережил тот кошмар заново. Ради этого я готов на все. Даже забыть свой страх перед мертвыми.

Анну, наконец, перестал интересовать городской пейзаж. Но карие глаза смотрели бездушно; так смотрят висящие на кукане рыбы:

– Молись, чтобы про твой страх не вспомнили сами мертвые.

С губ сновидицы сорвалось белесое облачко, словно на морозе. Крис понял, что в машине похолодало.

Озноб пробрал до костей. Кнопку кондиционера заело, пришлось ударить несколько раз. Губы сами зашептали привычное:

– Credo in Deum, Patrem omnipotentem, Creatorem caeli et terrae. Et in Iesum Christum, Filium eius unicum, Dominum nostrum: qui conceptus de Spiritu Sancto, natus ex Maria Virgine…

– Ты все еще молишься, – Теперь Анна смеялась. Отчаянно, взахлеб. А потом закричала: – Осторожнее!

Крик заставил вздрогнуть. Машина как-то выехала на встречку, и теперь летела навстречу небольшому грузовичку.

Крис едва успел вывернуть руль, пассажиров кинуло вправо, влево, тряхнуло и швырнуло вперед, так, что ремни больно врезались в тело.

Визг тормозов, звук удара, чей-то крик… Анна поворачивает голову. По виску струится кровь. Ручеек темнеет на глазах, становится вязким, застывает крошащейся коричневой пленкой…

Кто-то снаружи стучит в стекло. Громко, отчетливо…

– Эй! Ты там что, заснул?