Мемуары генерала барона де Марбо

В соответствии с обычаями войны багаж противника принадлежит тому, кто его захватил, поэтому генерал Кастекс разрешил егерям из моего полка и из 24-го полка захватить добычу, содержавшуюся в полутора тысячах повозок, фургонов и телег, брошенных русскими, спасавшимися бегством через мост. Добыча была громадной! Однако она была больше в сотню раз, чем то, что бригада смогла бы унести с собой, поэтому я собрал всех людей моего полка и дал им понять, что нам предстоит долгий путь отступления, во время этого пути мне, вероятно, будет невозможно по-прежнему регулярно снабжать их мясом так, как я это делал на протяжении всей кампании. Поэтому я призвал их заняться, главным образом, тем, чтобы запастись провизией, и добавил, что они должны также подумать о том, как защитить себя от холода. Они не должны были забывать, что перегруженные лошади долго не протянут, поэтому не следует нагружать своих лошадей множеством вещей, бесполезных на войне. Кроме того, я сказал, что устрою им смотр и все, кроме провизии, обуви и одежды, безжалостно выброшу. Чтобы предотвратить любые споры, генерал Кастекс приказал расставить вешки, которые разделили на две части огромное количество захваченных повозок. Каждый полк имел свою долю добычи.

Армейский корпус Удино окружал город с трех сторон, четвертая сторона была защищена Березиной и находилась под наблюдением различных постов, поэтому наши солдаты могли в безопасности разбирать содержимое повозок и телег противника. Как только был дан сигнал, началось изучение добычи. Похоже, что офицеры Чичагова снабжались неплохо, потому что мы никогда не видели в обозах какой-либо армии подобного изобилия ветчины, паштетов, колбас, рыбы, копченого мяса и самых разнообразных вин, столь громадного количества бисквитов, риса, сыра и т. д. и т. д. Наши солдаты воспользовались также многочисленными мехами и крепкой обувью, которую они нашли в русских повозках. Захват всех этих вещей спас жизнь многим нашим людям. Вражеские возчики сбежали, не успев захватить с собой своих лошадей. Почти все лошади были очень хорошими. Мы выбрали лучших, чтобы заменить ими лошадей, не соответствующих стандартам легкой кавалерии. Офицеры взяли лошадей также для того, чтобы везти провизию, а ею каждый из них в изобилии запасся.

Бригада провела еще один день, 24-го числа, в Борисове. Несмотря на предпринятые накануне предосторожности, новость о разрушении моста просочилась на бивуаки 2-го корпуса, поэтому маршал Удино, желая, чтобы все его полки воспользовались провизией, содержавшейся в повозках противника, согласился позволить войти в город друг за другом специальным отрядам от всех своих полков. Они сменялись, загрузившись. Не считая большого количества продовольствия и самых разнообразных предметов, которые были увезены частями Удино, значительная часть добычи еще оставалась на месте, и на следующий день ею завладели многочисленные солдаты, без всякого строя возвращавшиеся из Москвы.

Командиры, а также все офицеры, способные оценить тяжелое положение армии, были сильно обеспокоены. Действительно, перед нами текла Березина, на противоположном берегу ее находились многочисленные войска Чичагова. На наших флангах нам угрожал Витгенштейн, а Кутузов преследовал нас по пятам! И, наконец, если не считать остатков гвардии, корпусов Удино и Виктора, количество солдат в которых уменьшилось до нескольких тысяч, вся остальная Великая армия, когда-то столь прекрасная, состояла лишь из больных, раненых и безоружных солдат, утративших под влиянием несчастий и лишений свою былую энергию. Казалось, все было против нас: ведь если благодаря понижению температуры воздуха корпус Удино несколько дней назад сумел ускользнуть от врага, переправившись через Днепр по льду, то мы находились перед Березиной, где, несмотря на ужасный холод, не было льда, а у нас не осталось понтонов для того, чтобы навести переправу.

25-го числа император въехал в Борисов, где его ждал маршал Удино с 6 тысячами солдат, еще остававшимися у него. Наполеон, как и все маршалы и офицеры его свиты, были удивлены замечательным порядком, царившим во 2-м корпусе, вид коего странным образом контрастировал с видом толп несчастных, пришедших из Москвы. Наши части наверняка были менее красивыми, чем во время гарнизонной службы, но каждый солдат сохранил свое оружие и был готов смело им воспользоваться. Император, потрясенный их воинственным видом, собрал всех командиров полков и поручил им выразить полкам его удовлетворение отличным их поведением в многочисленных и кровавых сражениях, происходивших в Полоцкой провинции.

Глава XVIII

Бригада Корбино присоединяется ко 2-му корпусу. —

Ложная вгяяазка ниже по течению от Борисова и переправа через Березину

Вы должны помнить, что баварский генерал граф Вреде без разрешения ушел из 2-го корпуса. Он увел кавалерийскую бригаду Корбино, обманув этого генерала, уверив последнего в том, что получил по этому поводу приказы, чего на самом деле не было. Так вот, результатом этого обмана было спасение императора и остатков его Великой армии!

И действительно, Корбино, которого вопреки его воле увлекли в направлении, противоположном направлению движения 2-го корпуса, последовал за Вреде до Глубокого. Но там он заявил, что дальше не пойдет, если только баварский генерал не покажет ему приказ, в соответствии с которым он якобы должен был удерживать бригаду Корбино при себе. Поскольку граф Вреде не смог удовлетворить это требование, генерал Корбино ушел от него, добрался в районе Докшиц до истоков Березины, а затем, двигаясь вдоль правого берега, надеялся дойти до Борисова, перейти реку по мосту и, идя по дороге на Оршу, дойти до корпуса Удино, находившегося, по его предположениям, в окрестностям Бобра.

Императора упрекали в том, что, хотя у него на службе находились несколько тысяч поляков из герцогства Варшавского, он с самого начала кампании не разместил некоторых из них в качестве переводчиков при каждом штабном офицере и даже при каждом командире полка. Ведь подобная мудрая мера позволила бы избежать множества ошибок и обеспечила бы гораздо большую точность всем действиям. Доказательством этого был тяжелый многодневный переход, совершенный бригадой Корбино по совершенно незнакомой территории, языка жителей которой не знал ни один француз. К счастью, среди трех полков, находившихся под командованием этого генерала, был и 8-й польский уланский полк. Польские офицеры вытягивали из местных жителей все необходимые сведения. Это в конечном счете очень помогло Корбино.

И действительно, когда он оказался на расстоянии в полдня пути от Борисова, крестьяне сообщили польским уланам, что русская армия Чичагова занимает этот город. Корбино уже был готов отказаться от надежды переправиться через Березину, как вдруг те же самые крестьяне предложили ему отойти немного назад и привели его колонну на расстояние 4 лье вверх по течению от Борисова, к маленькой деревне Студян-ка, находившейся неподалеку от Веселова. Перед этой деревней располагался брод. Три кавалерийских полка Корбино переправились через реку без потерь, а затем генерал направился через поля, ловко избегая приближения к Борисову, а также к войскам Витгенштейна, стоявшим у Богатки. После этого Корбино пришпорил коней и наконец 23-го вечером присоединился к маршалу Удино возле местечка Нача.

Смелый переход, только что предпринятый Корбино, принес ему славу и оказался весьма счастливым для армии, поскольку император, признав физическую невозможность быстро восстановить борисовский мост, после беседы с Корбино решился на переправу через Березину в Студянки. Однако Чичагов, узнавший о проходе бригады Корбино в этом месте, только что послал туда большой отряд и многочисленную артиллерию. Русские встали напротив Студянки. Тогда, чтобы обмануть противника, Наполеон использовал военную хитрость, хотя и очень старую, но почти всегда эффективную. Он притворился, что не намерен переправляться через реку в этом месте, а собирается воспользоваться двумя другими бродами, расположенными ниже Борисова по течению. Самым плохим из них был брод, расположенный перед деревней Ухоло-ды. К этому месту был открыто направлен один из еще боеспособных батальонов, а за ним следовали дезорганизованные пешие солдаты, толпы которых противник должен был принять за крупную пехотную дивизию. В конце этой колонны двигались многочисленные фургоны, несколько пушек и кирасиры. Прибыв в Ухолоды, французы выстрелили из пушки и сделали все, чтобы создать видимость строительства моста.

Предупрежденный об этих приготовлениях Чичагов не сомневался, что план Наполеона состоит в переправе через реку в этом месте, чтобы затем попасть на идущую по соседству дорогу на Минск. Поэтому Чичагов поспешил послать по правому берегу весь борисовский гарнизон, чтобы он оказался напротив Ухолод. Мало того, из-за какого-то совершенно необъяснимого заблуждения русский адмирал, располагавший достаточными силами, чтобы одновременно защищать реку и ниже, и выше по течению, приказал дополнительно отправить ниже по течению к деревне Ухолоды все войска, помещенные им накануне выше по течению от Борисова, между Зембином и Березиной. Однако именно напротив Зембина расположена деревня Веселово, к которой и относится хутор Студянка. Таким образом, противник оставил место, где Наполеон хотел навести мост, и совершенно без всякой пользы отправился на защиту брода, расположенного в 6 лье выше того, через который мы собирались переправляться.