Мемуары

Итак, наша ремонтная команда, в составе меня, Андропулоса и ещё нескольких техников из его команды, прихватив сварочные пистолеты, отправились заваривать люки в трюмах. Да, это была ещё та работёнка, которая не требует никаких умственных затрат. Нужно было полностью приваривать люки к комингсам, или (в тех местах, где люки совсем не держали давление) полностью перекрывать листами обшивки коридоры корабля. Так как реактор «Омикрона» уже выдавал полную мощность, этот корабль начал медленно удаляться подальше о зоны патрулирования имперских кораблей.

… После того, как из госпиталя ушёл последний на сегодня пострадавший, Изабелла де Круа, по привычке, решила прибраться в помещении. Когда девушка пылесосила полы, пользуясь универсальным пылесосом с дистанционным управлением, этот аппарат извлёк из-под кушетки немного закопчённую металлическую пластинку, точнее, обломок пластинки. Когда девушка подняла её, то удивилась ещё сильнее – на пластинке сохранилось всего две русские (!) буквы «ия». Случайно взгляд Изабеллы де Круа упал на её грудь, где была приколота такая же табличка, с надписью: «Космическая полиция. Капитан-лейтенант Изабелла де Круа». Девушка задумалась. Дело в том, что на борту «Омикрона» людей из Космической полиции не было. Она знала это совершенно точно, так как проверяла всю информацию о своих пациентах из бортового компьютера. Но, ведь не могла же эта табличка попасть на борт самостоятельно? И в голове Изабеллы де Круа тихо зазвенели маленькие колокольчики подозрения…

Тем временем, мы с помощником инженера, парнем по имени Максимус Антониус, заваривали люк в трюм номер 12, в котором, как сказал капитан, была повреждена обшивка. Мы не занимались ремонтом обшивки потому, что было проще откачать из трюма воздух и загерметизировать подходы к нему, чем заниматься наложением пластыря.

– А что в этом трюме? – спросил я.

– Да так, всякая всячина. Мусор всякий.

Я повёл фонарём по сторонам. Какие-то ящики, контейнеры, баки. Ничего интересного. Всё намертво принайтовано к палубе. Я решил приступить к работе, но, судьба распорядилась иначе…

– Слушай, Алексей, мне тут ненадолго отойти надо, ты пока подготовь сварочный аппарат и посмотри, где место утечки.

– Нет проблем, – сказал я, после чего Максимус удалился.

Решив, что минуты мне хватит на поиск утечки, я всё же решил осмотреть, что же в контейнерах. И не ошибся… Подойдя поближе, я увидел, что контейнеры снабжены системами охлаждения. Ну, мало ли, какой там груз мог быть, но я, тем не менее, решил попробовать его открыть.

Шифровой замок контейнера не был активирован, и крышка подалась лёгкому нажиму моей руки. Волосы зашевелились у меня на голове, а к горлу подступила тошнота. В контейнере лежали трупы. Человеческие. Мужчин и женщин. Всем так лет по 19 – 25. Но это я заметил уже во вторую очередь. Первым делом мне бросилось в глаза другое. Форма. Форма Космической полиции. Нашего, Земного филиала.

Они все были убиты. Кого-то пристрелили в упор из бластера, кого-то пытали, расчленяя понемногу. Но, определённо, это были земляне. Я расстегнул форменную куртку на одном парне, который выглядел немного старше меня. У него на шее, так же, как и у меня, на цепочке, висели «собачьи жетоны» – пластинки с личным номером и встроенным микрочипом. Я прочитал надпись: «Коммандер Иван Викторович Семёнов. Личный номер 324178326. Земля». Конечно, я мог бы заодно считать и код микрочипа, но основное было понятно и так.

Внезапно раздался какой-то шум. Я, было, опустил крышку контейнера, но было уже поздно.

– На что это ты смотришь? – раздался сзади голос Максимуса, и мне под ребро ткнули твёрдым стволом бластера.

– Кто они? – спросил я, понимая, что отпираться бесполезно.

– Команда этого корыта. Они перевозили груз оружия для Сопротивления на Гидре, как вы, земляне, её называете. Мы решили перехватить этот груз.

– И кто же вы такие?

– Мы – перехватчики, имперский спецназ. Бой за эту посудину был жаркий, и у нас были серьёзные потери. Но, всё же, мы смогли победить. А теперь и ты, вместе со своей девицей, отправишься к ним! – и Максимус стволом своего бластера показал мне на контейнер. Зря. Я нанёс назад точный удар ногой, обутой в тяжёлый армейский ботинок, усиленный магнитными подковами, попав точно в коленную чашечку «инженера», и, несомненно, сломав её.

После того, как Максимус упал, у меня не поднялась рука добить его, и я ограничился только тем, что разбил его комм и прихватил бластер. Сделав это, я бросился бежать по коридору в госпиталь, чтобы смыться с корабля вместе с Изабеллой де Круа.

Несколько сотен метров коридоров, и я, предварительно снизив скорость, спокойным шагом, вошёл в госпиталь. Изабелла де Круа что-то объясняла своей помощнице. Я успокоил дыхание и сказал девушке:

– Дорогая, мне бы хотелось поговорить с тобой наедине.

Помощница вышла из госпиталя. Я вполголоса обратился к Изабелле де Круа:

– Эти торговцы – не торговцы. Это имперский спецназ. А этот корабль – транспортный корабль нашего флота. Имперцы перебили всю его команду, и теперь очередь за нами, так как я случайно раскрыл их алиби. Нам нужно смываться, и чем скорее, тем лучше. У тебя в каюте что-нибудь ценное осталось?

– Да вроде нет, – сказала Изабелла де Круа, проведя рукой по поясу с портупеей.

– У меня тоже нет ничего такого, ради чего можно было бы рисковать жизнью. Уходим быстро, но, не привлекая внимания.

– Принято, капитан, – ответила Изабелла де Круа, и мы спокойной походкой покинули госпиталь.

Мы медленно шли по направлению к шлюзам, страстно желая иметь в своём распоряжении всего один боевой десантный скаф, или хотя бы, чтобы имперцы не успели обнаружить того, что нам всё известно. Но, беда в том, что не всегда наши желания сбываются. Не успели мы пройти метров сорок, как взвыла корабельная сирена, и голос капитана Стеукса проревел:

– Всем, свободным от вахты, срочно! Задержать двоих офицеров Космической полиции. Любой ценой не дать им добраться до их корабля! Брать живьём!

Какое там, принять бой! По словам Изабеллы де Круа всего легкораненых было так человек 40. Почти все они, вооружённые бластерами, вышли сейчас для того, чтобы поохотиться на самую захватывающую добычу – на человека. Нас же было всего двое, и нам хотелось только одного – жить. Имперцы преследовали нас по всему кораблю, который они знали лучше нас. Когда я понял, что они у нас на хвосте, я, не целясь, выстрелил несколько раз из бластера назад, рассчитывая, если не убить кого-то, то хотя бы напугать. Вот только, кажется, имперцы не очень-то испугались моей стрельбы.

Мы продолжали наше отступление, но наши противники, пользуясь своим знанием местности, постепенно окружали нас. И, в тот момент, когда до шлюза, за которым стояла «Супернова», осталось всего ничего, они нас догнали. Я развернулся, переключая бластер в парализующий режим – я не хотел убивать без нужды, и именно это меня погубило – капитан Стеукс тоже не хотел убивать меня, иначе бы разряд его бластера снёс бы мне голову, а не лодыжку. Я упал на пол, усилием воли подавляя боль. Крови почти не было – у бластерного выстрела довольно-таки высокая температура, так что мне сразу прижгло все перебитые кровеносные сосуды.