Мэн

— Не думаю, что нам может так повезти, — с недоверием скривился мужчина.

Девушка в ответ опасливо посмотрела по сторонам.

— Мне может.

Андрей ничего не ответил, а только ещё сильнее прищурился.

Потом, не отводя глаз и не моргая, полез руками ей под свитер и футболку. Его ладони оказались на удивление тёплыми, во всех смыслах, потому что родными, желанными и очень долгожданными. Он взял её талию в кольцо, и Тэсс сразу же теперь уже сама почувствовала себя какой-то игрушечной. Хрупкой, гуттаперчевой, такой женственной и грациозной как кошечка.

Мужчина с чувством и натиском повёл руками по её телу вверх до зоны, где должен был начинаться бюстгальтер и, не обнаружив его, неимоверно обрадовался. Опять. Со стоном накрыв её груди ладонями и почувствовав мягкую, упругую женскую плоть, он уже гораздо более резвым движением задрал ей свитер с футболкой и, пригнувшись, принялся сосать соски по очереди.

Тэсс выгнулась навстречу его губам, глаза подернулись поволокой, рот расслабленно раскрылся. Появилось желание просто раздвинуть ноги и принять его в себя. Девушка потянулась руками и начала шарить по твёрдому мужскому телу, вытаскивая из джинсов водолазку и пару раз, будто нечаянно даже задела бугор в джинсах.

Однако от внимания Андрей не ускользнуло и это. Он всё почувствовал и всё заметил и сделал из этого только один единственный вывод — обратной дороги нет. Завёл одну руку себе за спину и вытащил из заднего кармана джинсов презерватив.

— Не надо, — немного отстранилась Тэсс, покосившись на контрацептив, как на мировое зло. — Не надо, — тут же повторила она громче, глядя прямо в глаза его обладателю. — У меня вчера кончились месячные. — Андрей лишь недоверчиво повёл бровью и не спешил прятать пакетик. — Эти три дня я уж точно безопасна. Слово гинеколога. — Недовольно отвернулась в сторону девушка. Однако тот, кто никогда не сдаётся, не сдался и на этот раз, а только лишь прищурился. — Но, если не веришь, можешь одевать свой… свою резинку.

Мистер Дексен улыбнулся и поцеловал её в щёчку. Но остался верен себе и предельно лаконичен.

— Я привык контролировать ситуацию. Только так мне удалось не дать разрушить мою жизнь.

— Со мной Ваша жизнь в опасной близости, но только лишь от совершенства, мистер Дексен. Так что, расслабьтесь.

— С удовольствием. Мы что слышим, то и делаем. — Он положил презерватив с краю дивана и опять притянул Тэсс к себе. Принялся целовать, как бы извиняясь за своё недоверие, пытаясь усмирить её недовольство и раздражение.

И, конечно же, ему это удалось. Когда по твоему телу «гуляют» такие страстные, умелые мужские руки, когда они с такой затаённой силой и сдерживаемой грацией сжимают твои ягодицы, а в это время у тебя во рту вторит им напористый ловкий язык, лаская нежно и трепетно, с таким желанием и бессилием одновременно не в состоянии насытиться ощущениями от твоих губ, даря взамен райское блаженство от поцелуя, то тут не устоит даже статуя Свободы.

Отстранялся он медленно и аккуратно, словно отлепляя себя от неё, раздирая их на половинки из целого и опасаясь травм при резких движениях. Тэсс тоже чуть отклонилась и, когда разлепила веки и взглянула на красивое мужское лицо перед собой, то увидела, как прямо по нему пронеслись картинки их предстоящего секса. Одна за другой. Словно в кино. На его нейтральной, ничего не выражающей физиономии игрока в покер, как на белом полотне в кинотеатре замелькали моменты того, что он планирует сделать с ней немедля и что решил предпринять на её счёт чуть позже.

Кстати, Тэсс понравилось. Она поняла, что сейчас будет трах. Простой как истина, примитивный как таблица умножения и продуктивный как встречи в Давосе. Ни на что другое Андрей пока просто не способен.

«Мне пришлось завести любовницу, с которой я тупо и грубо трахаюсь», — вспомнила она его слова. — Нет! — тут же отрезала девушка. — Если ему иногда нужно тупо и грубо, то это тоже только со мной!» — Она точно, доподлинно знала, что дикий, примитивный секс бывает наиболее необузданным и страстным. И наоборот. Ею овладело какое-то бесстыдство, она почувствовала себя в некоторой степени грязной, развратной, и чёрт знает, куда подевались все её комплексы. Это действовало крайне возбуждающе.

И Тэсс присоединилась к его настрою.

После того как Андрей нетерпеливым, знающим движением руки разложил диван, они быстро, без «обыгрываний» и прелюдий избавились от одежды. Причём, после того, как мужчина предстал перед девушкой в костюме Адама здесь, в открытом океане, ей захотелось собрать всю его одежду, открыть иллюминатор и выбросить всё его «барахло» к чёртовой матери. Так сказать, подарить Нептуну. Пусть носит. А Андрей должен ходить вот так, в чём есть. Ну, или в чём нет.

В такой же манере, не сговариваясь, не растрачиваясь на сантименты и не отвлекаясь от главного, молча и упёрто, даже как-то настырно они шли к цели — мужчина уложил девушку на спину на диван, она раздвинула ноги, он устроился между ними и, открыв пакетик и раскатав по члену презерватив, вошёл в неё.

Даже и не думая выказывать каких-либо чувств и эмоций от волшебных ощущений ЕГО внутри себя, Тэсс уставилась на Андрея грубым, непробиваемым взглядом.

«Ого! — улыбнулся про себя тот. — Даже так! — Он понял, что его пытаются взять на «слабо». — Маленький храбрый заяц». — Усмехнулся Андрей сквозь кипение гормонов в голове, а за ней и во всём теле, и тоже справился с дыханием. И начал медленно, но ритмично и даже почти математически чётко, в арифметической прогрессии, разгоняться — с каждыми пятью толчками прибавлял пару секунд в скорости.

В один из моментов он озверел.

Его лицо перекосило, рот искривился, мужчина свирепо уставился внутрь себя и уже не сдерживался. Тэсс почувствовала, что ей в каком-то месте больно: не то в боку, не то на бедре — не контролируя силу в руках, Дексен вцепился в её тело как в страховочный канат.

Но ведь у них же трах! Жестокий и беспощадный. Констанция поняла, что он отпустил себя больше чем обычно, её это не то окрылило, не то возбудило, она решила тоже дать себе волю и со страстью и агрессией вцепиться ему в кожу: поцарапать, ущипнуть, или стиснуть так, чтобы он ещё сильнее разозлился. И именно в этот момент поняла, что всё уже давно готово — её ногти вонзены в его предплечья так, что ими двигать никак нельзя, нужно только вынимать, а не то будет иметь место членовредительство. Да и насколько давно они там находятся, девушка тоже сказать затруднялась.

А в следующий момент всё это уже перестало быть важным.

Потому что ни один не хотел уступать. Во всём. Каждый сцепил зубы и держался. На гордости и силе воли. Вопреки здравому смыслу, традициям и своей природе. И когда ей показалось, что мужчина вот-вот не выдержит, так сказать, оттолкнётся в последний раз и «ухнет с горы», он вдруг проревел:

— Ну, же! Кончай! Чёрт бы тебя… подрал! — его лицо сделалось по-настоящему страшным, свирепым, вплоть до уродства. Если бы не всё то, что этому сопутствовало, Тэсс обязательно остановилась и присмотрелась к нему повнимательней. Ей на секунду сделалось любопытно: до какой степени он, оказывается, способен быть злым, насколько далеко или даже глубоко Андрей может продвинуться на пути к полному неадекватному состоянию.

Ей очень понравилось не бояться его. Именно сейчас она почувствовала себя маленькой девочкой, из рук которой ест грубое, агрессивное животное, боясь своим шершавым языком натереть ей ладошку. Ей даже показалось, что она уже слышит тот гулкий отрывистый хруст, с которым этот зверь переломит хребет любому, кто уронит хоть волосок с её головы. Тэсс очень захотелось улыбнуться, да рот не разжимался. Ответить тоже не получилось. Успела только лишь упрямо мотнуть головой. А вот дальше она опять ошиблась: думала, что он настоит на своём, ведь стоило ему надавить на клитор и — всё, она бы «сошла с дистанции». Но Андрей закрыл глаза, сжал губы и «погнал» дальше, наращивая частоту и мощность.