Меня называют Капуцином
Шрифт:
Дктр:
Вы не говорили.
Ермлв:
Чего я не говорил?
Дктр:
Вы по-моему чего-то не договариваете.
Ермлв:
Я ничего не понимаю. Чего я не договариваю?
Дктр:
Ваша речь очень типична. Вы проглатываете слова, не договариваете начатой мысли, торопитесь и заикаетесь.
Ермлв:
Когда же я заикался? Я говорю довольно гладко.
Дктр:
Вот в этом-то и есть ваша ошибка. Видите? Вы даже от напряжения начинаете покрываться красными пятнами. У вас еще не похолодели руки?
Ермлв:
Нет. А что?
Дктр:
Так. Это мое предположение. Мне кажется вам уже тяжело дышать. Лучше сядьте, а то вы можете упасть. Ну вот. Теперь
Ермлв:
Да зачем же это?
Дктр:
Тсс. Не напрягайте голосовых связок. Сейчас я вам постараюсь облегчить вашу участь.
Ермлв:
Доктор! Вы меня пугаете.
Дктр:
Дружочек милый! Я хочу вам помочь. Вот возьмите это. Глотайте.
Ермлв:
Ой! Фу! Какой сладкий отвратительный вкус! Что это вы мне дали?
Дктр:
Ничего ничего. Успокойтесь. Это средство верное.
Ермлв:
Мне жарко, и всё кажется зеленого цвета.
Дктр:
Да да да дружочек милый, сейчас вы умрете.
Ермолаев:
Что вы говорите? Доктор! Ой, не могу! Доктор! Что вы мне дали? Ой, доктор!
Дктр:
Вы проглотили исследовательскую пилюлю.
Ермолаев:
Спасите. Ой. Спасите. Ой. Дайте дышать. Ой. Спас… Ой. Дышать…
Дктр:
Замолчал. И не дышит. Значит уже умер. Умер, не найдя на земле ответов на свои вопросы. Да, мы врачи, должны всесторонне исследовать явление смерти.
«– Есть ли что-нибудь на земле…»
– Есть ли что-нибудь на земле, что имело бы значение и могло бы даже изменить ход событий не только на земле, но и в других мирах? – спросил я своего учителя.
– Есть, – ответил мне мой учитель.
– Что же это? – спросил я.
– Это… – начал мой учитель и вдруг замолчал.
Я стоял и напряженно ждал его ответа. А он молчал.
И я стоял и молчал.
И он молчал.
И я стоял и молчал.
И он молчал.
Мы оба стоим и молчим.
Хо-ля-ля!
Мы оба стоим и молчим!
Хо-лэ-лэ!
Да да, мы оба стоим и молчим!
О том, как меня посетили вестники
В часах что-то стукнуло и ко мне пришли вестники. Я не сразу понял, что ко мне пришли вестники. Сначала я подумал, что испортились часы. Но тут я увидел, что часы продолжают идти и, по всей вероятности, правильно показывают время. Тогда я решил, что в комнате сквозняк. И вдруг я удивился: что же это за явление, которому неправильный ход часов и сквозняк в комнате, одинаково могут служить причиной? Раздумывая об этом, я сидел на стуле около дивана и смотрел на часы. Минутная стрелка стояла на девяти, а часовая около четырех, следовательно было без четверти четыре. Под часами висел отрывной календарь, и листки календаря колыхались, как будто в комнате дул сильный ветер. Сердце мое стучало и я боялся потерять сознание.
«Надо выпить воды», – сказал я. Рядом со мной на столике стоял кувшин с водой. Я протянул руку и взял этот кувшин.
«Вода может помочь», – сказал я и стал смотреть на воду.
Тут я понял, что ко мне пришли вестники, но я не могу отличить их от воды. Я боялся пить эту воду, потому что, по ошибке, мог выпить вестника. Что это значит? Это ничего не значит. Выпить можно только жидкость. А вестники разве жидкость? Значит я могу выпить воду, тут нечего бояться. Но я не мог найти воды. Я
ходил по комнате и искал ее. Я попробовал сунуть в рот ремешок, но это была не вода. Я сунул в рот календарь – это тоже не вода. Я плюнул на воду и стал искать вестников. Но как их найти? На что они похожи? Я помнил, что не мог отличить их от воды, значит они похожи на воду. Но на что похожа вода? Я стоял и думал.Не знаю сколько времени стоял я и думал, но вдруг я вздрогнул.
«Вот вода!» – сказал я себе. Но это была не вода, это просто зачесалось у меня ухо.
Я стал шарить под шкапом и под кроватью, думая хотя бы там найти воду или вестника. Но под шкапом я нашел, среди пыли, только мячик прогрызанный собакой, а под кроватью какие-то стеклянные осколки.
Под стулом я нашел недоеденную котлету. Я съел ее и мне стало легче. Ветер уже почти не дул, а часы спокойно тикали, показывая правильное время: без четверти четыре.
«Ну значит вестники уже ушли», – сказал я себе и начал переодеваться, чтобы идти в гости.
«Макаров! Подожди!..»
«Макаров! Подожди!» – кричал Сампсонов, но Макаров, не обращая внимания на крики Сампсонова, бежал и бежал. Уже не хватало дыхания, уже клокотало в груди у Макарова, но Макаров бежал, размахивая кулаками и глотая воздух широко раскрытым ртом.
Несмотря на все усилия, Макаров бежал небыстро, поминутно спотыкался и придерживался руками за все встречные предметы. Наконец, пробегая мимо ветлы, Макаров зацепился карманом за сучок и остановился.
Теперь побежал Сампсонов. Сампсонов бежал легко и свободно, прижав кулаки к бокам. На лице Сампсонова сияла счастливая улыбка и было видно, что бег ему доставляет удовольствие.
– Эй Макаров! Сейчас я до тебя добегу! – крикнул Сампсонов, но с этими словами споткнулся о кочку и упал.
Теперь опять побежал Макаров. Макаров бежал в лес. Вот он мелькнул среди кустов можжевельника, потом его голова показалась из-за мелких сосенок и наконец Макаров окончательно скрылся с глаз.
Сампсонов вынул из кармана маленькую, черную, гнутую трубку с металлической крышечкой и резиновый кисет, набил трубку табаком, раскурил ее, сел на пень и пустил облако синего табачного дыма.
«Философ!..»
Философ!
Пишу Вам в ответ на Ваше письмо, которое Вы собираетесь написать мне в ответ на мое письмо уже написанное Вам. Отвечаю Вам двумя пунктами.
Пункт № 1. Вы неправы. Развить эту мысль к сожалению не могу.
Пункт № 2. Вы правы. И эту мысль тоже к сожалению развить не могу.
Философ!
Я видел чудо: пожилой человек в длинном старинном сюртуке бегал вокруг дерева. Это было днем, в Летнем Саду.
Философ!
Мы обменялись с Вами письмами и это напоминает мне следующий случай: один скрипач купил магнит и понес его домой. По дороге он зашел в магазинчик где торгуют газированными напитками и спросил себе стакан вишневой воды. Чтобы удобнее было пить, скрипач положил магнит на прилавок, взял стакан двумя руками и поднес его ко рту. «Пейте на здоровие!» – сказала в это время барышня-продавщица. «Пью за Ваше здоровие!» – сказал скрипач барышне-продавщице и выпил вишневую воду. Эта история мне припомнилась потому, что мы обменялись с Вами письмами, а скрипач и продавщица обменялись любезностями.