Меня зовут Арам
Шрифт:
Никогда прежде не видел я человека более унылого на вид. Шести футов и двух или трех дюймов роста, а веса не больше ста двадцати фунтов, небритый, только о боге и думает. Сперва мне показалось, что он станет клянчить мелочь, потому что похож он был куда больше на голодного бродягу, чем на святого. Но вместо того, чтобы просить у меня десятицентовик, он вручает мне свою религиозную брошюру и при этом интересуется
С умным видом попыхивая своей пятицентовой сигарой, я говорю:
— Не думаю, чтобы моя душа была спасена, но попробовать не мешает.
— Брат мой, — говорит уличный проповедник, — я могу спасти тебя с помощью Евангелия Бригхема Янга[1].
— Но через пятнадцать минут я уезжаю.
— Не беда, — говорит он. — Однажды я спас заблудшего за четыре минуты.
— Вот это скорость! А что мне нужно делать?
— Ничего, сын мой, — говорит он. — Ты даже не представляешь себе, как, в сущности, мало надо любому из живущих, чтобы быть спасенным. Да, да, именно любому. Я тоже был когда-то беспутным шалопаем, щеголял в модных одеждах, злоупотреблял спиртным, курил дорогие сигары, играл в карты и кости, пропадал на скачках, водился с уличными девками. Ну и прочее в этом духе. Все перевернулось за одну ночь.
— Как это? — говорю.
— Удача мне изменила, и я не мог уснуть. Вот и провел всю ночь в размышлениях и понял, что я создан вовсе не для того, чтобы идти против правды.
— Какой такой правды?
— Святой правды господа, — говорит проповедник. — Никто из людей, в сущности, не враг правде. И все то безумие, которое творится в мире, от того, что люди сами не знают, чего они на самом деле хотят.
— А чего они хотят? — говорю я.
— Правды. Каждый, кто плутует в картах, водится с женщинами, грабит банки, пьянствует или бродяжничает, занят поисками правды. Ты сказал, сын мой, что куда-то едешь? Куда именно?
— В Нью-Йорк.
— Ну, — говорит он, — там тебе правды не сыскать. Я знаю, ведь за последние тридцать лет я был там шесть раз. Можно обойти хоть весь свет и не найти ничего, ибо такие ищут. Все, что требуется,
это изменить собственный взгляд на мир.— Наверное, это не так уж трудно?
— Легче всего на свете.
— Тогда по рукам. Терять-то мне все равно нечего. Ну, а как менять свой взгляд?
— Надо, — говорит проповедник, — бросить попытки разобраться в окружающем и просто поверить.
— Поверить? — говорю. — Во что?
— Да во все, — говорит. — Во все, что угодно. В то, что слева от тебя и справа, на юге и севере, на западе и востоке наверху и внизу и повсюду кругом, внутри и снаружи в то, что видимо и невидимо, что хорошо и что плохо, — не в одно, так в другое, или и в то и в другое. Вот он, мой маленький секрет. Чтобы найти его, мне понадобилось пятьдесят лет.
— И это все? — говорю.
— И это все, сын мой.
— О’кэй, я верую.
— Сын мой, — говорит проповедник, — твоя душа спасена. Теперь ты можешь ехать в Нью-Йорк или куда угодно, тебе всюду будет дуть попутный ветер.
— Надеюсь, что так и будет.
— Вот увидишь.
Тем временем к обочине подают большой автобус, и я сажусь в него. К окну с гордой улыбкой подходит долговязый проповедник.
— Ты пятьдесят седьмой по счету, чью душу я спас, — говорит он.
— Прощайте, — говорю я. — И большое спасибо за ваш маленький секрет.
— Рад был помочь ближнему. Только не забывай. Ты должен просто верить.
— Не забуду. Обещаю вам.
— Во все, — говорит он.
Мотор автобуса тарахтит все громче.
— Во все на свете, — говорю я. Выбросив струю газа, автобус медленно трогается с места.
И что же, я был уверен тогда, что морочу голову старому падре из Солт-Лейк-Сити, а сам не сегодня-завтра вновь обрету свою книжную премудрость и антирелигиозный задор. Но я заблуждался, потому что душа моя и в самом деле была спасена. Меньше, чем через десять минут после отправления нашего автобуса из Солт-Лейк-Сити, я уже верил во все слева от меня и справа, как выразился проповедник, и продолжаю делать это по сей день.
Примечания
1
Бригхем Янг — мормонский проповедник середины прошлого века, автор Евангелия для мормонов.