Меня зовут господин Мацумото! Том 3

— О том, что весело проведя здесь время, потом вы поедете домой, а она на гастроли. Если только ваши родители не станут вашими же спонсорами.

— Ей что, снова предложили работу? Вот же везучий одуванчик, — по-доброму удивилась подруга смутившейся Идзуми, сменив тему.

— Не ей, а студии. Здесь не только трейни учатся, но и айдолы работают. Благодаря нашей Кагояме, кое-кто из них получил шанс попасть на страницы модного, глянцевого журнала. Поскольку друзья Кагоямы, имея связи и деньги, не зациклены только на ней, студии выгодно вкладываться в дальнейшее продвижение этой ученицы. Она уже помогает нам зарабатывать деньги, а вы их пока только тратите, — упрекнул девушек.

Этим шагом хитрый менеджер подстегнул конкуренцию, заставляя их проявлять больше социальной активности, а не сидеть на попе и ждать, когда им принесут всё готовенькое прямо на золотом блюде. Айдолы должны быть постоянно на виду, в движении, как-то себя проявлять, искать и не сдаваться, находить и не отпускать.

Помимо завистниц, у Идзуми имелись и подруги, которые принялись поздравлять везучую девушку, подшучивая и вгоняя её в краску. Она пока не понимала, что сейчас чувствует, радость, что о ней помнили, или огорчение, что в этот раз её не позвали на съёмки. Можно подумать, для этого она недостаточно хороша. Данная мотивация стала хорошим подспорьем к закалке характера, которую Идзуми проходила в этой школе. Заодно начинающая трейни постаралась поглубже упрятать предательскую мысль о том, что пироги себя окупили.

* * *

Отлично проведя время с друзьями в небольшом, семейном ресторанчике, скромном, но притягательно уютном, я вдоволь повеселился и наелся. Мяса съел, по ощущению, а не по факту, где-то на треть свиньи. Икеда даже шутливо посоветовал Ёсиде больше меня не приглашать, чтобы не разорять его девушку.

Не желая ставить друзей в неловкое положение, не стал предлагать заплатить за всех своей платиновой карточкой. Перед ними мне не нужно красоваться. Добрые намерения и искренние пожелания нельзя мерить в деньгах. Кроме того, в этом случае Ёсимацу не перестала бы чувствовать себя моей должницей. Я обязательно их всех угощу, столь же щедро, но в другой раз. Причём эта была не отговорка в духе: «Отдам в другой раз. В другой, а не в следующий.» Я даже, стыдно признаться, немного наслаждался приятным ощущением того, что меня угощают, считая это своеобразной, бескорыстной помощью.

Шкворчащее, покрывающееся дымком и соком румяное мясо, источающее аппетитный запах, сегодня показалось мне намного вкуснее, чем приготовленное вчера, на кухне собственного дома. Хотя там и мясо было подороже, и способ его приготовления технологичнее.

За разговорами, разбавленными пивом, я поведал ребятам о том, как тяжело мне приходится в новой компании. Как на меня постоянно ругается строгий начальник. Как много свалилось бумажной, нудной работы. Как до неё неудобно добираться по пробкам. Как коллеги всё ещё не считают меня за своего. Собираются в своём кругу и что-то тихо обсуждают, строят планы, одалживают друг другу вещи. У меня, видите ли, не то образование, не тот возраст, не то происхождение, имея в виду, что я с юга, а они все северяне. Это только со стороны кажется, что японское общество монолитно, и все японцы в нём равны. Да, равны, но кто-то всё равно чуть «ровнее» остальных. В принципе, как и в других странах.

Внутри наше общество делилось на выходцев из разных регионов, что легко можно определить по диалекту, на котором они разговаривали. Для знатоков, естественно. Имело значение из сельской ты или городской местности, из какого сословия. Для некоторых это до сих пор имело значение, правда, уже не такое большое, как раньше. Особо дотошливые могли поинтересоваться, твои предки коренные японцы, или выходцы из Китая, Кореи, Филиппин. Если не совсем местные, то и отношение к тебе будет, не сказать, что плохим, но точно не таким снисходительным, как к условно своим, «правильным» японцам.

Однако подобный шовинизм проявлялся только на бытовом уровне. Никакой дискриминации официально в Японии нет. Это даже в конституции закреплено. Иностранцы могут свободно приезжать в нашу страну и получать здесь образование, работу, гражданство. Иностранные, высококвалифицированные специалисты очень высоко ценятся в наших компаниях. Для них предусмотрена целая куча преференций по отношению к местным работникам, как гласных, так и негласных. На улицах людей другого цвета кожи никто не оскорблял, не притеснял, поэтому у нас круглый год полно туристов со всего мира. Если где-то в публичной плоскости и возникал скандал, связанный с расовой или религиозной нетерпимостью, то власти очень быстро и жёстко с ним разбирались. Япония очень тесно встроена в мировую торговлю, чтобы позволять себе подобные «шалости».

Послушав про мои «мучения», ребята сочувственно покивали, посоветовали держаться, не сдаваться, мужественно преодолевать трудности. Расчувствовавшись, я сказал, что их всех очень люблю. Тем сильнее, чем дольше не вижу. Кроме Ёсимацу, сразу уточнил, перехватив подозрительно ревнивый взгляд Ёсиды.

Попрощавшись с друзьями, как обычно, после лёгких попоек, решил немного пройтись, освежиться, поразмышлять наедине с самим собой в центре многомиллионного города. В таком состоянии садиться за руль, даже имея такого могущественного дедушку, я совершенно не собирался. Ощущение вседозволенности очень опасно и коварно. К тому же японцы в целом довольно законопослушный народ. Если что-то делать нельзя, значит — нельзя!

Будучи в приподнятом расположении духа, сытый и довольный собой, идя по улице, я внезапно стал невольным свидетелем преступления. Застал момент, как какой-то наглый тип на мотороллере позарился на женскую сумочку. Прибавив скорости, догнав женщину неспортивного телосложения, он ловко вырвал сумку из рук не ожидавшей этого жертвы. Разумеется, тут же послышался истошный крик, — Держите вора! На призывы остановиться, не будучи полным идиотом, парень не отреагировал.

Уже не раз побывав в шкуре героя, я без раздумий бросился в погоню, чувствуя ответственность за свою силу и азарт настоящих приключений. Вот он шанс проявить себя как Мацумото, а не Фудзивара. Правда, пробежав сначала сто метров, потом двести, потом ещё двести, быстро понял, что ноги не должны обгонять голову. Разрыв между мной и уличным воришкой с каждой секундой только увеличивался. Я же не гепард, чтобы развивать скорость под девяносто километров в час. Тем более, после сытного обеда. Быстро став задыхаться, свернул в проулки, надеясь срезать путь. Попытаюсь перехватить его, когда испуганный грабитель начнёт петлять по улицам, путая следы. Ещё несколько минут побегав, обливаясь потом и проклиная мясо, просящееся наружу, выбежал на параллельную улицу, на которой он должен был появиться.

К сожалению, чуда не произошло. Остановившись, пытаясь отдышаться после долгого бега, я расстроенно наблюдал за тем, как выскочившие из патрульной машины стражи порядка умело заковывали глупого панка в наручники. Обменявшись с одним из полицейских взглядами, и он, и я сразу всё поняли. Он догадался, что я пытался остановить грабителя, а я, что мне здесь делать нечего. Современному обществу не нужны супергерои. Их работу успешно выполняют простые люди в форме, за что им низкий поклон. У них это получается не только лучше, но и с меньшими разрушениями.

Грустно вздохнув, расстегнул верхние пуговицы рубашки, чтобы легче дышалось и быстрее охлаждалось разгорячённое тело. Как я и думал, под ней не обнаружилось синего костюма с большой, красной буквой «S» на груди. Уныло бредя к своей машине, по пути тихо ругал себя за поспешность действий. Заодно пытался унять учащённое сердцебиение и размять занывшие от сильных нагрузок мышцы, также напоминавших, что я обычный человек, из плоти и крови, а не машина.

— Всё нормально. Я не расстроен. Не каждый день подходит для совершения подвигов, — попытался оправдаться, глядя на свои отражения в стёклах автомобилей и витрин, попадающихся на пути.

Перестав оборачиваться, крайне изумлённая Микадо Аоки выпрямилась. Разгладив сбившееся в коленях платье, она задумчиво пробормотала себе под нос, — Привидится же такое.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил её менеджер, в данный момент сидящий за рулём.

Известная актриса как раз ехала давать очередное интервью.

— Ничего не случилось. Иногда мне становится ужасно любопытно, что творится в головах у некоторых людей. В таких случаях хочется посветить туда фонариком, чтобы поискать в кромешной темноте истину, которая, как говорят, всегда где-то рядом. Может, я чего-то не понимаю? Может, упускаю из вида? Или скучно живу? — её ответ плавно перешёл в рассуждения.