Мёртвая зона

– Эмити! Как в фильме «Челюсти»!

– Отлично! А как ты вспомнил название?

– Наверное, это глупо, но я подумал, не поучаствовать ли в отборочных соревнованиях по плаванию, и – бац! – все получилось! Вот так штука! Обалдеть!

– Хорошо. На сегодня, думаю, достаточно. – Джонни чувствовал себя выжатым как лимон, но совершенно счастливым. – Сегодня ты совершил настоящий прорыв, если сам еще не понял. Пошли купаться! Кто нырнет последним, тот слабак!

– Джонни!

– Что?

– Это всегда будет срабатывать?

– Да, если войдет в привычку. И каждый раз, когда тебе удастся обходить это препятствие, а не лезть напролом, оно будет становиться все меньше и меньше. Не сомневаюсь, ты сам скоро убедишься, насколько легче станет читать. У меня в загашнике есть еще два-три хитрых приема. – Он замолчал, рассчитывая, что эти слова подтолкнут Чака к самовнушению.

– Спасибо! – Лицо юноши выразило искреннюю благодарность. – Если поможешь мне с этим справиться, я… да я готов за это ноги целовать! Иногда мне так страшно! Кажется, что я подвожу отца…

– Чак, неужели ты не понимаешь, что в этом отчасти и кроется причина всех твоих проблем?

– Правда?

– Да. Ты стараешься всех и во всем обогнать. Все делаешь с перехлестом! Но знаешь, проблема, возможно, и не в психологической блокировке. Есть мнение, что проблемы с чтением, синдром Джексона и прочие подобные фобии – некое… умственное родимое пятно. Что-то вроде забитого канала, неисправного реле, мертвой… – Джонни замолчал.

– Чего? – переспросил Чак.

– Мертвой зоны. Не важно, как это называется. Важен результат. Перенаправление внимания, по сути, никакая не хитрость. Просто этот прием обучает незадействованный участок твоего мозга выполнять работу вместо того, что дал сбой. Для тебя это означает, что ты должен научиться переключать внимание каждый раз, как только столкнешься с препятствием. Ты изменишь отправную точку мысли и соответственно путь, по которому она будет проходить. Это – умение переключаться.

– Думаешь, у меня получится? Я научусь?

– Не сомневаюсь.

– Ладно! Значит, научусь! – Чак, красиво прыгнув, погрузился в воду и, вынырнув, замотал головой. Длинные волосы взметнулись, и с них веером посыпались брызги. – Ну же! Вода отличная!

– Сейчас…

Джонни не спешил лезть в бассейн и с удовольствием наблюдал, как Чак мощными гребками рассекает воду, празднуя одержанную победу. Джонни совсем не обрадовался, ни узнав о пожаре на кухне Айлин Магоун, ни разоблачив Фрэнка Додда. Если Господь и наградил его даром, то это талант учителя, а вовсе не способность узнавать нечто, совершенно чуждое ему. Еще в семидесятом, работая в школе, Джонни понял, что его истинное призвание – преподавание. И, что еще важнее, ребята чувствовали это и отвечали ему доверием и признательностью, как и Чак.

– Будешь стоять как памятник? – спросил Чак, и Джонни нырнул.

Глава восемнадцатая

Как обычно, без четверти пять Уоррен Ричардсон вышел из небольшого офисного здания, добрался до парковки и, втиснув свое грузное тело за руль «шевроле», завел двигатель. Все как обычно. Необычным было только неожиданное появление в зеркале заднего вида незнакомого лица, обрамленного длинными волосами, – смуглого, небритого и с неправдоподобно зелеными глазами, как у Сары Хазлетт или Чака Четсворта. От страха сердце Уоррена Ричардсона прыгнуло в груди и замерло: так пугаются только в детстве.

– Привет, – сказал Санни Эллиман, подаваясь вперед.

– Привет, – выдохнул Ричардсон. Сердце его неистово колотилось, а перед глазами прыгали черные точки. Он боялся, что его хватит удар.

– Спокойно, – произнес человек на заднем сиденье. – Спокойно, не надо нервничать.

И Уоррен Ричардсон вдруг проникся искренней благодарностью к незнакомцу. У того, кто так сильно испугал его, нет дурных намерений. Он наверняка хороший парень и…

– Кто вы? – с трудом выговорил он.

– Друг, – ответил Санни.

Ричардсон начал поворачиваться, но в его дряблую шею клещами впились пальцы. От резкой боли перехватило дыхание, и он судорожно заскулил.

– Не стоит поворачиваться, приятель. Вы меня и так хорошо видите в зеркало. Понятно?

– Да, – прохрипел Ричардсон. – Да, да, да! Только отпустите!

Хватка чуть ослабла, и Ричардсон вновь ощутил благодарность, противоречащую здравому смыслу. Но теперь он не сомневался, что человек на заднем сиденье не только опасен, но и оказался в его машине не случайно. Хотя и не представлял себе, кому и зачем понадобилось…

И тут до него дошло: от обычного кандидата на выборах такого ждать не приходилось, но Грег Стилсон – не обычный кандидат. Он – сумасшедший и…

Уоррен Ричардсон взвыл от страха.

– Нам надо поговорить, приятель, – мягко и доброжелательно произнес Санни, но зеленые глаза злобно блеснули. – Поговорить честно и откровенно, чтобы не осталось никаких неясностей.

– Это из-за Стилсона, верно? Это…

И снова пальцы незнакомца сдавили шею как клещи, и Ричардсон взвизгнул от боли.

– Никаких имен! – заявил страшный человек на заднем сиденье тем же мягким и сочувственным тоном. – Ваше право – предполагать, мистер Ричардсон, но имена оставьте при себе. Большим пальцем я упираюсь в вашу сонную артерию, а остальными – в яремную вену, так что легко могу превратить вас в труп.

– Что вам нужно? – простонал Ричардсон. Он не собирался стонать, но произносить слова иначе не получалось. И все это происходит среди бела дня в столице Нью-Хэмпшира. На парковке возле его конторы по недвижимости. На башне ратуши из красного кирпича он видел часы; они показывали без десяти пять. Сейчас Норма отправляет в духовку свиные отбивные, обильно сдобренные специями, а Шон смотрит по телевизору «Улицу Сезам». В его же машине сзади сидит человек, угрожающий перекрыть подачу крови в мозг и в лучшем случае превратить его в растение. Все это похоже на какой-то ночной кошмар, из объятий которого никак не удается вырваться.

– Мне ничего не нужно, – ответил Санни Эллиман. – Вопрос в том, что нужно вам?

– Не понимаю, о чем вы!

На самом деле он все уже понял.

– Статейка в «Нью-Хэмпшир джорнал» о сомнительных сделках с недвижимостью, – пояснил Санни. – Вы там немало наговорили, мистер Ричардсон, верно? Особенно в отношении… определенных лиц.

– Я…

– Например, о «Кэпитал-Молл». Всякие намеки о взятках и круговой поруке. И прочая полная чушь!

Пальцы снова сдавили горло, и Ричардсон, не выдержав, издал стон. Но его имя в статье не называлось! Там просто ссылались на «информированный источник». Откуда они узнали? Откуда узнал Грег Стилсон?

Незнакомец быстро заговорил ему в самое ухо, обдавая жарким дыханием:

– Вы понимаете, мистер Ричардсон, что, болтая всякую чушь, можете доставить неприятности определенным людям? Скажем, тем, кто баллотируется на важный государственный пост? А избирательная кампания похожа на игру в бридж, ясно? Человека легко опорочить и замазать грязью, от которой потом не отмыться. Особенно в наши дни. Сейчас ничего страшного пока не случилось. И я рад сообщить вам об этом, поскольку иначе вы выковыривали бы из носа зубы, а не вели со мной дружеской беседы.