Мертвый мир - Живые люди

– Я не знаю, просто беги!
– у меня было до боли знакомое чувство, что похожее уже случалось. Толкая Хокинз к тому же повороту, где скрылся Крис, я попыталась отстреливаться, хотя в действительности просто стреляла за спину, даже не смотря. Это лишь спровоцировало стрелков, которых мы даже не видели.

Почти запрыгивая за угол, больно приземляясь на твердый асфальт, царапая при этом руки, я заставила Марту тут же подняться, не давая времени отдохнуть.

– Кто стрелял? – стоило нам скрыться за углом, как выстрелы прекратились, заставляя прислушиваться, ожидая шагов. Мертвецы уже брели в нашу сторону.

Крис прижался спиной к стене, тяжело дыша. Его светлые волосы были взлохмачены, стояли дыбом, будто шерсть напуганного кота, а глаза были широко раскрыты. Парень посмотрел в небо, которое постепенно светлело, и выдохнул.

– Я посмотрю. – Крис, прижимаясь спиной к холодной стене, подобрался ближе к углу, тут же выглядывая. Я стояла рядом с парнем, придерживая Марту за руку, когда кровь забрызгала все лицо, попадая и в рот, открытый от ужаса и удивления. Тело Криса повалилось под ноги, а Хокинз заорала во все горло, кидаясь к телу с дыркой в голове. Я резко прижала ладонь ко рту, чтобы сдержать подобный крик. Только что…

Выстрелы повторились, а Марта прижимала к себе голову Криса, чьи светлые волосы оказались окрашены в красный. Слезы лились по щекам, заставляя щипать глаза, а я лихорадочно, дергаными движениями приблизилась к темноволосой, хватая ее за руку. Это уже… Только что…

***

– Крис! Крис умер! Блэр! – слова Марты лишь больно резанули по чему-то невидимому, еле ощутимому. Девушка плакала, кричала, срывая голос, она не понимала, почему снова кто-то умер, почему так быстро. Она прижималась ко мне, сжимая руками бордовую толстовку, вытирая слезы и слюну. Она отчаялась, рыдала, а я не могла что-то сделать в ответ, как-то успокоить. Мои руки не двигались, они просто повисли как плети вдоль тела, а взгляд был устремлен куда-то меж деревьев.

Я осознавала, что произошло, но только слезы скатывались по щеке, да что-то внутри болело. Я бы могла и кричать, и рвать волосы, отчаянно валяться на земле, но я просто знала, что такое случается. Случается со всеми. Крис погиб.

Единственный раз, когда он попытался быть главным, что-то сделать, закончился смертью не для меня, а для него самого. Это все было неправильным.

Кроме тех двоих, которых я убила ночью, в городе оставался кто-то еще. Кто-то, кто и лишил меня друга.

Я не могла запретить Хокинз рыдать, пускай она и привлекала мертвецов, и не только их. Я бы хотела закрыть ей рот, как-то успокоить, но не могла. Не имела права. Сначала Отис, умерший в муках, теперь Крис…

Он только что был с нами, дышал, бежал, спорил и раздражал меня. Совсем недавно мы подрались, я указывала ему на его ошибки, на то, что он неправильно воспринимает ситуацию и вещи, а теперь… Теперь ничего не осталось. Совсем.

Крис думал, что если и умрет, то от укуса мертвеца, но никак не от пули в голову, выпущенную живым человеком. Парень погиб от того, чего боялась я, а он сам не признавал.

– Что нам теперь делать? – лицо Марты скривилось, рот был широко открыт и скривлен, слюна стекала по подбородку. Глаза девушки опухли, как и все лицо, но она отчаянно пыталась причинить себе боль, чтобы проснуться, чтобы поверить, что все это правда.

А я просто не знала, что ей ответить, что теперь делать. Мы не могли вернуться за ним, за его телом. Я боялась, что люди, стреляющие в прошлый раз и в этот - одни и те же. Что если они преследуют нас, следят? Мы не можем привести их к станции, что если их больше, чем нас? Кто они, черт возьми, вообще такие?!

Я хотела что-то промямлить, но больше оплакивать и скорбеть нам не дали - мертвецы уже шли к нам. Схватив оставшиеся рюкзаки, доставая оружие, мы поспешили вновь побежать сквозь лес, чувствуя пустоту внутри, которую заполняло отчаяние и боль.

В какой-то момент показалось, что я сама и есть боль. Что мы одинаковы, что меж нами нет отличий. Я была болью, Марта была болью, дыра в голове Криса была болью, все вокруг стало болью.

***

Я не знаю, сколько мы шли по обочине, стольких мертвецов убили, от скольких убежали. Не помню, что именно делала, знаю лишь, что все тело болело и ныло. Я часто поглядывала на Марту, а она на меня – проблемы сближают людей. Очень сближают: я забыла и о ее скверном характере, и об отношении. Я уже не знала, чему должна верить.

Почему-то было погано, очень погано. Будто ты не успел сделать ту важную вещь, которую теперь сделать никак не сможешь. Я думала о том, что же это за вещь, но поняла, лишь когда проткнула голову очередного мертвеца. Эта вещь была прощением.

Приятель, думаю, да, приятель погиб, а я высказала ему только самое плохое, что думала. Я очень редко говорю людям приятные вещи, а мало знакомым никогда, но сейчас мне было обидно, что я именно такая… Я никогда не говорила Крису, вечно улыбающемуся, вечно смеющемуся, что он важен, имеет значимость. Я не говорила ему, что буду скучать, если он погибнет.

Мы шли, таща тяжелые рюкзаки. Прошло, наверное, больше трех часов, как мы убрались из городка, а я старалась не думать о том, кем были те люди. Неожиданный шум колес за спиной заставил нас с Мартой почти нырнуть вниз, скатываясь по склону к лесу. Кажется, заметили мы приближение машины поздно, поэтому я теперь отчаянно сжимала в руках пистолет, протягивая Хокинз револьвер. Теперь уж точно никто не должен умереть – смерти Отиса и Криса более чем достаточно.

– Твою ж мать, - хриплый голос искренне радующийся заставил ошеломленно повернуть голову в сторону шоссе, не выпуская все же из рук оружия. – Вы живы!

– Билл…

***

– Мы заметили ваше отсутствие слишком поздно, пришлось ехать на станцию, потому что бензин кончался. На половине пути нам удалось связаться с Майклом, который подогнал эту клячу с полным баком на шоссе. Они дожидались нас какое-то время, пока мы не подъехали, а потом я взял Грэхема, и мы начали искать вас. –Билл следил за дорогой, лишь иногда поглядывая в зеркало заднего вида, ища мои глаза за своей спиной.

– Вы вернулись обратно? – спрашивая о том месте, что было нашей целью, я посмотрела на Хокинз, скрутившуюся, поджавшую колени. Девушка выглядела болезненно, иногда кашляла и чихала. Кажется, ее температура снова поднималась.

– Да, нам пришлось. Некоторые вещи так и побросали там, но назвать эту вылазку неудачной, язык не поворачивается, мы много достали, на какое-то время нам этого хватит, надеюсь, - нервно косясь на Марту, Билл поделился и хорошими новостями. – С тобой все хорошо?

– Она простыла под дождем, - накидывая на плечи темноволосой какой-то старый плед, ответила я на чуть настороженное выражение лица старика. Он, наверняка, боялся, что девушку укусили.

– Они погибли не напрасно, - почти прошептала Марта, утыкаясь лбом в переднее сидение, где сидел Грэхем. Стоило ему услышать про погибших, как немец напрягся, прекращая крутить в руках нож, немного нервируя седого старика.