Мертвый сезон в агентстве 'Глория'

– А ведь точно! – улыбнулся опер. – Бумажник из крокодила. Как догадались?

– Миллионеров без крокодилового бумажника, Коля, не бывает. Или почти не бывает, – ухмыльнулся Грязнов. – Значит, уверен – чеченцы?

– А больше некому!

– И много их в «Метрополе» проживает?

– Семнадцать человек.

– Да… Чтобы справиться с Левоном, более чем достаточно. А ты, Николай, когда-нибудь видел, чтоб чеченец не взял денег, золотую зажигалку, не говоря уж о крокодиловом бумажнике?

– Не приходилось, – помолчав, смущенно ответил Самохин.

– Мне тоже не приходилось. Добавь, что они не только ничего не взяли, но еще оставили для нас с тобой подарочек, о котором ты сам уже прекрасно выразился: ни словами сказать, ни пером описать. А?

Самохин в ответ лишь гулко кашлянул.

– Значит, поступим так. Приготовь мне списочек всех зарубежных граждан-мусульман, проживающих или уже проживавших в гостинице. Это первое. А второе… Вот эту шкатулочку ни ты, ни твои ребята даже в глаза не видели. Почудилось вам. Примстилось, понял, Коля? А я ее с собой заберу. Что-то подсказывает мне, будто эта шкатулочка может увести нас совсем в другую сторону. Я тут посоветуюсь с одним умным человеком, и мы решим, что делать с ней дальше. А пока вы ее не видели, понял?

– Так точно. Нам всем троим примстилось, – серьезно ответил Самохин.

– Водителя «ауди», надеюсь, не отпустили?

– В дежурке. Чаи гоняет с моим Мишей Сироткиным.

– Буду в дежурке. Если что, там и найдешь…

Водитель имел непосредственное отношение к органам – это Грязнов определил с первого взгляда. Молодой, крепкий парень с простоватым лицом и чрезмерно внимательными глазами.

Вячеслав Иванович представился первым, протянул парню руку. Тот пожал и сказал:

– Платонов. Можно просто Вадим.

– Я прекрасно понимаю, Вадим, что вы мне будете рассказывать лишь то, что посчитаете нужным, но хотелось бы сразу, чтоб не терять времени, найти общий язык.

– Не понял, – улыбаясь, ответил парень.

– А чего ж тут не понять? На вашу работу просто так, со стороны, не берут. Требуется проверочка.

– Вы имеете в виду медицинское освидетельствование?

– Прекрасно знаете, о чем я говорю, – вздохнул Грязнов. – Ну ладно, давайте пока отвечать на вопросы.

– Спрашивайте.

– Когда вас прикрепили к этому Макклину?

– Как только поступила заявка. Возил его четыре дня. Сегодня – пятый. Но он так пока и не вышел. Вот и жду сижу. Попросили не уезжать.

– Далеко возили?

– В разные места.

– Рестораны? Казино?

– Лично я не подвозил. Мое рабочее время – восемь часов. С девяти до семи.

– Ошибочка выходит, Вадим. Десять часов получается. Вы плохо считаете?

– А разве у вас нет обеденного перерыва?

– Есть. Один час. А у вас два?

– Работа тяжелая, – криво усмехнулся парень.

– Разве что… А что это за разные места? Не уточните?

– Армянский переулок, дом четыре… Кутузовский, шесть… Армянское кладбище… что напротив Ваганьковского, в курсе?

– Знаю. Еще?

– А еще за город ездили.

– Куда?

– В Жостово.

– Любопытно, – улыбнулся и Грязнов. – Армянский переулок, Армянское кладбище… А обедали тоже в армянском ресторане?

– Угадали.

– А с чего это американца явно ирландского происхождения Уолтера Макклина вдруг потянуло на армянскую кухню, не думали?

– У каждого свой вкус, – пожал плечами водитель.

Грязнов вздохнул и стал говорить ему «ты», что Вадим сразу заметил, но не отреагировал.

– Я бы, дорогой ты мой, с удовольствием и дальше поиграл с тобой в кошки-мышки, да времени мало. Мне, может, стоит позвонить… ну, скажем, генералу Федоскину Сергею Ивановичу, чтоб сократить момент притирки? Как считаешь?

Парень пожал плечами, помолчал и спросил:

– С мистером Макклином что-то случилось?

– Убит в номере.

– Бывает, – резонно заметил Вадим. – У меня было ощущение, что с ним может что-то произойти.

– Были причины?

– Разрешите позвонить моему непосредственному начальнику?

– Валяй, – Грязнов кивнул на аппарат.

Вадим набрал номер:

– Анатолий Федорович? Платонов говорит. Я нахожусь в дежурной комнате «Метрополя». Со мной беседует начальник МУРа генерал Грязнов… Да, произошло. То самое, о чем мы говорили. Нет, не знаю. Передаю. – Вадим протянул трубку Грязнову: – Вот, пожалуйста.

– Твой начальник полковник Бабенко? – спросил Вячеслав Иванович, зажимая мембрану ладонью.

– Так точно.

– Ну вот, наконец-то передо мной не мальчик, но муж! – хмыкнул Грязнов. – Привет, Толя… Да что ты, отличный парень. Ну конечно, раскусил! Делов-то… Не по телефону, Толя… Это хорошо, что понимаешь. Поэтому просьба: наставь, пожалуйста, своего подчиненного на путь истинный. Давай, до встречи!

Грязнов передал трубку парню, тот выслушал свое начальство и коротко ответил:

– Слушаюсь!… Полковник наставил меня на путь истинный, – добавил не без ехидства.

– Прекрасно. Начнем с того, чем кончили. Так откуда у тебя возникло нехорошее ощущение?

– Во-первых, мистер Уолтер Макклин не тянет на истинного американца. Скорее всего, он чистокровный армянин, причем из наших.

– Армянский переулок, Армянское кладбище, армянская кухня – поэтому?

– Не только… Внешность, повадки, сильный акцент – не иностранный, западный, а именно армянский. Ну и другие мелочи… Во-вторых, он заметно нервничал. Например, останавливаемся мы в Армянском, у дома четыре, а он идет к черному ходу. Через двор.

– Какую квартиру он посещал, не удалось узнать?

– Такие задачи перед водителями не ставятся, – снисходительно заметил Платонов. – Но я случайно узнал. В доме скончалась пожилая армянка. Фамилии не знаю, но звали Софья Ираклиевна.

– Этого достаточно, – удовлетворенно произнес Грязнов. – А случайность – та же закономерность. Точнее, ее диалектическая противоположность, и друг без друга они существовать просто не могут. Мысль понятна?

– Да какая закономерность! – засмеялся Платонов. – Случайно подслушал разговор двух армян у табачного киоска, когда сигареты покупал.