Месть хомяка

— Ну давай бухти…

— О чем? — не понял тот.

— О том, как корабли бороздят просторы Большого театра, млин. О планах своих рассказывай, вижу ведь, что зудит. Так что давай, начинай, а мы тут постоим, послушаем.

Эльфира бросила взгляд на Гейлара, лицо которого просто лучилось от распирающего его желания поделиться своими мечтаниями, молча воздела глаза в невидимое небо, но промолчала.

— Знаешь, а ведь ты прав, планы у меня просто грандиозны….

— Так, — я сделал останавливающий жест свободной рукой. — Позволь угадаю — мир хочешь захватить?

— Мелко, — отмахнулся тот обеими руками. — Да и зачем мне какой-то там мирок, что я с ним буду делать? Я говорю о многих мирах — о собственной межпространственной империи.

Так, шиза прогрессировала, ширилась, цвела буйным цветом и практически попахивала, причём сильно. Я бросил укоризненный взгляд на все еще скромно топчущихся в уголке мертвецов, но те дружно замотали черепушками, жестами уверив меня, что саваны чисты и вообще они с тетей Асей лучшие друзья, опосля чего все дружно посмотрели в сторону послушников, которые тут же принялись что-то насвистывать, уставившись на тыльную сторону потолочного дракона. И все-таки тот факт, что тут отсутствует карательная психиатрия, очень большое упущение — просто огромное, это ж сколько ненаписанных диссертаций и научных работ на тему: «Пространственный Наполеон вчера, сегодня, завтра», или вот «Влияние хомячности на манию величия». Нет, надо поговорит на эту тему с Хистофорычем и Гоймерычем, думаю эта идея их заинтересует, особенно последнего…опыты там, испытание новых растворов и опять же, он при таких пациентах переменную Бергиоза в завихрении поля Маргулиса так завернет, что там ни только поющие пони получатся… Вот только б вернуться…

— Ирен, ты как? — шепотом спросил я, прижимая девушку к себе посильнее, так чтобы её голова полностью легла на моё плечо.

— Лучше, чем кажется, — также шепотом ответила она. — Выиграй еще минут десять и смогу помочь.

— У тебя есть оружие?

— Издеваешься, и где бы я его, по-твоему, спрятала?

— Я скосил глаза на чисто символические обрывки одежды, которые прикрывали тело техномагички (раз веревка, два веревка, лоскуток, большая дырка) и, многозначительно хмыкнув, вслух добавил:

— Я знаю, ты всегда была большой выдумщицей.

— Ну не настолько же, — хихикнула она мне в плечо. — Тяни время.

Легко сказать. Хотя…

— … моя империя будет…

— Ты в этом уверен? — перебил я Властелина, не пытаясь даже вникнуть в его болтовню. — Я вот лично считаю, что любая нормальная армия раскатает твоих подручных в тонкий блин за пару дней и на этом всё закончится. Хотя может и дня хватит…

Мы дружно на секунду замолчали, прислушиваясь к уже отчетливо слышимым звукам битвы. Похоже сказочное войско уже взяло крепостные стены и готовилось к штурму самого замка. Видимо Лиур это тоже понял, потому как скривил лицо, лениво махнул рукой, и тут же откуда-то из глубин зала к распахнувшимся дверям прошествовала целая рота вооруженных автоматами прислужников.

— Извини, отвлекся, — он снова махнул рукой, на этот раз продемонстрировав зажатую меж пальцами большую золотую монету. — Кажется в вашем мире говориться про груженного золотом коня, что может открыть ворота самой мощной крепости.

— Про осла, — автоматически поправил я.

— Неважно, главное золота у меня много, ты же сам знаешь его цену в магических мирах — мусорный металл, — он коротко хохотнул, щелчком отправив монету в мою сторону. — Впрочем, я поступлю ещё умнее. Знаешь, почему я разместил свою новую базу в этом месте?

— Нет, но ты ведь мне сейчас расскажешь, — буркнул я, чувствуя, как ослабевает давление на моё плечо — Ирен явно приходила в себя.

— О, да, расскажу, ибо мой план прост и гениален. Надеюсь, ты уже знаешь, что на этот влияют фантазии обычных людей, но ты наверняка не в курсе, что это влияние обоюдно. Догадываешься, а, догадываешься? — он подался вперед, а его взгляд заблестел безумием. — Ладно, не будут тебя томить — всё просто. Я создам здесь своих героев, своих монстров. Я напишу новые сказки и легенды. Я сделаю добро — злом, а зло представлю как самое доброе из добр. Ложь, зависть, жадность и похоть станут добродетелями, а честь, совесть, смелость и дружба — будут презираемы. Вот тогда миры и падут к моим ногам.

О, как! Я на мгновение задумался и, знаете, как-то паршиво на душе стало, ибо нечто подобное я уже давно замечал и в своем родном мире. Совпадение это, или нет — кто знает, но началось это уже давно и Гейлар в этом явно не виноват. Впрочем, сказочный мир огромен и вполне возможно на его просторах существует не один подобный замок, бункер, аль дворец, где сидит такой же вот гад. Хотя скорей всего всё еще проще и подобные ему твари живут далеко не в сказке, а в самой что ни на есть реальной реальности. Живут и чувствуют себя прекрасно, потирая потные ручонки, кайфуя от власти и безнаказанности. Да он прав: люди, потерявшие своё прошлое, своих героев, нужные ориентиры становятся ничем не лучше тупых зомбаков, у которых лишь одна цель в жизни, да и та связана с набиванием брюха. Манипулировать такими проще простого. Хотя никто в этом виноват кроме нас самих, ибо это мы отринули путь созидания, поддавшись вирусу обычного потреблядства. Почему? Да потому что так проще, нет трудностей роста, сомнений, мук творчества, купи себе очередную шмотку и, пуская слюни, забудься в минутном счастье и самодовольстве…А ведь могли бы покорять звезды…Прости на Юра… Я закусил губу.

— Гейлар, заканчивай болтать, — вмешалась в наш разговор Эльфира и, посмотрев на меня пристальным взглядом, почти ласково прошипела: — Дорогой, пойдем, не стоит тянуть время.

Ирен неожиданно оттолкнулась от моего плеча, сделала шаг вперед и, выпрямившись, исподлобья посмотрела на драконицу.

— Чешуйчатая, чего ты не поняла из того, что он сказал тебе до этого? Так я повторю — он не пойдет с тобой. Он больше не твоя игрушка!

Так, стоп, вообще-то я особо никогда игрушкой и не был, и мы были вполне себе нормальной парой. Конечно, меня иногда пытались хорошо прожарит (в прямом смысле слова, до хрустящей корочки), а порой делали много кусь в различных частях организму, однако это от избытка чувств и любви…по крайней мере до сих пор хотелось бы на это надеяться. Хотя чую, лучше пока промолчать, слушать меня явно никто не будет, вон даже Властелин снова свои ногти принялся рассматривать, дабы не влезать в женские баталии. Черт! Я рванулся вперед…

— Ты опять встаешь между нами, насекомое!

Глаза драконицы полыхнули огнем, и я едва успел заградить Ирен, расплескивая своим антимагическим полем летящие ей в грудь ярко-красные лучи.

— Эльфир, перестань, Ирен права, я никуда с тобой не пойду, если только силой (блин, во чушь то сморозил).

Рот драконицы растянулся в «милой» саркастической улыбке.

— Как скажешь, дорогой.

Она щелкнула пальцами, и темнота в углах зала зашевелилась, выпуская из-под своего полога фигуры в клювастых масках. М-дя, похоже сопротивление будет не долгим, но зато теперь понятно кто ими заправляет. С другой стороны, тут сплошные серебряноклювые, а они куда слабее, но всё равно неприятно.

— Ну что, спиной к спине! — озорно бросила Ирен, впечатываясь в меня своими острыми лопатками. — Как думаешь, надежда есть?

— Если только на друзей, — бросил в ответ я, становясь в стойку.

— Ну тогда еще не всё потеряно.

Техномагичка явно храбриться, хотя спиной чувствую — мандражирует. А положение действительно аховое и то, что мы живы говорит лишь о том, что Гейлару и Эльфире что-то от нас, точнее от меня, надо. А вот что?

— Эл, можно последний вопрос! — крикнул я.

Легкое движение пальцев драконицы и смыкание вокруг нас кольца из Хранителей приостановилось.

— Конечно, Яр.

— Вот скажи, Эл, — сказал я, быстро оглядываясь, дабы оценить примерный размер приближающегося на мягких лапок пушистого северного зверька. — Скажи мне, зачем я тебе так сдался, что ты готова творить всё это!? Я ведь знаю, что ты не такая. Но в первую очередь ты не глупая девушка и прекрасно понимаешь, что всё кончено, что насильно мил не будешь. Или думаешь, что, когда стану драконом, могу изменить своё мнение!? Ответь мне, Эл!